Стратин
Село
|
Стра́тин (укр. Стра́тин, польск. Stratyn, идиш סטרעטין) — село в Рогатинском районе Ивано-Франковской области на Украине. До 1932 года представлял собой находящиеся рядом одноимённые город и село. Известен с 1464 года. Прославился типографией Памво Берынды начала XVII века — одной из первых русских типографий.
Содержание
География и климат
Стратин расположен на самом севере Ивано-Франковской области. Центр села расположен всего в трех километрах от места стыка Ивано-Франковской, Тернопольской и Львовской областей, а само село находится на приблизительно одинаковом удалении от трех областных центров. Через Стратин протекает речка Студёный Поток (укр. Студений Потік).
Ландшафт — характерный для Прикарпатья. Село и прилегающие сельскохозяйственные угодья и леса расположены на холмах. Климат — умеренно-континентальный. Стратин окружают буковые, грабовые, сосновые и смешанные леса и лесопосадки.
История
Первое письменное упоминание о Стратине датируется 1464 г. Однако, полагают, что укрепленное поселение на этом месте существовало задолго до этого. По одной из легенд город был основан в XIII веке одним из слуг князя Даниила Галицкого, по имени Стрята (старое название села — Стрятин). По другой версии название происходит от слова «страта», что означает «казнь», в память массовых казней, проводимых войсками хана Батыя.
К началу XVII в. Стратин стал известным галицким экономическим и культурным центром. Видный украинский церковный и политический деятель львовский епископ Гедеон Балабан открыл в Стратине греко-славянскую школу и типографию, — третью по счёту на Руси. В стратинскую типографию был приглашен из Львова выдающийся деятель украинской культуры лексикограф, писатель, печатник и гравер Памво Берында, в ней также работали племянник Гедеона (Феодора) Балабана, Фёдор Балабан и Симеон Будзына.
Книги, печатавшиеся в стратинской типографии, расходились по всей Руси. Из книг, напечатанных в Стратине, до нас дошли Служебник 1604 г. и Требник 1606 г. С 1607 г., после смерти Гедеона и Федора Балабанов, типография бездействовала, и в 1615 г. её приобрел киево-печерский архимандрит Елисей Плетенецкий, который вывез её целиком в Киев, где положил в основу знаменитой типографии Киево-Печерской Лавры.
С деятельностью типографии связан живший в то время в Стратине украинский поэт и переводчик Гавриил Дорофеевич.
В 1671 г. польский король и глава Речи Посполитой Михаил Корибут Вишневецкий удовлетворил просьбу владельца Стратина Габриеля Сылинского и даровал городу Магдебургское право, что давало стратинцам возможность проводить три ярмарки в год и по двое торгов в первый и шестой день каждой недели.
С 1671 г. Стратин существовал в виде двух смежных населённых пунктов под одним названием: город Стратин и село Стратин.
Ок. 1701 г. состоялся переход обеих стратинских церквей (церковь Покрова в городской части и церковь св. Алексея в сельской части) со своими парафиями в грекокатолическую веру.
На вторую половину XIX — первую половину XX в. пришлось постепенное угасание города, как важного экономического центра. Численность населения городской части упала с 840 человек в 1880 г. до 373 в 1921 г.
С XVIII в. в городской части Стратина находилась крупная еврейская община. В 1880 г. еврейское население городской части Стратина насчитывало 593 человека, что составляло 73,8 % населения. В дальнейшем доля еврейского населения падала и к 1921 г. составила 41,6 %.
В еврейской общине города зародилась известная династия хасидов, известных как «стратинские хасиды». Династия была основана в начале XIX века раввином по имени Иуда Цви Хирш Брандвейн. Один из представителей этой династии, раввин Иуда Цви Брандвейн, живший в первой половине XIX в., был одним из самых известных и влиятельных адморов Восточной Галиции.
К началу Первой мировой войны в Стратине находились: усадьба польского владельца, польский костел, синагога (разрушена во время Второй мировой войны), кирпичная мастерская, мастерская по производству извести, несколько водяных мельниц, стоящих вдоль Студёного Потока, магазины, школа с первого по пятый классы, в которой училось 286 детей. В центре города находилась ратуша (разрушена в 1914 г.), где, помимо зала для заседаний городского совета, была также и гостиница. На сегодняшний день из перечисленного сохранился только нефункционирующий костел.
К 30-м годам XX века Стратин окончательно пришёл в упадок и утратил своё значение. Ключевую роль сыграла удаленность Стратина от крупных центров и главных магистралей, включая железную дорогу. 9 сентября 1932 года польское Министерство внутренних дел лишило Стратин статуса города.
Стратинская топонимика
Многие стратинские места имеют собственные названия, используемые местными жителями. Эти названия часто бывают интересны с точки зрения истории и топонимики. Вот неполный список таких мест:
Интересные исторические топонимы
Ханова́ — часть села; согласно местной легенде, место, в котором стоял лагерем хан Батый.
Погреби́ська — хутор; ещё одно место, связываемое с нашествием войска Батыя. По местной легенде место массового погребения казненных жителей.
Папі́рня или Папе́рня (от укр. папір — «бумага») — ныне один из ближних хуторов; место, где располагалась стратинская типография. Никаких следов её не осталось.
Село́ и Мі́сто («город») — две главные части ныне единого Стратина. Даже по истечении многих десятилетий местные жители продолжают называть бывшую сельскую часть Стратина «село», а городскую — «місто». Есть также часть села, называемая Підмі́сто.
Гора За́мчеська («за́мковая гора») — один из самых высоких холмов к северу от села. Никаких остатков за́мка на горе не имеется.
За́мок — местность близко к центру Стратина, где располагалась усадьба польского пана. Из всего комплекса сохранился только костел.
Млини́ська (от укр. млин — «мельница») — местность вокруг дороги, ведущей из села вдоль Студеного Потока. Раньше там располагались водяные мельницы.
Жидівня — место, где до Второй мировой войны жило еврейское население и находилось еврейское кладбище.
Прочие топонимы
Го́родів (хвойный лес в паре километров от села), Зрубок (дубовые посадки), Гора (место, где добывался камень и гасилась известь), Загуральня (местность «за Горой»), Верби («вербы», сейчас там расположено футбольное поле), Стави («Пруды»), Кінець («Конец»), Кут («Угол»), Голиці, Лиса гора («Лысая гора», одно из самых живописных и любимых жителями мест), Киляшковий ліс («Киляшковый лес»), дорога Довга («Долгая»), Копань, Збіч, хутора: Москалі, Добрівка, Черемшина (Кальні), Пилипці и другие.
Современный Стратин
Обретение Украиной статуса независимого государства было встречено в Стратине, как и повсеместно на Западной Украине, с большим энтузиазмом. Были отремонтированы и украшены обе стратинские церкви, на центральной площади был установлен памятник Тарасу Шевченко, в память о стратинцах, погибших в годы украинского сопротивления, были установлены большие кресты. В начале 1990-х годов на празднование Дня Независимости Украины и на религиозные праздники собиралось большое количество народа, потомки уехавших стратинцев приезжали из других городов и стран. В то же время потомки стратинских евреев восстановили на окраине села небольшой молельный дом на месте заброшенного еврейского кладбища.
Однако очень скоро Стратин разделил судьбу многих других западноукраинских сел. Многие молодые люди уехали из села в поисках заработков либо в города, либо за границу: в основном, в Италию, Испанию и Португалию. Рождаемость снизилась. Население Стратина резко сократилось и постарело. В стратинской средней школе каждый год количество учащихся снижается. Перестала существовать стратинская футбольная команда «Керамик», игравшая в районной лиге.
В 2000-е годы исчезло коллективное землепользование в Стратине. Сначала на основе стратинского колхоза было организовано сообщество землепользователей, возглавляемое прежними колхозными руководителями. Жизнеспособным такое сообщество не оказалось: часть сельхозтехники пришла в полную негодность, часть была разграблена, а часть ушла за долги вместе с поголовьем бывшего колхозного скота.
Колхозные земли, окружающие Стратин, были переданы на паи его бывшим членам, однако фактического землераспределения произведено не было. В настоящее время пахотные земли, в основном, не обрабатываются. Небольшое количество земель, арендуемых у пайщиков, обрабатывается частными лицами, сумевшими приобрести несколько единиц сельхозтехники. Бо́льшая же часть земель уже несколько лет стоит под паром.
Исторически и вплоть до последнего времени Стратин окружали несколько десятков хуторов, состоящих из одного-двух хозяйств и располагавшихся в одном-двух километрах от села. В настоящее время заселенных хуторов остались считанные единицы. Некоторые дороги заросли, а удаленные от села мосты частично обвалились и непригодны к использованию.
Ещё функционирует на неполную мощность небольшой завод по производству керамической плитки. Также не останавливается добыча песка в стратинских песчаных карьерах, причем карьеры хищнически расширяются за счёт бывших пахотных земель и лесов.
Сообщение
В настоящее время добраться до Стратина можно на автобусе, следующем дважды в сутки от автовокзала районного центра — Рогатина. Водители попутных грузовиков, перевозящих стратинский песок, также обычно не отказывают в перевозке пассажиров до села и обратно. Есть возможность добраться до Стратина и непосредственно из Львова, минуя Рогатин. В этом случае надо воспользоваться автобусом, который следует от небольшой автостанции недалеко от Лычаковского рынка и доехать до села Подусильна, находящегося во Львовской области, приблизительно в шести километрах от Стратина (это расстояние придется пройти пешком).
Интересные факты
Граждане-рекордсмены
Некоторые пожилые жители Стратина успели пожить в восьми разных государствах, не выходя за пределы родного села. До недавнего времени в Стратине оставались жители, которые жили:
- В Австро-Венгерской империи (родившиеся до ноября 1918 года)
- В Российской империи (два периода Первой мировой войны, когда Восточная Галиция захватывалась российскими войсками и была официально включена в состав Российской империи)
- В независимой Западно-Украинской Народной Республике (конец 1918 — начало 1919 годов)
- В Украинской Народной Республике (1919 — начало 1920-х годов)
- В свободной Польше (1921—1939 годы)
- В СССР (1939 — 1941 и 1944 — 1991 годы)
- Под немецкой оккупацией (1941 — 1944 годы)
- В независимой Украине (1991 год — настоящее время)
Стратинское время
Многие жители Стратина, в основном, пожилого возраста, продолжают жить по особому времени, не согласующемуся с официальным. Это время соответствует тому, которое было в ходу во времена вхождения Стратина в состав Польши, и не менялось ни в советский период, ни при независимости Украины. «Стратинское время» совпадает с центральноевропейским (GMT+1), но без перехода на летнее время. Таким образом, летом «стратинское время» разнится с принятым на всей территории Украины восточноевропейским временем (GMT+2, с переходом на летнее) на два часа. Если вы поинтересуетесь у стратинского прохожего, который сейчас час, то ответ очень сильно будет зависеть от возраста спрашиваемого .
Единственное государство в мире, в котором часы круглый год показывают то же время, что и в Стратине — Алжир.
Напишите отзыв о статье "Стратин"
Примечания
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 октября 2013 года. |
| |||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Стратин
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
