Жирондистский проект конституции — проект конституции Франции, представленный Национальному конвенту 15 и 16 февраля 1793 года маркизом Кондорсе и состоявший из трёх частей:
- Описание принципов и мотивов написания проекта конституции, приблизительно 80 страниц
- Проект декларации естественных, гражданских и политических прав людей, 33 статьи
- Проект конституции Франции, 13 титулов
11 октября 1792 года была создана конституционная комиссия Конвента[1], в состав которой вошли Кондорсе, Жансонне, Барер, Барбару, Пейн, Петион, Верньо и Сийес[2]. Им было поручено создать новую конституцию взамен старой. Конституционный проект жирондистов дебатировался в Конвенте вплоть до 2 июня 1793 года, то есть до падения власти жирондистов, но он так и не был утверждён[3]. Жирондистский проект конституции был переработан в якобинскую конституцию 1793 года.
Принципы и мотивы
Первая часть проекта конституции («Описание принципов и мотивов написания проекта конституции») является вводной частью, полностью написанной Кондорсе. В первых строках данного текста, прочитанного Кондорсе перед Конвентом, были изложены проблемы, требовавшие решения:
Дать территории в двадцать семь тысяч квадратных лиг, населённую двадцатью пятью миллионами человек, конституцию, которая будет основана исключительно на принципах разумности и справедливости и гарантирует гражданам полное осуществление их прав; объединить части конституции, так чтобы обеспечить соблюдение законов и подчинить индивидуальные воли единой воле, дать средства к существованию, суверенитет народу, равноправие гражданам и осуществление естественных свобод – вот те проблемы, которые мы должны решить.[4]
В последующих строках «Принципов и мотивов»:
- дано философское обоснование отмены монархии;
- описаны причины предпочтения единства и неделимости республики по сравнению с конфедеративным или федеративным строем;
- приведены аргументы в пользу того, что представители из народа должны изменять законы только в рамках конституционного права и под прямой цензурой народа, который является единственным хранителем суверенитета;
- определены функции первичных собраний и их связь с Собранием народных представителей;
- рассмотрено предпочтение делегирования полномочий как принципа воздействия одного человека на многих людей и как принципа, позволяющего сохранять баланс во взаимодействии людей;
- обосновано предпочтение однопалатного парламента, способы защиты от поспешно принятых законов;
- дано обоснование по введению малого исполнительного совета, подчиняющегося одному лицу; описан состав, обновление и функционирование совета, а также подчинение совета законодательной власти, которая не может распустить его;
Декларация прав
В первой статье закона декларировались естественные, гражданские и политические права людей на свободу, равенство, безопасность, собственность, социальную защиту и сопротивление угнетению.
Статьи 2 – 9 декларировали свободу и равенство и давали определения этим двум терминам.
Статьи 10 – 22 декларировали безопасность и собственность.
Статья 23 провозглашала право на начальное образование.
Статья 24 декларировала право на помощь от правительства.
Статьи 25 – 30 декларировали социальную защиту.
Статьи 31 – 32 декларировали сопротивление угнетению.
Статья 33 декларировала право народа на рассмотрение конституции, её изменение и внесение поправок в конституцию.
Конституция
Территория
Проект конституции сохранял существовавшие 85 департаментов Французской республики. Департаменты делились на большие коммуны, которые в свою очередь делились на муниципальные секции и первичные собрания.
Гражданство
Статус гражданина присуждался мужчинам в возрасте 21 года и старше после непрерывного проживания на территории Франции в течение одного года с момента регистрации в первичном собрании. Исполнять государственные обязанности гражданам разрешалось с 25 лет. Также граждане имели право голоса, они могли подвергнуть цензуре действия своих представителей и подать на них петицию.
Администрация
Каждый департамент должен был находиться в ведении административного совета из 18 членов, четверо из которых должны были образовывать исполнительный совет. Администрация каждой коммуны должна была состоять из 12 членов и одного мэра. Коммуны, состоявшие более чем из одной муниципальной секции, делились на муниципалитеты. Состав администрации департамента должен был меняться каждые два года спустя три месяца после выборов в законодательные органы.
Избирательная система
Проектом конституции предусматривалось, что граждане могут реализовать своё право голоса в выборе первичных собраний, которые должны были состоять из не менее чем 450 и не более чем 900 членов. Каждое первичное собрание выбирало правление для выполнения ряда функций: регистрации гражданства, созыва первичных собраний, когда в конституцию вносились изменения, и для проверки избирательных бюллетеней.
Исполнительная власть
Исполнительная власть по проекту возлагалась на Совет из восьми членов: семи министров и секретаря. Каждому министру была выделена своя сфера деятельности: один министр занимался законами, другой — военными делами, третий — иностранными делами, четвёртый — военно-морским флотом, пятый — налогами, шестой — сельским хозяйством, торговлей и производством, седьмой — социальной сферой и искусством. Председательство в Совете должно было переходить от одного министра к другому каждые пятнадцать дней.
Совет должен был сменяться на половину каждый год и его члены должны были избраться на два года. Каждый член Совета должен был быть избран в отдельном голосовании. Законодательный орган мог придать членов Совета суду.
Каждые три года должны были избирать комиссаров в государственную казну по той же схеме, что и членом Исполнительного совета.
Напишите отзыв о статье "Жирондистский проект конституции"
Примечания
- ↑ В. Г. Графский. [ez2www.com/book_578.html Всеобщая история права и государства: Учебник для вузов]. — М.: Норма, 2000.
- ↑ Convention nationale (comité de constitution), « [mjp.univ-perp.fr/france/co1793pr.htm Plan de Constitution présenté à la Convention nationale les 15 et 16 février 1793, l'an II de la République (Constitution girondine)] », dans la Digithèque de matériaux juridiques et politiques de Jean-Pierre Maury, consulté le 16 septembre 2008
- ↑ [ez2www.com/book_622_chapter_10_%C2%A7_1._Revolju%D1%81ija_1789-1794_gg._i_stanovleniekonstitu%D1%81ionnogo_stroja.html § 1. Революция 1789-1794 гг. и становление конституционного строя : История государства и права зарубежных стран_Часть 2 - О.А. Жидкова : Большая юридическая библиотека]
- ↑ Nicolas de Caritat. "Exposition des principes et des motifs du plan de constitution", in Arthur O'Connor and François Arago. Oeuvres de Condorcet, Paris: Firmin Didot frères, 1847 (tome 12, p. 335) ([books.google.ca/books?id=zpoGAAAAQAAJ online])
Литература
 |
|---|
| | 1789 год | | |
|---|
| | 1790 год | |
|---|
| | 1791 год | |
|---|
| | 1792 год | </div> |
|---|
<tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1793 год</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0""></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1794 год</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0";background:#f0f0f0"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1795 год</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0""></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1796 год</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0";background:#f0f0f0"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1797 год</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0""></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">1799 год</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;style="margin-top:-1ex;margin-bottom:-1ex;padding:0";background:#f0f0f0"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><td class="navbox-abovebelow" colspan="3" style="background:#ccccff; text-align: center"></div></td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Жирондистский проект конституции– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
|
