Закария I Дзагеци
| Закария Дзагеци Զաքարիա Ձագեցի | ||
| ||
|---|---|---|
| 854/55 — 876/77 гг. | ||
| Церковь: | Армянская Апостольская Церковь | |
| Предшественник: | Ованес IV Оваеци | |
| Преемник: | Геворг II Гарнеци | |
| Смерть: | 876/77 Двин | |
Закария I Дзагеци (арм. Զաքարիա Ա Ձագեցի) — армянский церковно-государственный деятель IX века, Католикос всех армян в 854/55—876/77 годах[1][2].
Жизнь и деятельность
Родился в селе Дзаг области Котайк в начала IX века. О ранней стадии жизни ничего не известно. В 854/55 году в течение одного дня был рукоположён в диакона, в иерея, в епископа и стал католикосом. Способствовал восстановлению армянской государственности, сыграл заметную роль в укреплении позиций Ашота Багратуни[3] и улучшении отношений между арабскими правителями Армении и местной знатью. Активно занимался восстановлением церковного общения между Арменией и Византией, состоял в переписке с Константинопольским патриархом Фотием (эти письма не дошли до наших дней[4], но об их содержании частично известно из сочинений армянских историков X—XIII веков[5]). В 862 году созвал Ширакаванский собор, на котором предложение Фотия принять решения Халкидонского собора было категорически отвергнуто[1][6][7][8]. В 875 году созвал ещё один собор, в котором приняли участие как епископы, так и нахарары. На этом соборе было принято решение о провозглашении независимости Армении, что вызвало очередной кризис в отношениях с Арабским халифатом, однако попытки мусульман подавить армянское сопротивление закончились провалом и вскоре (в 885 году) Ашот Багратуни был признан царём Армении[1]. Умер в 876 или 877 году в Двине, там же был похоронен[9].
Написал 25[4] гомилий, большинство из которых не опубликовано (полностью опубликован лишь «Энкомий на воскресение Христа», а также отрывки из гомилии «К великому дню погребения Господа Иисуса Христа»). В основном они предназначались для чтения во время праздников и были написаны высоким стилем с употреблением многочисленных риторических фигур[1]. Эти произведения, помимо теологического значения, представляют интерес и для изучения древнеармянского языка, ввиду богатого и своеобразного лексикона Закарии[9]. Пользовался трудами Феофила, Егише, Григория Богослова, Василия Кесарийского, Епифания Кипрского, а также Евангелием от Никодима[4][9]. Был одним из основных редакторов церковного сборника «Тонапатчар»[10].
Память
Жизнь и деятельность Закарии легли в основу исторического романа «Дни Закарии Дзагеци» (арм. «Զաքարիա Ձագեցու օրերը», 1904 г.) армянского писателя Ханзаде[11].
Напишите отзыв о статье "Закария I Дзагеци"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 М. Ширинян [www.pravenc.ru/text/182495.html Закария Дзагеци] // Православная энциклопедия. Том XIX. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2008. — С. 537—538. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-034-9
- ↑ Г. П. Хомизури [www.miasin.ru/files/Spiritliberary/Slovar_svyatix_AAC.doc Армянская Апостольская Церковь: святые, мученики, видные священнослужители, богословы, христианские деятели культуры.] Москва, 2002
- ↑ С. Арутюнян [hpj.asj-oa.am/1665/1/2006-2(285).pdf Из научного наследия академика К. А. Мелик-Оганджаняна.] // Историко-филологический журнал НАН РА. — 2006. — № 2. — С. 285—304.
- ↑ 1 2 3 R. Bedrosian [rbedrosian.com/awriters_bios09.htm Armenian wrters: Ninth century // Kat'oghikos Zak'aria Dzagets'i]
- ↑ Сохранилось сочинение озаглавленное [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Byzanz/IX/860-880/Fotij/O_grobe/pril1.htm «Письмо Патриарха Фотия к Захарии — католикосу Великой Армении: Об одном лице Господа нашего Иисуса Христа»], но оно признано неаутентичным и не принадлежит перу Фотия.
- ↑ H. G. O. Dwight Catalogue of all works known to exist in the Armenian language, of a date earlier than the seventeenth century. Journal of the American Oriental Society, Vol. 3, 1853, p. 257—258
- ↑ А.Н. Тер-Гевондян. Армения и арабский халифат. — Ер.: Изд. АН АрмССР, 1977. — 324 с.
- ↑ М. Григорян [serials.flib.sci.am/openreader/hay_patm_harc_12/book/Binder1.pdf Ширакаванский церковный собор 862 года.] // Вопросы истории Армении (сборник научных статей). — 2011. — № 12. — С. 47—63.
- ↑ 1 2 3 [ter-hambardzum.com/_ld/0/39_Qrist-Hayast..pdf Закария I Дзагеци] = Զաքարիա Ա Ձագեցի // Энциклопедия «Христианская Армения». — Ер., 2002. — С. 1058—1059.
- ↑ А. Оганджанян [www.religions.am/files/1635/library/historic/H055.pdf О труде «Причина поста Арачавор».] // Армянский гуманитарный вестник. — Ер.: «Зангак», 2012. — № 4. — С. 189—203.
- ↑ A. J. Hacikyan, G. Basmajian, E. S. Franchuk, N. Ouzounian. The Heritage of Armenian Literature: From the sixth to the eighteenth century. — Detroit, MI: Wayne State University Press, 2002. — С. 101—102. — 1108 с. — ISBN 0814330231.
| ||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Закария I Дзагеци
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
