Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка
Поделись знанием:
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.
Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка — выставка в Москве, проходившая в 1923 году. Была первой выставкой такого масштаба, проведённой на территории СССР (России). Предшественница ВСХВ—ВДНХ.
Содержание
Общие сведения
Выставка была открыта 19 августа 1923 года. Основанием для строительства, проведения выставки послужил декрет ВЦИК «О Всероссийской сельскохозяйственной выставке» (от 15 декабря 1922 г.). Местом для её проведения послужили Воробьёвы горы, территория, на которой сегодня располагаются Парк им. Горького и Нескучный сад.
«Придаю очень большое значение выставке, — писал В. И. Ленин, — уверен, что все организации окажут ей полное содействие. От души желаю наилучшего успеха»[1]
Выставка открылась на месте, где издавна существовали огороды москвичей, а при советской власти возникла гигантская свалка[2]. На открытии присутствовал А. В. Луначарский. В свой последний приезд в Москву, 19 октября 1923, В. И. Ленин осмотрел выставку[3].
Руководство выставки
- Организатор и главный директор — А. Г. Брагин[4].
- Главный архитектор, руководитель Главного Выставочного комитета — А. В. Щусев.
- Заместитель главного архитектора — В. К. Олтражевский.
- Члены Строительной комиссии — И. В. Жолтовский, И. П. Машков, С. С. Шестаков[5]
- Техническое руководство, проектирование конструкций и строительство — А. В. Кузнецов.
- Разработка генплана — И. В. Жолтовский.
- Председатель научно-технического совета — В. И. Ковалевский.
- Общее художественное оформление выставки — И. И. Нивинский, А. А. Экстер[6].
- Внутреннее оформление павильонов, разработка выставочного оборудования — Б. В. Сакулин[7]
- Ландшафтный дизайн — Е. В. Ширвинский
Членом оргкомитета выставки был Н. И. Вавилов[8].
Цифры
- Площадь выставки — около 100 га.
- Количество построек — 255 (включая вспомогательные сооружения)
- Продолжительность проектирования и строительства — 10 месяцев (рекордные для того времени сроки)
- Кол-во посетителей — более 1,5 млн.
- Кол-во участвовавших иностранных фирм — более 600
Архитектура
На проектирование генерального плана выставки осенью 1922 года был объявлен открытый конкурс, идеологом которого стал вернувшийся из заграничной командировки А. В. Чаянов. На конкурс было представлено 27 проектов, выполненных представителями разных поколений, архитектурных школ и течений; победу одержал проект молодого архитектора Н. Я. Колли, выпускника ВХУТЕМАСа, ученика академика И. В. Жолтовского[9]. Параллельно Главный выставочный комитет организовал закрытый конкурс, к участию в котором пригласил И. А. Фомина, И. В. Жолтовского, В. А. Щуко и ряд других видных архитекторов[10]. Комиссия выбрала для реализации проект разработанный И. В. Жолтовским, который с некоторыми изменениями и доработками был принят к реализации[9][11].
Место проведения выставки было определено руководителем Главвыставкома А. В. Щусевым и автором проекта И. В. Жолтовским, которые в то время работали над планом «Новая Москва». Согласно этому плану, территория будущей выставки должна была стать одним из «зелёных клиньев», прокладываемых от периферии к центру Москвы[9].
Основная архитектурно-планировочная идея генерального плана выставки, предложенная Жолтовским, заключалась в создании большого партера, в центре которого первоначально предполагалось соорудить фонтан с символической скульптурой пробуждающейся России. К фонтану и скульптуре обращались отдельные павильоны. Однако фонтан построен не был и ведущей темой в композиции выставки стала река. Архитектурный ансамбль выставки раскрывался в сторону Москвы-реки, и наиболее выигрышно смотрелся с Крымского моста[12].
На Выставке впервые были применены приёмы русского архитектурного авангарда, воплощённого впоследствии в различных капитальных постройках. Одним из самых новаторских на выставке был Павильон «Махорка» построенный по проекту К. С. Мельникова. Тонкий стилист В. А. Щуко, приглашённый из Петрограда для строительства на Выставке ряда павильонов Иностранного отдела, увидев завершающуюся «Махорку», приостановил работу и начал перерабатывать фасады своих построек[13]. Выдающийся архитектор-конструктивист М. Я. Гинзбург так оценил павильон Махорочного синдиката:
«В отделе переработки выгодно выделяется павильон „Махорка“ (архитектора Мельникова)… Безусловно, это наиболее свежая и оригинальная мысль, вполне органически использованная в дереве»[13].
В отчёте «Главвыстпррома» об организации, строительстве и архитектуре первой советской ВСХВ содержится следующая запись:
«Павильон Дальнего Востока, Главмахорка и ещё два-три небольших здания, разбросанных на выставке, являлись образцами нового течения в архитектуре и вносили разнообразие в общую массу построек…»[13].
Архитектурные решения, опробованные здесь, по сей день находят применения в различных сооружениях по всему миру.
Большинство сооружений и павильонов были деревянными и сносились после завершения выставки по мере ветшания. До настоящего времени сохранился павильон Кустарной промышленности, оформленный А. В. Щусевым и И. С. Николаевым на основе заводского корпуса фирмы Бромлея. В 1920-х годах здание было переделано в духе конструктивизма, долгое время в нём работал кинотеатр; ныне — административный корпус парка. В руинированном виде сохранился павильон «Механизация» — самый крупный на выставке и единственный, построенный на основе железобетонного каркаса. После уничтожения зажигательными бомбами в 1942 году павильона Культурно-просветительского отдела его название — «Шестигранник» — было перенесено на павильон «Механизация»[14] В современной планировочной структуре парка также сохранились некоторые фрагменты планировки выставки.
Сооружения и павильоны
Сооружения и павильоны
- Входная Триумфальная арка (архитектор И. В. Жолтовский, при участии В. Д. Кокорина, художник И. И. Нивинский)[15][16]
- Образцовый вокзал
- Аудитория (архитекторы И. В. Жолтовский, Н. Я. Колли)[17]
- Летний театр
- Главный павильон с Культурно-просветительским отделом (первоначально «Шестигранник») (архитектор И. В. Жолтовский, при участии Н. Я. Колли, В. Д. Кокорина, конструктор А. В. Кузнецов, скульптор С. Т. Конёнков), разрушен во время бомбардировки в 1942 году[15][16]
- Павильон животноводства с манежем (архитекторы И. В. Жолтовский, при участии С. Е. Чернышёва, П. А. Голосова, В. Д. Кокорина, Н. Я. Колли, Н. А. Ладовского)[18]
- Павильон Механизации (Сельскохозяйственного машиностроения; с 1940-х годов — «Шестигранник») (архитекторы И. В. Жолтовский, В. Д. Кокорина, Н. Я. Колли, М. П. Парусников, А. Поляков, художники А. А. Экстер, И. И. Нивинский), руинирован[17][16]
- Павильон Текстильной промышленности (архитектор В. К. Олтаржевский, скульптор С. Т. Конёнков, художник И. И. Нивинский)[19]
- Павильон Кустарной промышленности (приспособлен существовавший заводской корпус фирмы Бромлея архитекторами А. В. Щусевым, И. С. Николаевым), в конце 1920-х годов перестроен в конструктивистском духе, долгое время использовался как кинотеатр ЦПКиО[20]
- Павильон Центрального управления лесной промышленности (архитекторы С. Н. Грузенберг, А. Я. Лангман, художник А. А. Экстер)[21][22][23]
- Павильон Лесоводства[24]
- Павильон Стандартстроя (архитектор А. Я. Лангман)
- Павильон «Известия ЦИК» и «Красная Нива» (архитектор Б. В. Гладков, скульптор В. И. Мухина, художник А. А. Экстер)[25][26]
- Павильон Полеводства (архитекторы И. В. Жолтовский, Н. Я. Колли, М. П. Парусников, художник А. А. Экстер)[27]
- Павильон Мелиорации (архитекторы И. В. Жолтовский, Н. Я. Колли, М. П. Парусников, художник А. А. Экстер)[27]
- Оранжереи
- Павильон Украины[24]
- Павильон Белоруссии
- Павильон Грузии
- Павильон Армении (архитектор Н. Г. Буниатян)[28]
- Павильон Киргизии (архитектор Н. Г. Буниатян)[28]
- Павильон Татарии (архитектор Я. Сарыщев)[28]
- Павильон Башкирии
- Павильон Азербайджана (архитектор Н. Г. Буниатян)[28]
- Павильон Кавказа (Горская республика, Дагестан)[24]
- Павильон Якутской автономной республики
- Павильон Ойратской области
- Павильон Монголо-Бурятской области
- Павильон Чувашской автономной области
- Павильон Абхазии
- Павильон Немкоммуны
- Павильон Еврейской коммуны
- Павильон Туркестанской республики (архитектор Ф. О. Шехтель)[28][24]
- Павильон «Махорка» (архитектор К. С. Мельников, художник И. А. Француз)[29][30]
- Павильон Табачного синдиката
- Павильон Дальне-Восточной области, китайские ворота (архитектор И. А. Голосов, художник И. А. Француз)[31][32][33]
- Павильон Крыма (архитектор М. Я. Гинзбург)[19]
- Павильон Сахаротреста
- Павильон Моссельпрома
- Павильон треста Мельстрой
- Павильон Главрыба
- Павильон Госсельхозсклад
- Павильон Мясохладобоен[34]
- Павильон газеты «Беднота»
- Павильон «Добролёт»[30]
- Павильон Московского городского банка
- Киоск Госиздата (архитектор А. М. Лавинский)[35]
- Павильон Деткомиссии ВЦИК (архитектор И. Е. Бондаренко)
- Павильон Центросоюза (архитектор Б. М. Великовский)[20]
- Павильон Сельхозкооперации
- Ветряк[24]
- Современная (Старая) деревня:
- * Крестьянская усадьба крайнего севера Архангельской губернии;
- * Двор Вологодской губернии;
- * Двор Приозёрного края (Новгородская губерния);
- * Двор Средне-Нечернозёмной полосы (Клинский уезд);
- * Двор Пермского края (Кунгурский уезд);
- * Двор Пензенской губернии (Нижне-Ломовский уезд);
- * Двор Воронежской губернии (Нижнедевицкий уезд);
- * Полтавская изба;
- * Двор Кубано-Черноморской области.
- Новая деревня (архитекторы Н. А. Ладовский (руководитель), А. Н. Рухлядев, И. В. Ламцов и др.)[36]:
- * Северный улучшенный дом;
- * Центральный улучшенный двор;
- * Южный улучшенный двор;
- * Хозяйство-коммуна;
- * Образцовый агрономический пункт;
- * Дом крестьянина (клуб) с «Уголоком имени В. И. Ленина»;
- * Волисполком;
- * Кооперативная молочная;
- * Сельские ясли;
- * Совхоз.
- Пешеходный мост (виадук) через Крымский Вал (архитектор А. В. Кузнецов)[37]
- Входная арка Иностранного отдела (архитектор В. А. Щуко, художник А. А. Экстер)[34]
- Главный павильон Иностранного отдела (архитектор В. А. Щуко, В. Г. Гельфрейх, Г. Н. Голубев)[38]
- Ресторан Иностранного отдела (архитектор В. А. Щуко, В. Г. Гельфрейх, Г. Н. Голубев, Н. Я. Колли, скульптор В. И. Мухина, художники А. А. Экстер, А. Гущин)[36][22]
- Административный павильон Иностранного отдела
- Стадион в иностранном отделе (архитектор А. К. Буров)
- Павильон Русско-Германской торговли
- Павильон Италии («Чиче»)
- Павильон фирмы «Юнкерс Дессау»[24]
- Павильон германских сельскохозяйственных фирм[24]
- Павильон Афганистана (архитектор И. А. Голосов)[31]
Сопутствующие материалы
Упоминания о выставке можно найти в различной художественной литературе, в том числе в одном из рассказов М. А. Булгакова. В архиве ВДНХ (ВВЦ) сохранился фотоальбом, посвящённый выставке.
Несмотря на большую известность, которую выставка получила как в России, так и за её пределами, упоминаний о ней в литературе и Интернете очень мало. За рубежом она известна в основном благодаря произведениям искусства в стиле русский авангард: плакатам, живописи, графике.
В филателии
Во время работы Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки Организация Уполномоченного по филателии и бонам особой секции при Всероссийском комитете содействия сельскому хозяйству ВЦИК организовала выставку наиболее полной коллекции почтовых марок РСФСР.
См. также: Первые марки СССР
Первые почтовые марки СССР были выпущены в 1923 году и были посвящены именно открытию Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке[39][40].
- Серия почтовых марок СССР, посвященных Всероссийской сельско-хозяйственной и кустарно-промышленной выставке
- Stamp Soviet Union 1923 95a.jpg
Номинал 1 руб.
- Stamp Soviet Union 1923 96a.jpg
Номинал 2 руб.
- Stamp Soviet Union 1923 97a.jpg
Номинал 5 руб.
- Stamp Soviet Union 1923 98a.jpg
Номинал 7 руб.
См. также
- Всероссийские промышленные выставки
- Всероссийский выставочный центр
- Павильон «Махорка»
- Первые марки СССР
- Центральный парк культуры и отдыха им. Горького (Москва)
Напишите отзыв о статье "Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка"
Примечания
- ↑ Ленин В. И. Полное собрание сочинений, 5 изд., т. 45, с. 298
- ↑ [www.rg.ru/2005/07/04/park.html «Бурану» нет места даже в парке Горького] Статья в «Российской газете» от 4 июля 2005 г.
- ↑ Г. Лебедев, А. Хейфец В. И. Ленин на первой сельскохозяйственной выставке // Огонёк. — 1958. — № 6. — С. 7.
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/12954/Брагин Брагин, Абрам Григорьевич], Большая биографическая энциклопедия, 2009
- ↑ Обзор деятельности, 1922, с. 6.
- ↑ Нащокина М. B. Архитекторы московского модерна. Творческие портреты. — Издание 3-е. — М.: Жираф, 2005. — С. 358. — 2 500 экз. — ISBN 5-89832-043-1.
- ↑ Выставочные ансамбли СССР. 1920-1930-е годы: материалы и документы / Отв. ред. В. П. Толстой. — М.: Галарт, 2006. — С. 28. — 468 с. — ISBN 978-5-269-01050-2.
- ↑ [www.sgau.ru/aoh/sgau/vavilov/vav_dat.htm Биография Н. И. Вавилова]
- ↑ 1 2 3 Архитектура Москвы, 2012, с. 90.
- ↑ Обзор деятельности, 1922, с. 8.
- ↑ Обзор деятельности, 1922, с. 9.
- ↑ Архитектура Москвы, 2012, с. 92.
- ↑ 1 2 3 Константин Степанович Мельников: Архитектура моей жизни. Творческая концепция. Творческая практика / Сост. А. Стригалёв и И. Коккинаки. — М.: Искусство, 1985. — 311 с.
- ↑ Архитектура Москвы, 2012, с. 94, 96, 99.
- ↑ 1 2 Архитектура Москвы, 2012, с. 94.
- ↑ 1 2 3 Хан-Магомедов, 1996, с. 74.
- ↑ 1 2 Архитектура Москвы, 2012, с. 95.
- ↑ Архитектура Москвы, 2012, с. 95, 103.
- ↑ 1 2 Архитектура Москвы, 2012, с. 98.
- ↑ 1 2 Архитектура Москвы, 2012, с. 99.
- ↑ Архитектура Москвы, 2012, с. 93.
- ↑ 1 2 Вигдария Хазанова. [www.alyoshin.ru/Files/publika/hazanova/hazanova_october_17.html Советская архитектура первых лет Октября. 1917-1925 гг.]. Проверено 14 сентября 2014.
- ↑ Хан-Магомедов, 1996, с. 169.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 1-я сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка СССР: Виды выставки. — М.: Новая деревня, 1923.
- ↑ Архитектура Москвы, 2012, с. 101.
- ↑ Хан-Магомедов, 1996, с. 171.
- ↑ 1 2 Архитектура Москвы, 2012, с. 97.
- ↑ 1 2 3 4 5 Хан-Магомедов, 1996, с. 577.
- ↑ Архитектура Москвы, 2012, с. 100.
- ↑ 1 2 Рязанцев, 1976, с. 17.
- ↑ 1 2 Хан-Магомедов С. О. Илья Голосов. — М.: Архитектура-С, 2007. — С. 46. — 104 с. — ISBN 978-5-9647-0130-9.
- ↑ Рязанцев, 1976, с. 16.
- ↑ Хан-Магомедов, 1996, с. 203.
- ↑ 1 2 Рязанцев, 1976, с. 18.
- ↑ Хан-Магомедов, 1996, с. 159.
- ↑ 1 2 Архитектура Москвы, 2012, с. 103.
- ↑ Архитектура Москвы, 2012, с. 102.
- ↑ Кауфман С. А. Владимир Алексеевич Щуко. — Издательство Академии архитектуры СССР, 1946. — С. 63. — 68 с. — (Мастера советской архитектуры).
- ↑ [www.mos.ru/wps/portal/!ut/p/c0/04_SB8K8xLLM9MSSzPy8xBz9SP0o83izECfXQHMPIwODQFMTAyMXFwNnFydvY4MQY_3InNT0xORK_Qj9KDOc6rzN9QtyXBUBMFRXww!!?nID=6_6TBEQ7H200Q5402DD0CDBK30O1&cID=6_6TBEQ7H200Q5402DD0CDBK30O1&rubricId=445&documentId=637 Московские образы в филателии]
- ↑ [trini.ru/publ/21-1-0-21 Марки Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки]
Литература
- Выставочные ансамбли СССР. 1920—1930-е годы. Материалы и документы, М.: 2006, Галарт, ISBN 5-269-01050-X
- Хан-Магомедов С. О., Сто шедевров советского архитектурного авангарда, М.:2004, УРСС, ISBN 5-354-00892-1
- Архитектура Москвы 1910—1935 гг. / Комеч А. И., Броновицкая А. Ю., Броновицкая Н. Н. — М.: Искусство — XXI век, 2012. — С. 90—104. — 356 с. — (Памятники архитектуры Москвы). — 2500 экз. — ISBN 978-5-98051-101-2.
- Обзор деятельности Главного Выставочного Комитета. — М.: Редакционно-Издательский отдел Главного Всероссийского Выставочного Комитета, 1922. — 52 с.
- Рязанцев И. В. Искусство советского выставочного ансамбля 1917—1970. — М.: Советский художник, 1976. — 374 с.
- Хан-Магомедов С. О. Архитектура советского авангарда: Книга 1: Проблемы формообразования. Мастера и течения. — М.: Стройиздат, 1996. — 709 с. — ISBN 5-274-02045-3.
Ссылки
- [youtube.com/watch?v=5rtUQdq1Y94 Ретро-видео. Выставка на кадрах кинохроники "Кино-правда"] на YouTube Дзиги Вертова, 1923 год, 00:04:49
Отрывок, характеризующий Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.
Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
