Хельд, Зигфрид

Зигфрид Хельд
Общая информация
Прозвище	Зигги нем. Siggi
Родился	Фройденталь, Судетская область, Третий рейх
Гражданство
Рост	177 см
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1963—1965	Киккерс (Оффенбах)	23 (8)
1965—1971	Боруссия (Дортмунд)	183 (41)
1971—1977	Киккерс (Оффенбах)	133 (25)
1977—1979	Боруссия (Дортмунд)	47 (3)
1979	Пройссен Мюнстер	11 (1)
1979—1981	Юрдинген 05	59 (3)
1963—1981	Итого	456 (81)
Национальная сборная**
1966—1973	ФРГ	41 (5)
Тренерская карьера
1981—1983	Шальке 04
1984	Ремшайд	помощник
1985	Теутония Икерн
1986—1989	Исландия
1989—1990	Галатасарай
1991—1993	Адмира Ваккер
1993—1995	Динамо (Дрезден)
1995	Гамба Осака
1996—1998	Лейпциг
2001—2003	Мальта
2004	Таиланд
Международные медали
Чемпионаты мира
Серебро	Англия 1966
Бронза	Мексика 1970
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Зи́гфрид Хельд (нем. Sigfried Held; 7 августа 1942, Фройденталь) — немецкий футболист, играл на позиции нападающего. Из семьи судетских немцев.

Игровая карьера

Известный немецкий футболист. Сыграл 442 игры в Бундеслиге за дортмундскую «Боруссию», оффенбахский «Киккерс» и «Юрдинген 05». В составе «Боруссии» Хельд выиграл Кубок обладателей кубков УЕФА 1965/1966 года, серебро чемпионата ФРГ 1965/66 и бронзу чемпионата ФРГ 1966/67.

В сборной ФРГ провёл 8 лет. За это время сыграл 41 игру и забил 5 мячей. Серебряный призёр чемпионата мира 1966 и бронзовый призёр чемпионата мира 1970.

Тренерская карьера

За свою тренерскую карьеру сменил множество клубов, самые известные — «Шальке 04» и «Галатасарай». Также тренировал сборные Исландии, Мальты и Таиланда. Особого тренерского успеха не снискал. Ныне работает в структуре дортмундской «Боруссии», в отделе по работе с болельщиками.

Ссылки

• [www.fussballdaten.de/spieler/heldsiegfried/ Профиль на fussballdaten.de]

Отрывок, характеризующий Хельд, Зигфрид

– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.