Административное деление Танзании

Танзания делится на 30 областей (суахили мкоа)

№	Области	Области (англ. )	Адм. центр	Площадь, км²	Население, чел. (2012)	Плотность, чел./км²
1	Аруша	Arusha	Аруша	37 576	1 694 310	45,09
2	Геита	Geita	Геита	20 054	1 739 530	86,74
3	Дар-эс-Салам	Dar es Salaam	Дар-эс-Салам	1 393	4 364 541	3133,20
4	Додома	Dodoma	Додома	41 311	2 083 588	50,44
5	Занзибар Западный1	Zanzibar Urban/West	Занзибар	230	593 678	2581,21
6	Занзибар Северный1	Zanzibar North	Мкокотони	470	187 455	398,84
7	Занзибар Центрально-Южный1	Zanzibar Central/South	Коани	854	115 588	135,35
8	Иринга	Iringa	Иринга	35 503	941 238	26,51
9	Кагера	Kagera	Букоба	25 265	2 458 023	97,29
10	Катави	Katavi	Мпанда	45 843	564 604	12,32
11	Кигома	Kigoma	Кигома	37 040	2 127 930	57,45
12	Килиманджаро	Kilimanjaro	Моши	13 250	1 640 087	123,78
13	Линди	Lindi	Линди	66 040	864 652	13,09
14	Маньяра2	Manyara	Бабати	44 522	1 425 131	32,01
15	Мара	Mara	Мусома	21 760	1 743 830	80,14
16	Мбея	Mbeya	Мбея	60 350	2 707 410	44,86
17	Мванза	Mwanza	Мванза	9 467	2 772 509	292,86
18	Морогоро	Morogoro	Морогоро	70 624	2 218 492	31,41
19	Мтвара	Mtwara	Мтвара	16 710	1 270 854	76,05
20	Нджомбе	Njombe	Нджомбе	21 347	702 097	32,89
21	Пемба Северная1	Pemba North	Вете	574	211 732	368,87
22	Пемба Южная1	Pemba South	Мкоани	332	195 116	587,70
23	Пвани	Pwani	Кибаха	32 547	1 098 668	33,76
24	Рувума	Ruvuma	Сонгеа	63 669	1 376 891	21,63
25	Руква	Rukwa	Сумбаванга	22 792	1 004 539	44,07
26	Симию	Simiyu	Бариади	25 212	1 584 157	62,83
27	Сингида	Singida	Сингида	49 340	1 370 637	27,78
28	Табора	Tabora	Табора	76 150	2 291 623	30,09
29	Танга	Tanga	Танга	26 677	2 045 205	76,67
30	Шиньянга	Shinyanga	Шиньянга	18 901	1 534 808	81,20
	Всего			885 803	44 928 923	50,72

¹ Составляют автономный Занзибар

² Область Маньяра выделена в 2002 году из области Аруша.

Отрывок, характеризующий Административное деление Танзании

– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.