Хукм
Поделись знанием:
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
 
|
|
Книги и законы
      
|
Хукм (араб. حُكْم — мудрость, проявление мудрости) — исламский термин, в основе которого лежит представление о мудрости и авторитетном указании[1]. В исламском праве (фикх) хукмом называются оценки человеческих поступков с позиции их допустимости.
Виды хукмов
Существует следующие виды хукмов:
- Ахкам аль-хамса. В литературе по фикху человеческие поступки с позиции их допустимости разделены на пять степеней:
- Божественная мудрость. В Коране слово хукм имеет значение Божественной мудрости или Божественного приговора. В этом смысле Божественная мудрость распространяется на указания в Коране и Сунне, делая тем самым их обязательными. Такой хукм может быть основой для вынесения фетв[1].
- Установление или указание. Указание правителя или авторитетного лица, которое становится обязательным для подчиняющихся ему лиц[1].
- Хукм аль-иджтихади. Решение по правовому вопросу, разработанное на основании правовых источников или свободного суждения[1].
- Логическое суждение. Часть логической фигуры в общей формуле суждения по аналогии[1].
- Общее правило или установление. В научной литературе термин хукм широко употребляется в значении правила или установления, например «Правила правления» (аль-Ахкам ас-султания)[1].
Напишите отзыв о статье "Хукм"
Примечания
Литература
- Боголюбов А.С. [www.academia.edu/800250/_._M._1991 Хукм] // Ислам: энциклопедический словарь / отв. ред. С. М. Прозоров. — М. : Наука, 1991. — С. 282.</span>
- [referenceworks.brillonline.com/entries/encyclopaedia-of-islam-2/hukm-COM_0298 Ḥukm] // Encyclopaedia of Islam. 2 ed. — Leiden : E. J. Brill, 1960—2005.</span> (платн.)
- Maverdii constitutiones politicae. Ex recensione M. Engeri Accedunt adnotationis et glossarium. — Bonnae, 1853.
- М. Таки аль-Хаким. аль-Усуль аль-амма лиль-фикх аль-мукаран. — Бейрут, 1963. — С. 321.
| |||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Хукм
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
