Ty23

Ty23
Основные данные
Страны постройки	Польша Польша Германия Германия Бельгия Бельгия
Главный конструктор	В. И. Лопушинский
Годы постройки	1923 — 1934
Всего построено	612
Ширина колеи	1435 мм, 1524 мм
Технические данные
Осевая формула	1-5-0
Длина паровоза	12 550 мм
Служебный вес паровоза	95 т
Порожний вес паровоза	87,45 т
Сцепной вес	85 т
Нагрузка от движущих осей на рельсы	17 тс
Диаметр бегунковых колёс	1000 мм
Диаметр движущих колёс	1450 мм
Давление пара в котле	14 кгс/см²
Полная испаряющая поверхность нагрева котла	223,9 м²
Поверхность нагрева пароперегревателя	73,9 м²
Площадь колосниковой решётки	4,5 м²
Диаметр цилиндров	650 мм
Ход поршня	720 мм
Эксплуатация
Страна	Польша Польша Германия Германия СССР СССР Румыния Румыния
Ty23 на Викискладе

Паровоз Ty23 (расшифровывается как: Towarowy (польск. Товарный), осевая характеристика — y (1-5-0), появился в 1923 году) — польский грузовой магистральный паровоз типа 1-5-0. В довоенный период (до 1939 года) на польских железных дорогах являлся основным грузовым паровозом и считался одним из лучших локомотивов Польши. В 1937 году на его основе был создан Ty37.

История

Проект паровоза был разработан в начале 1920-х под руководством инженера Вацлава Лопушинского. В отличие от многих других европейских паровозов, данные паровозы уже имели брусковую раму. Так как паровозостроительные заводы Польши были не готовы сразу наладить выпуск таких машин, то для начала их заказали немецкому заводу Шварцкопф, который в 1923 году изготовил первые 15 паровозов серии (№ 1 — 15). В 1924—1925 гг. ещё 60 паровозов, за более низкую цену, выпустили бельгийские заводы Cockerill (26 шт, № 16 — 41), St. Leonard (19 шт, № 42 — 60) и Franco-Belge (15 шт, № 61 — 75). В 1926 году эти паровозы стали выпускать и польские заводы, а именно: Цегельского (1926—1932 гг, 164 шт), Варшавское акционерное общество (1927—1934 гг, 266 шт) и завод в Хшануве (1929—1931 гг, 106 шт). Всего же было построено 612 паровозов серии Ty23. В процессе выпуска, с 1929 года тендеры данных паровозов стали оборудоваться механическими углеподатчиками.

В 1930-е паровозы серии Ty23 были основными польскими грузовыми паровозами, которые имея осевую нагрузку не более 17 тс, могли развивать довольно значительную силу тяги, поэтому их использовали для тяги тяжёлых грузовых поездов. В 1937 году для замены этого паровоза был создан Ty37, однако в 1939 году, в связи с военной обстановкой, эта замена прекратилась.

В связи с оккупацией немецкими войсками территории Польши, часть польских железных дорог попала под управление немецких железных дорог. Более 438 паровозов Ty23 стали относиться к локомотивному парку Германии, где им присвоили серию 58 (если точнее, то 58.23-27). Восточная же часть Польши попала под управление Советского Союза и была включена в состав Белоруссии и Украины. Попавшим на советские железные дороги паровозам Ty23 (по разным данным их было от 164 до 170 шт.) присвоили серию Т_у23 (латиницу заменили на кириллицу). Значительную часть из них (по советским данным — 160 шт, по немецким — 84) позже переделали на колею 1524 мм и отправили на южные участки Туркестано-Сибирской железной дороги. Также есть данные, что около 8 паровозов Ty23 попали в Румынию, где им присвоили серию 537.1 (1948 году 7 из них были возвращены в Польшу).

После окончания войны, на польских железных дорогах ещё оставалось 258 паровозов этой серии, однако в результате возвращения их из других стран (последний прибыл в 1956 из ГДР), число паровозов Ty23 на польских дорогах возросло до 312. В связи с появлением более мощных паровозов (Ty45, Ty51), паровозы Ty23 в 1950-х стали постепенно снимать с главных линий и переводить на манёвры. В основном эксплуатация этих паровозов прекратилась к 1979 году.

На настоящее время известно 3 сохранившихся паровоза серии: Ty23-104, Ty23-145 и Ty23-273. Все они находятся на территории Польши.

Отрывок, характеризующий Ty23

Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.