Реймонт, Владислав

Владислав Реймонт
Władysław Reymont
Имя при рождении:	Станислав Владислав Реймент
Место рождения:	село Кобеле Вельке близ Радомско
Род деятельности:	писатель
Направление:	критический реализм с элементами натурализма и символизма Стихи
Премии:	Нобелевская премия по литературе

Влади́слав Стани́слав Ре́ймонт (польск. Władysław Stanisław Reymont, настоящая фамилия Реймент; 7 мая 1867, село Кобеле Вельке близ Радомска — 5 декабря 1925, Варшава) — польский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе 1924 года.

Биография

Родился в семье сельского органиста Йозефа Реймента в селе Кобеле Вельке. Кроме Владислава в семье было ещё восемь детей. Его мать Антонина Купчинська происходила из обедневшего знатного рода из Кракова и имела способности к сочинительству. Детство Владислав провел в Тушине, недалеко от Лодзи, куда переехал работать его отец, поскольку там был более богатый приход. Получал образование в местной школе. Родители хотели, чтобы он стал ксёндзом. Однако Владислав был упрям; он бросил школу, часто менял профессии, много путешествовал по Польше и Европе, был учеником портного в Варшаве (1880—1884), куда его отослал отец, но откуда его выслали под домашний арест за участие в забастовке в Лодзи. Из-за суровости отца и чрезмерной набожности матери он сбежал с дома и стал актёром в бродячих труппах (1884—1887), а также работал железнодорожным служащим.

После поездки в Париж и Лондон он предпринял последнюю попытку заняться театральной деятельностью, но, не добившись успеха, снова вернулся домой. Не мог найти себе занятие по душе и даже постригся в монахи, работал ревизором на железной дороге, а в свободное время читал и начал заниматься сочинительством.

В 1893 годуобосновался в Варшаве и жил литературными заработками. Высокая компенсация после дорожного происшествия в 1900 помогла ему обрести финансовую независимость.

В ноябре 1924 года был награждён Нобелевской премией по литературе «за выдающийся национальный эпос – роман «Мужики». В это время он не смог присутствовать на церемонии награждения, так как лечился во Франции, поскольку у него были проблемы с сердцем.

В 1925 году, после относительного выздоровления, Реймонт вернулся в Польшу, где Польская селянская партия пригласила его в свои ряды.

С этого времени здоровье писателя стало быстро ухудшаться, и в декабре 1925 Владислав Реймонт умер в Варшаве, где и похоронен.

Творчество

Дебютировал в литературе в 1893. Творчество сочетает традиции критического реализма с элементами натурализма и символизма. Небольшую часть творческого наследия составляют стихи. Автор рассказов, повестей, романов, разнообразных в тематическом и жанровом отношении.

В сборниках «Встреча» (1897), «Перед рассветом» (1902), в повести «Справедливо» (1899) показан быт деревни. В романах «Комедиантка» (1896) и «Брожение» (1897) изображаются быт и нравы провинциального чиновничества, актёрской среды.

После успеха его первых опубликованных рассказов у Реймонта появляется идея написать роман. Одним из первых его романов был роман «Komediantka» (Комедиантка) (1895), о девушке из провинции, которая сбежала с театральной труппой, пытаясь убежать от лживости в своем окружении, но нашла только интриги и притворство. Второй роман, «Fermenty» (Брожение) (1896), —это продолжение первого романа, где главная героиня после попытки суицида возвращается к родной семье, принимая тяжесть существования. Убедившись, что мечты никогда не станут реальностью, она выходит замуж за богатого человека, который влюбился в неё.

«Kurier Codzienny», Варшавская газета, заказала Реймонту новый роман. Собрав необходимые материалы, после путешествия в Лодзь, он опубликовал роман «Земля обетованная» (1897).

Многосюжетный роман «Обетованная земля» (ч. 1—2, 1899), одно из лучших произведений Реймонта, воссоздаёт становление капиталистической Лодзи, изображаемой с антиурбанистических позиций, быт лодзинских текстильных магнатов. В романе показывается, как город разрушает тех, кто принимает законы наживы, и тех, кто не принимает их. Моральная гангрена поражает трёх главных героев: немца, еврея и поляка. В романе показан цинизм и животная сущность человека, который живёт по законам джунглей, а благородство, мораль и доброта начинают служить против людей, которые им следуют. Роман экранизирован (Анджей Вайда, 1975) и переведён на 15 языков.

Вершиной творчества Реймонта считается роман «Мужики» (т. 1—4, 1904—1909; первый русский перевод — 1910—1912 Владислава Ходасевича, второй — 1954), в котором изображена сельская жизнь в сословных противоречиях и психологических конфликтах. Сюжет книги рассказывает историю отца и сына, которые полюбили одну и ту же женщину. Роман, написанный на местном диалекте, поражает читателя своей реалистичностью, изображением традиций, поведения и духовности простого народа. Используя разговорный диалект, автор создаёт универсальный язык польского крестьянства. Таким образом, он представляет богатую культуру простого народа. Этот роман отражает подлинную жизнь деревни в Липсе, а действие в нём происходит в течение десяти месяцев, в неуказанном году ХІХ века. Каждая часть романа соответствует времени года, таким образом показывается цикличность времени в польской деревне. Вместе с календарной цикличностью показывается цикличность обрядовая. В романе нет нравоучений и логических выводов, а просто показывается жизнь как она есть. За этот роман как за «выдающийся национальный эпос» Реймонт был удостоен Нобелевской премии по литературе в 1924.

Владислав Реймонт также является автором романа «Вампир» (1911) и исторической трилогии «1794 год» (1913—1918) о Польше конца XVIII века и национально-освободительном восстании под руководством Тадеуша Костюшко.

Последней работой автора является книга «Bunt» (Восстание), опубликованная в 1924. В ней описывается восстание зверей на ферме для становления равноправия, но результатом его становится кровавый террор. Эта книга является метафорой большевистской революции 1917 года, а потому была запрещена в печати в коммунистической Польше с 1945 по 1989. Роман появился снова в печати только в 2004 году.

Память

Именем Владислава Реймонта названа площадь в Лодзи, проспект в Варшаве, улицы в городах Белосток, Вроцлав, Гданьск, Краков, Лодзь, Познань, Гродно.

Экранизации

• Земля обетованная
• Мужики (1922)
• Мужики (1972), мини-сериал
• Мужики (1973), телевизионный фильм на основе мини-сериала

Книги, издававшиеся на русском языке

• Собрание сочинений. Т. 1-12. — М., 1911—1912.
• Рассказы. — М., 1953.
• Вампир. / Сб. «Вампиры». — М.: Ренессанс, 1992. — (Мир мистики) — ISBN 5-8396-0015-6
• Мужики: роман в 2-х тт. — М.: ДАС, 1993. — (367+416 стр.) — ISBN 5-7016-0863-8 ; 5-7016-0862-X ; 5-7016-0864-6
• Последний сейм Речи Посполитой. Исторический роман. — Минск: Беларусь, 1994. — ISBN 5-338-01100-X
• Земля обетованная. — М.: Панорама, 1997. — (Лауреаты Нобелевской премии) — 605 с. — ISBN 5-85220-411-0

Литература

• Яцимирский А. И. Владислав Реймонт, его романы и рассказы (литературная характеристика) // Вестник иностранной литературы. 1906. № 6.
• Фриче В. Владислав Реймонт // Новый журнал для всех. СПб., 1911. № 32.
• Богомолова Н. А. Владислав Реймонт // История польской литературы. Т. 2. / Редколлегия: В. В. Витт, И. С. Миллер, Б. Ф. Стахеев, В. А. Хорев. — М., 1969.
• Цыбенко Е. З. Творчество Владислава Станислава Реймонта в России / Studia polonica. К 70-летию Виктора Александровича Хорева. — М.: Индрик, 2002. — С. 312—324.

Ссылки

• Реймонт, Владислав // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Литература   Польша

Отрывок, характеризующий Реймонт, Владислав

В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.


Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.