Армфилд, Джимми

Джимми Армфилд
Общая информация
Полное имя	Джеймс Кристофер Армфилд
Родился	21 сентября 1935(1935-09-21) (88 лет) Дентон (графство Ланкашир; ныне — графство Большой Манчестер), Англия
Гражданство	Англия
Позиция	правый крайний защитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру игрока
Карьера
Клубная карьера*
1954—1971	Блэкпул	569 (6)
Национальная сборная**
1959—1966	Англия	43 (0)
Тренерская карьера
1971—1974	Болтон Уондерерс
1974—1978	Лидс Юнайтед
Международные медали
Чемпионаты мира
Золото	Англия 1966
Государственные награды
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Джеймс Кри́стофер А́рмфилд (англ. James Christopher Armfield; родился 21 сентября 1935 года в Дентон, Ланкашир), более известный как Джи́мми А́рмфилд — английский футболист и футбольный тренер. В настоящее время работает футбольным комментатором на «BBC Radio Five Live». На протяжении всей своей карьеры выступал за один клуб, «Блэкпул», в основном, на позиции правого крайнего защитника. С 1954 по 1971 годы провёл за «Блэкпул» 627 матчей, в которых забил шесть голов, а также в течение десятилетия был капитаном клуба. Кроме того, он выступал за сборную Англии, проведя за неё 43 матча, из них 15 раз — с капитанской повязкой.

Футбольная карьера

Клубная карьера

После переезда семьи Армфилдов из Дентона в Блэкпул юный Джимми начал играть в футбол на любительском уровне. В одном из таких любительских матчей его заметил тренер «Блэкпула» Джо Смит, которого впечатлила игра Армфилда, и он предложил юному игроку любительский контракт. 27 декабря 1954 года Армфилд провёл свой дебютный матч за «Блэкпул» в игре против «Портсмута».

В сезоне 1955/56 «Блэкпул» финишировал на втором месте чемпионата, что до сих пор является самым большим достижением клуб.

В 1959 году Армфилд был признан лучшим молодым игроком года. В 1966 году он лишь немного уступил Бобби Чарльтону в голосовании за звание футболиста года, но был признан лучшим игроком года в «Блэкпуле». С «Блэкпулом» ему не удалось выиграть трофеев. В сезоне 1969/70 он помог клубу вернуться в Первый дивизион.

2 сентября 1970 года, в день его 35-летия, был проведён прощальный матч Армфилда, на который пришли тысячи болельщиков «Блэкпула». Свою последнюю игру за «Блэкпул» он провёл 1 мая 1971 года на «Блумфилд Роуд» против «Манчестер Юнайтед» (до возвращения в Премьер-лигу в 2010 году это был последний матч «Блэкпула» в высшем дивизионе английского футбола).

Карьера в сборной

Армфилд провёл за сборную Англии 43 матча с 1959 по 1966 годы, в том числе 15 матчей — в качестве капитана. Его дебют за сборную состоялся 13 мая 1959 года в матче со сборной Бразилии на глаза 120 000 зрителей. Джимми сыграл на чемпионате мира 1962 года в Чили, где его назвали «лучшим правым защитником в мире». Его также признавали «лучшим правым защитников в Европе» с 1962 по 1964 годы. Он был включён в состав сборной Англии на чемпионат мира 1966 года, но не сыграл на нём ни одного матча из-за травмы.

В финале 1966 года лишь 11 игроков, вышедших на поле, получили золотые медали чемпионов мира. Футбольная ассоциация организовала кампанию с целью убедить ФИФА наградить медалями всех игроков, включённых в заявку. В итоге Армфилд получил золотую медаль чемпиона мира из рук Гордона Брауна на торжественной церемонии 10 июня 2009 года.

Достижения

В качестве игрока

• Чемпион мира по футболу: 1966

В качестве тренера

• Чемпион Третьего дивизиона: 1972/73
• Финалист Кубка европейских чемпионов: 1975

Литература

Jimmy Armfield & Andrew Collomosse. Right Back to the Beginning: The Autobiography. — Headline, 2004. — ISBN 0-7553-1276-7.

Ссылки

• [www.englandstats.com/playerreport.php?pid=22 Статистика выступлений за сборную Англии] на EnglandStats.com  (англ.)
• [www.wafll.com/leeds-managers/jimmy-armfield.html Тренерская статистика за «Лидс Юнайтед»]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Армфилд, Джимми

Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.
То, что князь Василий называл с «рязанского», было несколько тысяч оброка, которые князь Василий оставил у себя.
В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.