ФК «Ньютон Хит» в сезоне 1885/1886
Поделись знанием:
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.
31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
 Ньютон Хит
| |||
| Сезон | 1885/86 | ||
| Тренер | нет | ||
| Президент | Фредерик Атток
| ||
| Капитан | Сэм Блэк
| ||
| Стадион | Норт Роуд | ||
| Кубок Манчестера | Победитель | ||
|---|---|---|---|
| |||
Сезон 1885/86 стал для футбольного клуба «Ньютон Хит» третьим после начала участия в официальных футбольных турнирах. В этом сезоне клуб стал обладателем первого трофея в своей истории, выиграв Кубок Манчестера[1].
В двух предыдущих сезонах клуб выступал в Кубке Ланкашира. В сезоне 1885/86 этот турнир был разделён на две части: Большой и Малый кубки Ланкашира. «Язычники» получили приглашение в Малый кубок, однако сочли участие в нём несоответствующим статусу клуба и отказались от участия в нём[1].
Содержание
Кубок Манчестера и окрестностей
В предыдущем сезоне «язычники» вышли в финал Кубка Манчестера, но проиграли в нём. В первом раунде Кубка сезоне 1885/86 «Ньютон Хит», как и прошлом сезоне, встретился с клубом «Экклз». Благодаря голам Готериджа и Уоткинса «Ньютон Хит» победил соперника со счётом 2:0 и вышел в следующий раунд. Во втором раунде со счётом 5:0 была повержена «Гортон Вилла», а в третьем был разгромлен «Торнем» со счётом 10:0[1].
В полуфинале «Ньютон Хит» противостоял клуб «Херст», действующий обладатель Кубка, победивший «язычников» в прошлогоднем финале. Матч прошёл на нейтральном поле в районе Солфорда. «Язычники» взяли реванш за прошлогоднее поражение, одержав победу со счётом 3:1. Забитыми мячами отметились Готеридж и дважды Уоткинс[1].
Как и в прошлом году, финальный матч прошёл на «Уолли Рейндж» в Манчестере. Соперником «Ньютон Хит» в финале стал футбольный клуб «Манчестер». В первом тайме «язычникам» помог сильный ветер и уклон поля, и к перерыву «Ньютон Хит» вёл в счёте благодаря голам Уоткинса и Сэма Блэка. Относительно гола Уоткинса было много споров: игроки «Манчестера» считали, что Уоткинс не только был в офсайде, но и забил гол рукой. Тем не менее, гол был засчитан. Во втором тайме Фаррингтон забил гол за «Манчестер», но этого оказалось недостаточно, и «Ньютон Хит» одержал победу со счётом 2:1[1], выиграв первый трофей в своей истории[2]. В отличие от прошлого года, президент Футбольной ассоциации Манчестера и окрестностей мистер У. Колберт вручил золотые медали футболистам «Ньютон Хит» и серебряные — футболистам «Манчестера». Победный состав «Ньютон Хит» в финале: У. Проберт — вратарь, Сэм Блэк и Дж. Митчелл — защитники, Дж. Стэнтон (капитан), Э. Моран, К. Фултон — хавбеки, Дж. Уоткинс, Э. Лонгтон — правофланговые нападающие, Дж. Готеридж и Э. Дейвис — левофланговые нападающие, Дж. Эрп — центральный нападающий. Главным арбитром матча был Т. Маршалл из Футбольной ассоциации Дарвена[1].
| Дата | Раунд | Соперник | Стадион | Счёт | Авторы голов за «Ньютон Хит» | Зрители |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 19 декабря 1885 | Раунд 1 | Экклз | Норт Роуд | 2:0 | Готеридж, Уоткинс | 500 |
| 23 января 1886 | Раунд 2 | Гортон Вилла | Норт Роуд | 5:0 | неизвестно | много |
| 13 февраля 1886 | Раунд 3 | Торнем | Норт Роуд | 10:0 | неизвестно | 1800 |
| 13 марта 1886 | Полуфинал | Херст | Стадион в Солфорде | 3:1 | Готеридж, Уоткинс (2) | 6000 |
| 3 апреля 1886 | Финал | Манчестер | Уолли Рейндж, Манчестер | 2:1 | Блэк, Уоткинс | 6000 |
Товарищеские матчи
| Дата | Соперник | Д / В | Счёт | Авторы голов за «Ньютон Хит» | Зрители |
|---|---|---|---|---|---|
| 29 августа 1885 | Кру Александра | Д | 1:3[A 1] | Готеридж | |
| 12 сентября 1885 | Кирсли | В | 11:2 | неизвестно | |
| 19 сентября 1885 | Блэкберн Олимпик | Д | 3:4 | неизвестно | |
| 26 сентября 1885 | Болтон Уондерерс Свифтс | Д | 0:3 | ||
| 10 октября 1885 | Маклсфилд | В | 4:3 | У. Митчелл (2), Стэнтон, Диксон | |
| 17 октября 1885 | Баксенден | В | 2:2 | неизвестно | |
| 24 октября 1885 | Блэкпул Сент-Джон | В | 2:0 | неизвестно | |
| 31 октября 1885 | Кру Британия | Д | 3:1 | Стэнтон, Готеридж, Бич | |
| 7 ноября 1885 | Дарвен энд Дистрикт | Д | 1:1 | неизвестно | 750 |
| 14 ноября 1885 | Кру Британия | В | 3:0 | Готеридж, Бич (2) | |
| 21 ноября 1885 | Дарвен Хиберниан | В | 2:1 | Уоткинс, неизвестно | |
| 28 ноября 1885 | Фернесс Вейл Роверс | Д | 2:0 | Э. Дейвис, Уоткинс | |
| 5 декабря 1885 | Гринхейз | Д | 4:1 | Уоткинс (2), У. Митчелл, Уокер (автогол) | много |
| 12 декабря 1885 | Уэст Манчестер | Д | 1:0 | У. Митчелл | 500 |
| 26 декабря 1885 | Дарвен Кэжуалз | Д | —[A 2] | ||
| 2 января 1886 | Пендлтон Олимпик | Д | 5:0 | Уоткинс, неизвестно | 800 |
| 9 января 1886 | Гринхейз | В | |||
| 16 января 1886 | Маклсфилд | Д | 3:3[A 3] | Моран, Готеридж, Г. Дейвис | 1200 |
| 30 января 1886 | Саутпорт Сентрал | Д | 4:0[A 4] | Эрп (2), Стэнтон, Г. Дейвис | 1000 |
| 6 февраля 1886 | Лоуэр Херст | Д | 2:3 | неизвестно | |
| 20 февраля 1886 | Блэкберн Олимпик | Д | 3:1 | Эрп, Г. Дейвис, Уоткинс | 3000 |
| 27 февраля 1886 | Ируэлл Спрингз | Д | 2:0 | Лонгтон, неизвестно | 2000 |
| 6 марта 1886 | Уэст Манчестер | В | 1:2[A 5] | неизвестно | |
| 20 марта 1886 | Баксенден | Д | 4:3 | Эрп, неизвестно | 1000 |
| 27 марта 1886 | Пендлтон Олимпик | В | 2:2 | неизвестно | |
| 29 марта 1886 | Блэкберн Олимпик | В | 0:3 | ||
| 10 апреля 1886 | Фернесс Вейл Роверс | В | 2:1 | Лонгтон, Эрп | |
| 17 апреля 1886 | Аккрингтон (резервный состав) | Д | 2:1 | Эрп, Блирз | 1500 |
| 23 апреля 1886 | Беллс Темперенс | В | 1:1 | Лонгтон | |
| 24 апреля 1886 | Дарвен энд Дистрикт | Д | 2:1 | Лонгтон, неизвестно | 2000 |
| 26 апреля 1886 | Вест Бромвич Альбион (резервный состав) | Д | 1:0 | неизвестно | 2000 |
| 8 мая 1886 | Манчестер | Д | 2:3 | Эрп (2) | |
| 15 мая 1886 | Солфорд энд Дистрикт | В | 2:0 | Готеридж, Уоткинс | |
| 22 мая 1886 | Саут Шор | В | 1:1[A 6] | неизвестно | 800 |
- ↑ Перед этой игрой команды сыграли матч 6 на 6, который выиграла команда «Кру Александра».
- ↑ Игроки «Дарвен Кэжуалз» не явились на матч.
- ↑ Поле «Норт Роуд» было покрыто слоем льда, матч прошёл на соседнем стадионе.
- ↑ Матч был сыгран из двух таймов по 20 минут каждый из-за холодной погоды.
- ↑ Матч был сыгран из двух таймов по 30 минут каждый.
- ↑ В перерыве и после матча на стадионе играл духовой оркестр железнодорожного управления Ланкашира и Йоркшира.
Трансферы
Пришли в клуб
| Дата | Поз. | Имя | Из клуба | Прим. |
|---|---|---|---|---|
| Апрель 1886 | Вр | Роберт Бэкетт
|
неизвестно | [3] |
См. также
Напишите отзыв о статье "ФК «Ньютон Хит» в сезоне 1885/1886"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Alan Shury, Brian Landamore. The Definitive Newton Heath F.C.. — 2nd edition. — Nottingham: SoccerData, 2005. — P. 8, 47. — ISBN 1-899468-16-1.
- ↑ Alex Murphy. The Official Illustrated History of Manchester United. — London: Orion Books, 2006. — P. 13. — ISBN 0-7528-7603-1.
- ↑ [www.mufcinfo.com/manupag/a-z_player_archive/a-z_player_archive_pages/beckett_robert.html Robert Beckett] (англ.). MUFCInfo.com.
|
||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий ФК «Ньютон Хит» в сезоне 1885/1886
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.
31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
