Морской порт Балтийска

Балтийский грузовой район морского порта Калининград
Расположение	54°38'6.71"С, 19°55'13.84"В
Отрасль	Грузоперевозки
Продукция	Перевалочные услуги

Балти́йский грузово́й райо́н морско́го по́рта Калинингра́д — один из 4-х грузовых районов морского порта Калининград, который территориально простирается от входных молов Балтийска до двухъярусного моста в Калининграде. Балтийский грузовой район морского порта Калининград имеет выгодное географическое положение — расположен непосредственно у выхода в открытое Балтийское море.

Pасположение и возможности

Выгодная география расположение грузового района позволяет ему принимать крупнотоннажные суда (дедвейтом до 35 тыс. тонн, осадкой до 12 метров и длиной до 200 метров).

История

XVI век — 1945 год

С момента основания играл важную роль в экономике города Пиллау. Особенно интенсивно развивался в XIX веке, чему способствовал переход административного и хозяйственного управления портом обществу Кёнигсбергских купцов, в также строительство в 1856 году железной дороги Пиллау — Кёнигсберг. Однако строительство судоходного канала в Кёнигсберг в 1901 году отрицательно сказалось на экономике порта и всего города.

В 1910 году была организована пароходная пассажирская линия «Seedinst Ostpreusse» («Морская служба Восточной Пруссии»), связывавшая Пиллау с Свинемюнде (Свиноуйсьце). Позже было организовано сообщение с городами: Киль, Травемюнде, Варнемюнде, Мемелем (Клайпеда), Лиепаей, Таллином, Хельсинки, а также были налажены пассажирские линии по внутренним водам Фрише Хаф (Калининградский залив) между городами Эдьбинг (Эльблонг), Кальберг, Фромборк, Сопот.

В 1921 году город был объявлен базой германского флота. В связи с этим началось строительство новых причалов и портовых сооружений, которые так и не были закончены в связи с поражением Германии во Второй мировой войне.

1945 год — настоящее время

В советское время на порт были возложены исключительно военные функции, которые распространялись и на город. Из-за этого морская торговля в Балтийске отсутствовала, только в конце XX века порт Балтийск стал грузовым районом динамично развивающегося морского порта Калининград, сразу началось строительство нового паромного терминала.

Паромный комплекс

С начала XXI века активно строился грузопассажирский паромный комплекс. Он должен был соединить паромной переправой Калининградскую область и Санкт-Петербург, а также порты Германии.

Создание комплекса было подстёгнуто внешними причинами: отношения между Россией и странами Прибалтики были неустойчивыми. Для нормальной связи со своими удалёнными территориями России нужно было паромное сообщение. С другой стороны, товарооборот с Польшей и Германией рос и международная торговля должна была сделать доходной перевалочную базу в порту Калининград.

К 2006 году в его создание было инвестировано 4,5 млрд рублей.

В итоге грузопассажирский паромный терминал стал главным транспортным узлом города. Пассажирские паромные линии по состоянию на 2008 год связали Балтийск с Санкт-Петербургом, Зассницем (Германия), Клайпедой (Литва), Карлсхамном (Швеция), Гдыней (Польша). Проектный грузовой оборот паромного терминала — более 5 млн тонн в год.

Паромная пассажирская переправа Балтийск ↔ Гданьск эксплуатируется польским пароходством.

Показатели деятельности Балтийского грузового района

Уже в 2005 году через портовые мощности Балтийского грузового района прошло более 1 млн тонн груза, впоследствии эта цифра может быть увеличена до 8 млн тонн в год, что в два раза превышает грузооборот порта Стокгольма.

Судоремонтный завод № 33

На территории балтийского грузового района расположен Судоремонтный завод № 33. Это ведущее промышленное предприятие города. Завод работает как с военными, так и с гражданскими судами России и иностранных государств.

Особенность завода в том, что он является самым близким к Западной Европе судоремонтным заводом с незамерзающей акваторией.

Для возможности ремонта иностранных судов на территории завода организован пункт доступа на территорию Российской Федерации.

Отрывок, характеризующий Морской порт Балтийска

– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.