Попов, Леонид Иванович

Леонид Иванович Попов
почтовая марка СССР, 1981
Страна:	СССР
Воинское звание:
Дата рождения:	31 августа 1945(1945-08-31) (78 лет)
Место рождения:	Александрия, Кировоградская область, Украинская ССР, СССР
Награды:	Иностранные награды:

Леони́д Ива́нович Попо́в (родился 31 августа 1945, Александрия Кировоградской области, Украинская ССР, СССР) — советский космонавт, дважды Герой Советского Союза, Герой Кубы, Герой Социалистической Республики Румыния, Герой Труда Вьетнама, Герой Венгерской Народной Республики. Лётчик-космонавт СССР (1980).

Командир экипажей космических кораблей (КК) и орбитальных научно-исследовательских комплексов: «Союз-35»-«Союз-37»-орбитальная станция (ОС) «Салют-6»; «Союз-40»-ОС «Салют-6»; «Союз Т-7»-ОС «Салют-7»-«Союз Т-5».

Биография

Родился 31 августа 1945 года в городе Александрия Кировоградской области в семье служащего. Украинец. Окончил среднюю школу.

В Советской Армии с 1964 года. В 1968 году окончил Черниговское высшее военное авиационное училище лётчиков. Служил лётчиком-истребителем в строевых частях ВВС СССР.

С 1970 года — в Отряде советских космонавтов. Прошёл полный курс общекосмической подготовки и подготовки к космическим полётам на КК типа «Союз» и ОС типа «Салют». В 1976 году окончил Военно-воздушную академию имени Ю. А. Гагарина.

Член КПСС с 1971 года.

Совершил три полёта в космос в качестве командира корабля и пилотируемых орбитальных комплексов.

Первый полёт — с 9 апреля по 11 октября 1980 года совместно с бортинженером Валерием Викторовичем Рюминым на КК «Союз-35» и ОС «Салют-6». За время 185-суточного полёта на борту ОС «Салют-6» побывали четыре экспедиции посещения, три из которых — международные экипажи (с участием космонавтов Венгрии, Вьетнама, Кубы). Осуществлены стыковки с грузовыми КК: «Прогресс-8», «Прогресс-9», «Прогресс-10». Возвращение на Землю осуществлено на КК «Союз-37».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 октября 1980 года за мужество и героизм, проявленные в этом полёте, подполковнику Леониду Ивановичу Попову присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 11446).

С 14 по 22 мая 1981 года полковник Л. И. Попов возглавлял полёт советско-румынского международного экипажа совместно с космонавтом-исследователем гражданином Социалистической Республики Румыния Думитру Прунариу на КК «Союз-40» и орбитальном научно-исследовательском комплексе «Салют-6» — «Союз Т-4» — «Союз-40».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 мая 1981 года за успешное осуществление космического полёта и проявленные при этом мужество и героизм Леонид Иванович Попов награждён второй медалью «Золотая Звезда».

Третий космический полёт, совместно с бортинженером А. А. Серебровым и космонавтом-исследователем С. Е. Савицкой, Л. И. Попов выполнил с 19 по 27 августа 1982 года на КК «Союз Т-7» и орбитальном научно-исследовательском комплексе «Салют-7»-«Союз Т-5»-«Союз Т-7». Завершив полёты в космос, с 1982 по 1987 годы полковник Л. И. Попов являлся инструктором-космонавтом Центра подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина.

Отчислен из отряда космонавтов 13 июня 1987 года в связи с поступлением в Военную академию Генерального штаба.

15 октября 1990 года полковнику Л. И. Попову было присвоено воинское звание «генерал-майор авиации».

С 24 июня 1989 года служил начальником 4-го управления Главного управления вооружений ВВС Министерства обороны СССР (с 1992 года Российской Федерации). С 22 июля 1993 года — начальник 3-го управления Главного управления заказов и поставок авиационной техники и вооружений ВВС. 11 ноября 1995 года приказом Министра обороны РФ № 01712 уволен в запас по возрасту.

Осуществляя общественную деятельность, возглавлял Правление общества «Россия-Румыния». Избирался депутатом Совета Союза Верховного Совета СССР 11-го созыва (1984—1989) от Тернопольской области. Живёт в Москве.

Награды

Высшие почётные звания

• Дважды Герой Советского Союза (11.10.1980 и 22.05.1981):
• Герой Труда Вьетнама (Социалистическая Республика Вьетнам, 1980);
• Герой Венгерской Народной Республики (Венгерская Народная Республика, 1980);
• Герой Кубы (Куба, 1980);
• Герой Социалистической Республики Румыния (Социалистическая Республика Румыния, 1981).

Ордена

• Три ордена Ленина (11.10.1980, 22.05.1981 и 27.08.1982);
• орден Хо Ши Мина (СРВ, 1980);
• орден «Плайя Хирон» (Куба, 1980);
• орден Свободы I степени (Лаос, 1981);
• орден «Победа социализма» (Социалистическая Республика Румыния, 22.05.1981).

Медали

• Медаль «За заслуги в освоении космоса» (12 апреля 2011 года) — за большие заслуги в области исследования, освоения и использования космического пространства, многолетнюю добросовестную работу, активную общественную деятельность;
• золотая медаль имени К. Э. Циолковского АН СССР;
• 10 юбилейных медалей.

Почётные звания

• Заслуженный мастер спорта СССР;
• Лауреат Государственной премии Украинской ССР (1982).

Признание заслуг

• Бюст Героя установлен на территории Черниговского ВВАУЛ, и на родине, в городе Александрия.
• Улица Космонавта Попова в Кропивницком.
• Площадь Попова в Александрии.

См. также

• Союз-35
• Союз-40
• Союз Т-7

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1306 Попов, Леонид Иванович]. Сайт «Герои Страны».

• [tvroscosmos.ru/frm/encyclopaedia/kosmonavt/46.php Космонавт Леонид Попов]. Видеоэнциклопедия «Космонавты». Телестудия Роскосмоса.
• [www.astronaut.ru/crossroad/093.htm Леонид Попов в «Космической Энциклопедии»].

Отрывок, характеризующий Попов, Леонид Иванович

Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.