Санто-Стефано-Ротондо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Католическая базилика
Санто-Стефано-Ротондо
Santo Stefano Rotondo

Фасад базилики
Страна Италия
Город Рим, Целий, Via Stefano Rotondo 7
Конфессия Католицизм
Тип здания ротонда
Дата основания 468-483 гг.
Координаты: 41°53′04″ с. ш. 12°29′48″ в. д. / 41.88444° с. ш. 12.49667° в. д. / 41.88444; 12.49667 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.88444&mlon=12.49667&zoom=17 (O)] (Я)

Санто-Стефано-Ротондо или Санто-Стефано на Целийском холме (итал. Santo Stefano Rotondo, итал. Santo Stefano al Monte Celio, лат. Basilica S. Stephani in Caelio Monte) — базилика на Целийском холме в Риме, посвященная св. Стефану и св. Иштвану.

Церковь была построена в V веке при папе Симплиции в виде здания круглой формы (65 м в диаметре) на месте Большого рынка (лат. Macellum Magnum), возведенного при императоре Нероне в 59 г. Базилика перестраивалась и реставрировалась в 772795, 11301143 и 14521454 годах.

В центре церкви расположен алтарь, выполненный Бернардо Росселлино в стиле Ренессанса. На фресках работы художников Маттео да Сиена, Темпеста и Николо Помаранччо (XVI в.) в деталях изображены мучения и убийства святых. Единственная сохранившаяся мозаика, изображающая святых Прима и Филициана (VII в.).



Титулярная церковь

Церковь Санто-Стефано-Ротондо является титулярной церковью, кардиналом-священником с титулом церкви Санто-Стефано-Ротондо с 25 мая 1985 года, является немецкий кардинал Фридрих Веттер.

Напишите отзыв о статье "Санто-Стефано-Ротондо"

Литература

  • Heinz-Joachim Fischer: Rom. Zweieinhalb Jahrtausende Geschichte, Kunst und Kultur der Ewigen Stadt. DuMont Buchverlag, Köln 2001, S. 316—317, ISBN 3-7701-5607-2.
  • Herbert Alexander Stützer: Frühchristliche Kunst in Rom DuMont Buchverlag, Köln 1991, S. 163—166, ISBN 3-7701-2643-2.


Отрывок, характеризующий Санто-Стефано-Ротондо

Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке: