Сакс, Оливер

Оливер Сакс
Дата рождения:	9 июля 1933(1933-07-09)
Место рождения:	Уиллесден, Лондон, Англия
Дата смерти:	30 августа 2015(2015-08-30) (82 года)
Место смерти:	Гринвич-Виллидж, Нью-Йорк, США
Научная сфера:	неврология
Сайт:	[www.oliversacks.com/ versacks.com]

Оливер Волф Сакс (англ. Oliver Wolf Sacks; 9 июля 1933, Лондон — 30 августа 2015, Нью-Йорк) — американский невролог и нейропсихолог британского происхождения, писатель и популяризатор медицины, автор ряда популярных книг, описывающих клинические истории его пациентов (в этом смысле он продолжал традиции «клинических рассказов» XIX в.).

Биография

Родился младшим из четверых детей в еврейской семье. Его родители — Сэмюэл Элиезер Сакс (1895—1990) и Мюриэл Элзи Ландау (1895—1972)— были врачами; среди его двоюродных братьев — министр иностранных дел Израиля Абба Эвен, актёр и режиссёр Джонатан Линн и математик Роберт Ауманн. Со стороны отца семья происходила из местечка Ионишки, со стороны матери — из Гомеля.

Получил степень доктора медицины в Оксфорде (1958), после чего переехал в Канаду и в 1960 году в США. С 1965 года жил в Нью-Йорке. Профессор неврологии в Медицинском колледже им. Альберта Эйнштейна, адъюнкт-профессор неврологии Медицинской школы Нью-Йоркского университета. Вёл медицинскую практику в Нью-Йорке. Страдал прозопагнозией. Даже после того, как у него была диагностирована ретинобластома и он ослеп на один глаз, Сакс продолжал как писательскую деятельность, так и врачебную практику.

Рассказы Сакса небогаты клиническим подробностями и представляют собой скорее попытки взглянуть на опыт своих пациентов с общечеловеческой точки зрения. Он делает акцент на переживаниях пациентов, пытается приблизить их уникальный травматический опыт к читателю, вызвать у него эмпатическую реакцию. Сакс часто подчеркивает, что некоторым пациентам, которые были «ненормальными» в одной области, иногда удавалось найти себя в другой, хотя их патология оставалась при этом неизлечимой.

Книги Сакса многократно переиздавались, каждый раз подвергаясь доработке в той или иной степени. Переведены на более чем 20 языков мира. На русском языке изданы его книги «Пробуждения», «Человек, который принял жену за шляпу», «Мигрень», «Антрополог на Марсе», «Нога как точка опоры», «Глаз разума», «Зримые голоса», «Галлюцинации».

В марте 2006 года был одним из 263 американских врачей, которые подписали письмо протеста против применения пыток к заключённым в Гуантанамо.

Переписывался с советским нейропсихологом А. Р. Лурией, часто ссылался на его работы.

19 февраля 2015 года Оливер Сакс в своей статье в «Нью-Йорк таймс» сообщил, что у него неоперабельное онкологическое заболевание (ретинобластома с метастазами в печень). Статья заканчивается так:

«Не могу сказать, что мне не страшно. Но главное из чувств, которые я испытываю, — благодарность. Я любил и был любим; мне было многое дано и я кое-что отдал взамен; я много читал, путешествовал, размышлял, писал. Я общался с миром тем особенным образом, каким писатели общаются с читателями. Самое главное: на этой прекрасной планете я чувствовал и мыслил, что само по себе являлось огромной привилегией и приключением».

Личная жизнь

Сакс был геем, но под влиянием психологической травмы, полученной в юности из-за неприятия этого факта его матерью, на протяжении десятилетий воздерживался от личной жизни. Лишь последние шесть лет жизни Сакса прошли под знаком личной близости с публицистом Билли Хэйсом. По словам самого Сакса,

«Мне казалось порой, что я жил на определённом расстоянии от жизни. Это изменилось, когда Билли и я полюбили друг друга».

Книги

• Migraine (1970)
• Awakenings (1973; экранизирована в 1990)
• A Leg to Stand On (1984) (в этой книге Сакс описывает собственный опыт потери контроля над ногой в результате несчастного случая)
• The Man Who Mistook His Wife for a Hat (1985)
• [www.lib.ru/PSIHO/SAKS/chelowek.txt Человек, который принял жену за шляпу] = The Man Who Mistook His Wife for a Hat. — СПб.: Science Press, 2006. — 301 с. — 5 000 экз, экз. — ISBN 5-902626-01-3.
• Seeing Voices: A Journey Into The Land of the Deaf. — Berkeley: University of California Press, 1989. — ISBN 0-520-06083-0.
• An Anthropologist on Mars (1995)
• Антрополог на Марсе = An Anthropologist on Mars. — Москва: АСТ-Москва, 2009. — 400 с. — 3 000 экз, экз. — ISBN 978-5-17-060031-1..
• The Island of the Colorblind (1997) — рассказ о генетически заданном ахроматизме (неспособности различать цвета) у населения целого острова.
• Uncle Tungsten: Memories of a Chemical Boyhood (2001)
• Oaxaca Journal (2002)
• Musicophilia: Tales of Music and the Brain (2007)
• Hallucinations (2012)

На русском языке

• Человек, который принял жену за шляпу (и другие истории из врачебной практики). СПб: Science Press, 2005, 2006; М.: АСТ, 2010, 2011, 2013, 2015.
• Антрополог на Марсе. М.: АСТ, 2009, 2011, 2012.
• Мигрень. М.: АСТ, 2012.
• Нога как точка опоры. М.: Астрель, 2012, 2014.
• Глаз разума. М.: АСТ, 2013.
• Пробуждения. М.: Астрель, 2013.
• Галлюцинации. М.: АСТ, 2014.
• Зримые голоса. М.: Астрель, 2014.

Ссылки

• [www.oliversacks.com/ versacks.com] — официальный сайт Оливера Сакса  (англ.)
• [members.tripod.com/~oliversacks/sacksopen.html Фан-сайт Оливера Сакса]. (англ.)
• [wiredforbooks.org/oliversacks/ Аудиоинтервью с Оливером Саксом] Дона Суэйма (1989 г) (англ.)
• [www.ted.com/talks/lang/eng/oliver_sacks_what_hallucination_reveals_about_our_minds.html Oliver Sacks: What hallucination reveals about our minds]. (англ.)
• Silberman, Steve [www.wired.com/wired/archive/10.04/sacks_pr.html The Fully Immersive Mind of Oliver Sacks] (англ.). Wired (10 апреля 2002 г). Проверено 15 октября 2008. [www.webcitation.org/65VZt9tiU Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].
• Oliver Sacks and Joel A. Vilensky. [www.nytimes.com/2005/11/16/opinion/16sacks.html?_r=1&oref=slogin Waking to a New Flu Threat] (англ.). The New York Times (16 ноября 2005 г). Проверено 15 октября 2008. [www.webcitation.org/65VZteL6o Архивировано из первоисточника 17 февраля 2012].

Отрывок, характеризующий Сакс, Оливер

– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
«Tout Moscou ne parle que guerre. L'un de mes deux freres est deja a l'etranger, l'autre est avec la garde, qui se met en Marieche vers la frontiere. Notre cher еmpereur a quitte Petersbourg et, a ce qu'on pretend, compte lui meme exposer sa precieuse existence aux chances de la guerre. Du veuille que le monstre corsicain, qui detruit le repos de l'Europe, soit terrasse par l'ange que le Tout Рuissant, dans Sa misericorde, nous a donnee pour souverain. Sans parler de mes freres, cette guerre m'a privee d'une relation des plus cheres a mon coeur. Je parle du jeune Nicolas Rostoff, qui avec son enthousiasme n'a pu supporter l'inaction et a quitte l'universite pour aller s'enroler dans l'armee. Eh bien, chere Marieie, je vous avouerai, que, malgre son extreme jeunesse, son depart pour l'armee a ete un grand chagrin pour moi. Le jeune homme, dont je vous parlais cet ete, a tant de noblesse, de veritable jeunesse qu'on rencontre si rarement dans le siecle оu nous vivons parmi nos villards de vingt ans. Il a surtout tant de franchise et de coeur. Il est tellement pur et poetique, que mes relations avec lui, quelque passageres qu'elles fussent, ont ete l'une des plus douees jouissances de mon pauvre coeur, qui a deja tant souffert. Je vous raconterai un jour nos adieux et tout ce qui s'est dit en partant. Tout cela est encore trop frais. Ah! chere amie, vous etes heureuse de ne pas connaitre ces jouissances et ces peines si poignantes. Vous etes heureuse, puisque les derienieres sont ordinairement les plus fortes! Je sais fort bien, que le comte Nicolas est trop jeune pour pouvoir jamais devenir pour moi quelque chose de plus qu'un ami, mais cette douee amitie, ces relations si poetiques et si pures ont ete un besoin pour mon coeur. Mais n'en parlons plus. La grande nouvelle du jour qui occupe tout Moscou est la mort du vieux comte Безухой et son heritage. Figurez vous que les trois princesses n'ont recu que tres peu de chose, le prince Basile rien, est que c'est M. Pierre qui a tout herite, et qui par dessus le Marieche a ete reconnu pour fils legitime, par consequent comte Безухой est possesseur de la plus belle fortune de la Russie. On pretend que le prince Basile a joue un tres vilain role dans toute cette histoire et qu'il est reparti tout penaud pour Petersbourg.