Маклауд, Норман Аласдер
| Норман Аласдер Маклауд | |
| Norman Alasdair Macleod | |
 Норман Маклауд (справа) и Бу Линдгрен на конгрессе PCCC, Бенидорм 1990. | |
| Страны: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Звание: |
Гроссмейстер ФИДЕ по шахматной композиции (1992 †), |
Норман Аласдер Маклауд (Маклеод, англ. Norman Alasdair Macleod; 6.12.1927, Глазго, Шотландия — 2.10.1991, Росс-он-Уай, Англия) — шотландский, британский шахматист и шахматный композитор. Международный арбитр (1980), международный гроссмейстер (1992 †) по шахматной композиции.
Содержание
Биография
Норман Аласдер Маклауд родился 6 декабря 1927 года в Глазго[1] в семье Мердока и Мери Маклауд[2]. Его отец был главой Скерри-колледжа (англ. Skerry's College). Брат Иан (англ. Iain Macleod) был моложе на 3 года, он с первых и фактически до последних дней сопровождал Нормана в разнообразных увлечениях и занятиях. Норман посещал High School of Glasgow, где, обладая феноменальной памятью, у него не было трудностей с усвоением учебного материала и где он достиг высокого уровня компетентности во многих областях деятельности. Кульминацией его школьных успехов была успешная сдача семи экзаменационных предметов (англ. «highers») в пятый, последний год обучения в средней школе. Позже, наряду с отличной памятью, Маклауд отличался также крайней рассеянностью.
После школы поступил в Университет Глазго и начал изучать математику, естествознание[1] и актуарные науки (область страхования)[3]. Это был период недостатка в мотивации и, хотя Норман успешно сдавал экзамены, он намного больше времени проводил в снукерных салонах и других местах развлечений. Из-за угрозы отчисления за плохую посещаемость после двух лет обучения Мердок Маклауд решил забрать сына из университета и определил его на военную службу в королевский Корпус армейского образования (англ. Royal Army Educational Corps), где Норман достиг звания сержанта. Позже Мердок нашёл сыну должность в Министерстве национального страхования (англ. Ministry of National Insurance), однако для Нормана сбор страховых взносов с фермеров отдалённых районов оказался весьма неприятным занятием.
Окончательно Маклауд определился с профессией, когда К. Х. О’Д. Александер, один из ведущих британских шахматистов, математик и ветеран криптоанализа из Блетчли-парка, предложил ему работу в Центре правительственной связи (англ. Government Communications Headquarters, GCHQ)[4][5]. С 1952 года Центр располагался в Челтнеме[6][7]. Маклауд был дважды в командировках в США, в британском посольстве в Вашингтоне, — первый раз с 1953 по 1957 год[8], затем в начале 1960-х[9]. О деталях работы Маклауда известно немного, предположительно она была связана с техническими исследованиями и развитием компьютерных технологий[2][10]. Маклауд вышел на пенсию в 1983 году[11][12], в возрасте 56 лет.
Норман повстречал Дафну Мэйнз (англ. Daphne Gregory Maines) в 1954 году в Вашингтоне, где она также служила в британском посольстве. Они сочетались браком 24 октября 1956 года[13][1] в церкви Св. Марии (англ. St Mary's Church) в Ростерне (англ. Rostherne), Восточный Чешир, неподалёку от Тимперли (англ. Timperley), где жила семья Дафны[2]. В 1957 году появилась на свет их первая дочь по имени Фиона (англ. Fiona), а в 1961 году — вторая дочь по имени Хизер (англ. Heather). Обе дочери замужем. В браке Фионы и Дэвида Иона (англ. David Ion) родились трое дочерей, в семье Хизер и Джона Паррота (англ. John Parrott) — дочь и двое сыновей.
Спектр увлечений Маклауда был весьма широк. Кроме шахмат, шахматной композиции и шахматного программирования, организационной и издательской деятельности, он интересовался музыкой и фотографией, пивоварением и виноделием, рыбной ловлей и ходьбой под парусом, участвовал в инвестиционном клубе и, совместно с братом Ианом, небезуспешно занимался ставками на скачках. Со школьных лет был дружен с фокусником Тамом Шефердом (англ. Tam Shepherd), имевшим магазин своего имени на Куин-стрит в Глазго, и присоединился к британскому обществу иллюзионистов «Магический круг» (англ. The Magic Circle) ещё прежде, чем покинул школу. Фокусы, а также гольф, прогулки на лошадях и многие другие увлечения, оставались среди его интересов и хобби на протяжении всей жизни. В начале 1970-х Норман (по рекомендации брата Дафны Ноэля) вступил в челтнемскую масонскую ложу, где впоследствии был избран Досточтимым Мастером[14]. Они с Дафной регулярно посещали художественные выставки, музыкальные лекции и концерты, были патронами Баховского хора в Челтнеме.
После выхода на пенсию семья Маклауда жила в Херефордшире, в фамильном доме Маунт Плезант (англ. Mount Pleasant) в мирной сельской местности Ли Бейли[1] (англ. Lea Bailey) вблизи Росс-он-Уай. Здесь к его увлечениям добавилось пчеловодство[2]. Из-за своей работы в Центре правительственной связи Маклауд в течение нескольких лет после выхода на пенсию не мог выезжать в восточноевропейские страны Варшавского договора[5]. Уже будучи серьёзно больным, летом 1990 года Норман Маклауд принимал участие в конгрессе Постоянной комиссии ФИДЕ по шахматной композиции в Бенидорме, возглавляя как обычно британскую команду решателей на чемпионате мира. В ноябре 1990 года перенёс онкологическую операцию по поводу удаления опухоли пищевода в Уиттингтонском госпитале (англ. Whittington Hospital) в Лондоне. Во время поправки его навестило множество шахматных друзей, которые были оптимистично настроены и надеялись если не на полное выздоровление, то на улучшение, позволявшее прожить ещё долгую активную жизнь. Однако надеждам было не суждено сбыться. Хоть операция была провозглашена успешной, болезнь вскоре вернулась, поразив другие органы, включая позвоночник. Ко времени заседания Британского союза проблемистов (англ. British Chess Problem Society, BCPS) в марте 1991 года в Кембридже Норман Маклауд был уже серьёзно нездоров, и ему с Дафной было выделено специально подогреваемое помещение-лазарет. Он принимал участие во всех событиях того заседания, хотя соревнованием решателей ему приходилось управлять находясь в постели. Болезнь прогрессировала, и он вскоре потерял способность передвигаться самостоятельно. Пройдя курс радиотерапии в Челтнеме, Норман Маклауд был перемещён в госпиталь имени Дилке (англ. Dilke Memorial Hospital) в Лесу Дина (англ. Forest of Dean) — в спокойной и красивой местности рядом с Глостером, — где проходил курс лечения в течение трёх недель. По возвращении домой, семья помогала ему с помощью специального подъёмника перемещаться между кроватью и инвалидным креслом, что позволяло отправляться на редкие прогулки. Норман Маклауд скончался 2 октября 1991 года в присутствии всей своей семьи.
Шахматная карьера
В 1983 году в автобиографическом примечании к книге British Chess[15] Маклауд писал, что научился играть в шахматы в 12 лет, по детской энциклопедии. Позже, обучая игре своего младшего брата Иана, они вместе придумывали новые правила — по-настоящему сказочные шахматы. Начало его небезуспешной шахматной карьеры пришлось на школьные годы. Он был постоянным чемпионом школьного шахматного клуба, в 1944 году в последний год учёбы стал председателем клуба.
Маклауд регулярно посещал шахматный клуб Глазго, который находился рядом со школой. Здесь он быстро начал прогрессировать под руководством таких учителей, как Д. Мак-Айзек (англ. D. McIsaac), шахматный журналист из Глазго Геральд, и У. Фэрхёрст, колосс шотландских шахмат. Здесь же Норман познакомился с К. Мэнсфилдом, выдающимся британским проблемистом, тоже членом клуба Глазго. Их первая встреча произошла за доской, Маклауд в British Chess писал: «В тот момент я не понимал, что мой соперник один из величайших шахматных композиторов мира, знал лишь, что играю против очень искусного и опасного оппонента»[16]. О том, что Мэнсфилд был проблемистом, Норман позже узнал[17] из книги Б. Харли «Мат в два хода» (1941)[18] — книги, после прочтения которой он навсегда увлёкся шахматной композицией[9].
Впоследствии Маклауд был чемпионом клуба Глазго. В 1953 году играл в представительном международном турнире в Глазго, где финишировал с невысоким для себя результатом 2½ из 7[19]. С 1951 года принимал участие в чемпионатах Шотландии — в 1951 году 5-е место (3½ из 7)[20], в 1952 году 2-е место (6 из 9)[21], в 1953 году разделил 2—3 места (5 из 8)[22], в 1957 году разделил 2—4 места (6½ из 8)[23], в 1959 году 2-е место (4½)[9]. В чемпионатах 1952, 1953 и 1957 годов Норман в финальной таблице каждый раз оказывался ниже Д. Айткена, который в годы Второй мировой войны работал вместе с К. Х. О’Д. Александером в Блетчли, а после войны — в Центре правительственной связи, где позже работал и Маклауд.
По признанию самого Маклауда, вершиной его шахматной карьеры было участие в 1958 году в шахматной Олимпиаде в Мюнхене[1][2][9]. Выступая за команду Шотландии[24], он набрал на 3-й доске 7 из 16 очков[25] (Фэрхёрст играл на 1-й доске, Айткен — на 2-й). В 1964 году во время одной из своих командировок в США стал чемпионом штата Мэриленд по шахматам[1][2][9].
Избранные партии Н. Маклауда
Scottish Championship, 1953
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 |             | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
Н. Маклауд — Й. Кирквуд, Чемпионат Шотландии, Эдинбург 1953[26].
1.e4 c5 2.Кf3 d6 3.d4 cd 4.К:d4 Кf6 5.Кc3 g6
«Вариант дракона» в сицилианской защите.
6.f3 Сg7 7.Сe3 0-0 8.Фd2 Кc6 9.0-0-0 К:d4 10.С:d4 Сe6 11.Крb1
Знакомая ловушка: теперь на 11…Фа5? последует 12.Кd5 и, поскольку взятие на d2 будет без шаха, ферзь вынужден вернуться на d8, что после размена на f6 приведёт к ослаблению пешки d6.
11…a6 12.g4 b5 13.h4 b4 14.Кd5 С:d5 15.ed a5 16.h5 h6?
У чёрных уже была неприятная позиция, а их 16-й ход является серьёзной ошибкой.
17.hg fg (см. диаграмму)
18.Л:h6!? С:h6 19.Ф:h6 Крf7
В случае 19…Фe8 или 19…Лf7 проще всего 20.g5.
20.С:f6 Кр: f6 21.g5+ Крe5 22.Фh2+ Лf4 23.Сh3!
После такого тихого хода чёрные сдались. От угрозы Фе2+ нет защиты.
13th Chess Olympiad, 1958.
Group 3
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
Г. Голомбек — Н. Маклауд, 13-я Шахматная Олимпиада (Мюнхен, 1958),
3-я квалификационная группа (Англия — Шотландия, 6-й раунд, 3-я доска, 6.10.1958)[27]
1.c4 Кf6 2.Кc3 g6 3.g3 Сg7 4.Сg2 O-O 5.Кf3 d6 6.0-0 Кc6 7.d3 e5
С перестановкой ходов игра пришла к позиции, характерной для «закрытой системы» английского начала[28]. Здесь белые разыгрывают «закрытую систему» в сицилианской защите, имея лишний темп.
8.Сd2 Кh5 9.Фc1 f5 10.Кd5 f4 11.e3 g5 12.ef gf
(Интересно было 12…g4!? 13.Кh4 Кd4 14.Лe1 c6)
13.gf К:f4 14.К:f4 ef 15.Сc3 Сg4 16.С:g7 Кр: g7 17.Фc3+ Фf6 18.Лfe1 С:f3 19.С:f3 Кd4 20.Сe4 f3 21.Крh1 Крh8 22.Лg1 Лg8 23.Лg3 Л:g3 24.fg Лf8 25.Лf1 Фe5 26.Фd2 Лf6
Позиция приблизительно равная (см. диаграмму). Однако белые решили взять пешку, пропустив очевидный удар, ведущий к потере слона:
27.С:b7? Фe2! 28.Лf2 Ф:d2 29.Л:d2 f2 30.Сg2 f1Ф+ 31.С:f1 Л:f1+ 32.Крg2 Лf6 33.b4
У чёрных практически выигранная позиция — конь за две пешки и пассивное положение белых. Осталось лишь вывести короля в центр или на королевский фланг. Но вместо этого чёрные решили зафиксировать пешечную структуру в центре, предоставив белым контригру, связанную с надвижением пешек ферзевого фланга:
33…c5?! 34.b5 Лf3 35.a4 Лe3 36.a5 Кb3 37.Крf2 Лe8 38.Лa2 Кd4 39.Лb2 Лf8+?!
Чёрные окончательно теряют надежды на выигрыш (лучше было 39…Крg7)
40.Кe3 Лe8+ 41.Крf4 Крg7 42.b6 ab 43.Л:b6 Кe6+ 44.Крf5 Кd4+ Ничья.
Шахматные и издательские программы
feenschach, 1983
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
Кооперативный мат в 4 хода (начинают чёрные)
a) 1.Kpd7 Фb1 2.Kpс6 Kpb2 3.Kpb5 Kpc3+ 4.Kpa4 Фb4#
b) 1.Kpe7 Фg1 2.Kpf6 Kpg2 3.Kpg5 Kpf3+ 4.Kph4 Фg4#
(позиция найдена с помощью программы Composer)
Профессиональная деятельность Нормана Маклауда принесла ему глубокие знания в области компьютерных технологий. Первой его компьютерной программой, связанной с шахматами, была программа для решения шахматных задач. После появления в середине 1980-х доступного персонального компьютера Sinclair QL Норман адаптировал свою программу для него, а затем адаптировал ещё раз, когда был выпущен компилятор языка C для этого компьютера, добившись значительного увеличения скорости решения задач[2].
Одним из важных достижений Маклауда в области шахматного программирования было создание компьютерной программы Composer («Композитор»)[2][29].
В конце 1980-х Маклауд был членом подкомитета BCPS по улучшению способов издания печатного органа общества — журнала The Problemist. При поддержке Пола Валуа (главного редактора журнала с 1985 года) Брайан Стефенсон принял издательскую работу после смерти Маклауда.
Решение шахматных композиций
Шахматная композиция
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Тем не менее, шахматы оставались для Маклауда лишь приятным времяпрепровождением, он предпочитал композицию.
В 1980 году Норману Маклауду было присвоено звание международного арбитра ФИДЕ по разделам двух-, трёх- и многоходовок. В 1984 году он получил звание Международного мастера по шахматной композиции. По итогам Альбома ФИДЕ, выпущенного в 1992 году, после смерти Маклауда, выполнил норму международного гроссмейстера. Это звание было присвоено Маклауду посмертно, о чём лично позаботился президент PCCC Клаус Венда.
Долгое время Маклауд был членом Британского общества проблемистов (BCPS), а в период с 1979 по 1981 — президентом.
Избранные композиции
4-й поч. отз.
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 |  | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
Иллюзорная игра:
1...Фc4 (a) 2.Фe5# (A),
1...Л:d4 (b) 2.Лe5# (B),
1...Сc6 (c) 2.Kb6# (C)
Решение:
1.Kc6! угроза 2.Kb4#
1...Фc4 (a) 2.Лe5# (B),
1...Лd4 (b) 2.Kb6# (C),
1...С:c6 (c) 2.Фe5# (A)
Одна из первых в мире задач с темой Лачного — циклическое чередование трёх ответов белых на неизменные ходы чёрных.
1-й приз
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 | | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
Мат в 8 ходов.
Ложный след:
1.Kрd5? c1Ф! 2.К:c1 Ф:b2!
Решение:
1.Kрf3! Лh4 2.Kрg2 de 3.Kрf3 c1К 4.Kрe4 Лh5 5.Kрd5 Фb4 6.Kрc6 (угроза 7.Крс7#) 6...Фe7 7.Kрb5+ Фb7 8.С:b7#
Логическая задача с движением белого короля взад-вперёд. Тема Хольста — главный план белых отражается превращением чёрной пешки в ферзя. Предварительным планом белые вынуждают превращение чёрной пешки в коня, после чего проводят главный план.
Интересные факты
- По воспоминаниям одного из близких друзей Нормана, неоднократного чемпиона Южной Африки Дэвида Фридгуда, однажды во время своей военной службы Маклауд, после долгой поездки в полном обмундировании, умудрился оставить в поезде свою винтовку! Норману пришлось приобрести тогда другую винтовку и, по его словам, «никто этой подмены не заметил»[2][5].
- Так совпало, что известный британский проблемист Джеральд Андерсон работал в посольстве в Вашингтоне в то время, когда там был в командировке Маклауд, и известно, что он даже подписывал чеки Нормана[1].
- Любопытная история с Маклаудом произошла в Париже, во времена его активной карьеры как шахматного игрока. Испытывая нехватку средств, он решил подзаработать игрой на ставку в знаменитом «Кафе де ля Режанс». К своему несчастью, по незнанию он выбрал в качестве «жертвы» известного русского эмигранта, гроссмейстера Николаса Россолимо. Роли поменялись и «охотник» сам стал жертвой, проиграв за четыре партии несколько тысяч франков. Но не всё было потеряно. Норман рассказал Россолимо о своих финансовых затруднениях и тот, хорошо знакомый с местным раскладом сил, подсказал кого из посетителей можно выбрать в качестве лёгкой добычи. В результате к концу вечера Норман оказался в значительном выигрыше[30], навечно благодарным Россолимо[2][5].
- Аналогичная история произошла несколькими годами позже и также была связана с Россолимо. Посетив «Шахматное кафе» Россолимо в Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке, Маклауд опять пал жертвой «охотника», на этот раз им был чемпион мира среди юниоров Хулио Каплан. И опять неожиданный поворот событий — Каплан отказался принять выигранные деньги, поскольку посчитал, что это испортило бы полученное от игры удовольствие![2][5]
- Музыка была всегда на первом месте в доме Маклаудов. Норман постоянно слушал музыку, составляя шахматные задачи. Его интересы были всесторонними, от Пинк Флойд до Альфреда Шнитке. Он знал творчество и биографии многих композиторов, особенно Моцарта, чьи сочинения не только любил, но и мог указать номер по каталогу Кёхеля для любого произведения. Норман собрал большую коллекцию музыкальных записей (на разных типах носителей) и некоторые из записанных произведений знал весьма глубоко. К примеру, у него было не меньше шести различных версий исполнения «Волшебной флейты», и он любил их сопоставлять в присутствии всех, кто разделял его увлечение[2].
- Большой любитель добрых шуток и розыгрышей, Норман умел придумать нечто необыкновенное и на посту редактора журнала по шахматной композиции. Марьян Ковачевич рассказывал[12], что Маклауд использовал оригинальный и необидный способ отказать в публикации композиторам, которые присылали в журнал множество задач невысокого качества. Сначала он находил одну некорректную задачу такого автора. Затем посылал два письма, в первом из которых писал, что принимает эту задачу для публикации, а во втором, спустя некоторое время, с сожалением отмечал, что задача оказалась некорректной[12].
- Дочь Маклауда Хизер и её муж Джон — убеждённые сторонники защиты природы. С 1987 по 1991 год они участвовали в экологическом проекте в тропических джунглях Камеруна. Там родился их первый сын, Мконг Моте (англ. Mkong Moteh), который был назван в честь вождя местного племени. В 1990 году Норман и Дафна, с их типичной любовью к путешествиям, посетили своего первого внука и провели богатый событиями месяц со своей семьёй[1][2].
Напишите отзыв о статье "Маклауд, Норман Аласдер"
Литература
- The Chessboard Adventures of Norman Macleod. / Ed. by John Rice.— Editions feenschach — phénix, 1997.
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Valois P. The Problemist Obituary Notices, 1991 / in: The Chessboard Adventures of Norman Macleod. Ed. by John Rice. Editions feenschach — phénix, 1997. p. 266—272
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Friedgood D. NAM: A Biographical Sketch / The Chessboard Adventures of Norman Macleod. Ed. by John Rice. Editions feenschach — phénix, 1997. p.1—11.
- ↑ Дэвид Фридгуд в статье NAM: A Biographical Sketch (1997) пишет, что Маклауд поступил в Университет Глазго для изучения актуарных наук, Пол Валуа в Obituary Notices (1991) — что Маклауд стал изучать актуарные науки после возвращения из армии.
- ↑ По мнению Пола Валуа (Obituary Notices, 1991), Маклауд после Министерства национального страхования сначала работал в Форин-офисе, дважды был на стажировках в британском посольстве в Вашингтоне, и затем по возвращении в Англию поступил на работу в Центр правительственной связи, базировавшийся в Челтнеме.
- Дэвид Фридгуд в статье NAM: A Biographical Sketch (1997) пишет, что карьера Маклауда в Форин-офисе была с самого начала связана с Центром правительственной связи, который (до 1952 года) располагался в Исткоте, Западный Лондон.
- Центр правительственной связи, где работал К. Х. О’Д. Александер, пригласивший Маклауда, формально не является частью Форин-офиса. Он подчинён непосредственно Министру иностранных дел Великобритании.
- ↑ 1 2 3 4 5 Нейштадт В. [www.chesspro.ru/_events/2009/neistadt.html 30 засекреченных лет жизни Нормана Маклеода] // От «Ультры» — до «Эшелона» chesspro.ru (Проверено 29 ноября 2010)
- ↑ [web.archive.org/web/20061005173840/www.gchq.gov.uk/about/history.html GCHQ History] // web.archive.org (англ.)
- ↑ [web.archive.org/web/20061005175404/www.gchq.gov.uk/about/moving4.html Moving to Cheltenham (part 4)] // web.archive.org (англ.)
- ↑ Срок первой стажировки Маклауда в США — с 1953 по 1957 год — указан П. Валуа в Obituary Notices (1991). Эти данные весьма приблизительны. Как пишет В. Нейштадт в статье [www.chesspro.ru/_events/2009/neistadt.html «30 засекреченных лет жизни Нормана Маклеода»], этот срок можно было вычислить исходя из участия Маклауда в международном турнире в Глазго (1953) и в чемпионате Шотландии 1957 года. Историк шотландских шахмат Алан Мак-Гоуэн замечает, что Маклауд вскоре после турнира в Глазго (27.07—5.08.1953) отбыл в Вашингтон, где его служебные обязанности задержали приблизительно на два года — см. [www.chessscotland.com/history/Glasgow%201953.htm Glasgow International Tournament 1953] (Chess Scotland, compiled by Alan McGowan). Обращает на себя внимание и факт бракосочетания Нормана и Дафны в Англии в 1956 году.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.chessscotland.com/history/biographies/macleod_na.htm Norman Alasdair Macleod] // Compiled by Alan McGowan, ChessScotland.com
- ↑ В. Нейштадт в статье [www.chesspro.ru/_events/2009/neistadt.html «30 засекреченных лет жизни Нормана Маклеода»] высказывает предположение, что Маклауд участвовал в крупномасштабных британско-американских проектах в рамках двустороннего соглашения о сотрудничестве в области радиоэлектронной разведки (см. UKUS SIGINT).
- ↑ П. Валуа в Obituary Notices (1991) пишет, что Маклауд вышел на пенсию в 1984 году. Д. Фридгуд в статье NAM: A Biographical Sketch (1997) — что в 1983 году, в возрасте 56 лет (то есть после 6 декабря 1983 года). Д. Фридгуд отмечает, что Маклауд был отпущен на пенсию с большой неохотой.
- ↑ 1 2 3 Kovacevic M. Norman The Original // Mat Plus, No.21-24, 1999, p.278. [web.archive.org/web/20081223120331/www.matplus.org.yu/MACLEOD.HTM Копия на web.archive.org]
- См. также копию статьи — файл macleod.html в [www.milanvel.net/pub/MatPlusOrg.zip онлайн архиве] журнала «Мат плюс».
- ↑ Регистрация Церкви Св. Марии в Ростерне за 1956 год (P 47/6738/5), входящий номер 162 / The register for Rostherne St Mary’s for 1956 (P 47/6738/5), entry number 162 // Cheshire Record Office
Во время регистрации Норману было 28, Дафне 31 год. В графе звание или профессия («rank or profession») у Нормана значилось «Форин-офис». При регистрации местом жительства Нормана был указан Swan Hotel, Bucklow, Chesire, Дафны — 48 Westwood Avenue, Timperley. - ↑ По мнению жены, Нормана в масонстве привлекала в основном церемониальная сторона и регалии.
- ↑ Botterill G. S. British Chess.— Pergamon Press, 1983.— 298 c.— ISBN 0080241344, ISBN 9780080241340
- ↑ N. Macleod: «I did not realise then that I was playing one of the world’s greatest problem composers, only that I was up against a most ingenious and dangerous opponent». Цит. по: Botterill G. S. British Chess.— Pergamon Press, 1983.— 298 c.— ISBN 0080241344, ISBN 9780080241340
- ↑ См. комментарий Н. Маклауда в статье Our Leading Composer, British Chess Magazine, май 1980. p.283. Версия этой статьи переиздана в книге The Chessboard Adventures of Norman Macleod. Ed. by John Rice. Editions feenschach — phénix, 1997. p.242—246.
- ↑ Harley B. Mate in two moves. A treatise on the two-move chess problem. 1941.
- ↑ [www.chessscotland.com/history/Glasgow%201953.htm Glasgow International Tournament 1953] // Chess Scotland, compiled by Alan McGowan
- ↑ [www.chessscotland.com/history/1951champ.htm Scottish Championship 1951] // Chess Scotland, compiled by Alan McGowan
- ↑ [www.chessscotland.com/history/1952champ.htm Scottish Championship 1952] // Chess Scotland, compiled by Alan McGowan
- ↑ [www.chessscotland.com/history/1953champ.htm Scottish Championship 1953] // Chess Scotland, compiled by Alan McGowan
- ↑ [www.chessscotland.com/history/1957champ.htm Scottish Championship 1957] // Chess Scotland, compiled by Alan McGowan
- ↑ [www.olimpbase.org/1958/1958sco.html Команда Шотландии на Шахматной олимпиаде 1958 года] // OlimpBase (англ.) (Проверено 14 августа 2011)
- ↑ [www.olimpbase.org/players/p9xf9v7o.html Macleod, Norman Alasdair (Scotland)] // Men’s Chess Olympiads' Overall Statistics. Карточка Н. Маклауда на сайте энциклопедии командных шахмат OlimpBase (англ.) (Проверено 14 августа 2011)
- ↑ British Chess Magazine, май 1953. Цит. по: Friedgood D. NAM: A Biographical Sketch / The Chessboard Adventures of Norman Macleod. Ed. by John Rice. Editions feenschach — phénix, 1997. p.3—4.
- ↑ [www.olimpbase.org/1958/1958ec06.html#sco 13th Chess Olympiad: Munich 1958. Qualifying Group 3. 6th round] // OlimpBase (англ.) (Проверено 14 августа 2011)
- ↑ Багиров В. К. Английское начало.— М.: Физкультура и спорт, 1989.— с.101 (Теория дебютов)
- ↑ Macleod N. A. Computer Compositions // feenschach, 1983. В кн.: The Chessboard Adventures of Norman Macleod. Ed. feenschach — phénix, 1997.— стр. 237—241
- ↑ Дэвид Фридгуд в статье NAM: A Biographical Sketch (1997) пишет, что Маклауд за тот вечер выиграл 30000 франков.
Ссылки
- [www.softdecc.com/pdb/search.pdb?expression=A='Macleod'%20and%20FIRSTNAME='Norman' Композиции Н. Маклауда на PDB-сервере]
- [www.chessgames.com/perl/chessplayer?pid=98225 Партии Нормана Маклауда] в базе Chessgames.com (англ.)
- [www.365chess.com/players/Norman_MacLeod Личная карточка Нормана Маклауда] на сайте 365chess.com
- [www.olimpbase.org/players/p9xf9v7o.html Личная карточка Нормана Маклауда] на сайте OlimpBase.org
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Маклауд, Норман Аласдер
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
