История правительства России

История правительства России -

Совет Министров РСФСР

Совет Министров РСФСР был учреждён Законом СССР от 15 марта 1946 года и Указом Президиума ВС РСФСР от 23 марта того же года, вместо СНК РСФСР как высший исполнительный и распорядительный орган государственной власти, Правительство РСФСР.

С 1953 года в соответствии с решениями XX и XXI съездов КПСС создаётся законодательная база, позволяющая расширить права республик в руководстве промышленности и сельским хозяйством. СМ РСФСР теперь осуществляет руководство тысячами производственных предприятий, ранее находившихся в ведомстве органов исполнительной и законодательной власти СССР.

В связи с большим уровнем управленческих и координационных задач, структура, ранее существовавшая в форме СНК РСФСР стала более не практична.

Для оперативного и своевременного решения текущих вопросов аппарат Совета Министров РСФСР 30 сентября 1953 года  был реорганизован. В 1955 году произошло сокращено количество структурных элементов. 7 сентября 1955 года Бюро СМ РСФСР преобразовано в Президиум Совета Министров РСФСР. C 10 июля 1991 года согласно поправкам в Конституцию РСФСР и закону «О Президенте РСФСР» деятельностью Совета Министров руководил Президент РСФСР, который являлся главой исполнительной власти, но при этом сохранялась должность Председателя Совета Министров, которая не могла совмещатся с должностью Президента.

Правительство РСФСР

6 ноября 1991 года в связи с проведением радикальной экономической реформы Президент РСФСР Б. Н. Ельцин издал Указ № 171 «О реорганизации Правительства РСФСР». В соответствии с этим указом, на период экономической реформы, Президент возложил на себя руководство Правительством и поручил Совету Министров РСФСР исполнять свои обязанности до формирования Правительства РСФСР. 10 ноября вышло первое распоряжение «правительства реформаторов». С этого момента употреблялось название Правительство РСФСР. При этом в конституции РСФСР сохранялся термин «Совет Министров», а также сохранялась должность председателя Совета Министров. 15 ноября Совет Министров РСФСР отправлен в отставку. До 14 декабря 1992 года Совет Министров не формировался и его председатель не назначался.

Изменения, связанные с выходом РСФСР из СССР

25 декабря 1991 Верховный Совет РСФСР принял закон о переименовании РСФСР в Российскую Федерацию и Совет Министров РСФСР был переименован в Совет Министров Российской Федерации), согласно пункту закона об изменении названия государственных органов. 21 апреля 1992 года Съезд народных депутатов России утвердил переименование, внеся соответствующие поправки в конституцию РСФСР. В своих документах за 1992 год правительство и министерства некоторое время продолжали использовать наименование РСФСР [gov.consultant.ru/doc.asp?ID=95257],[www.jurbase.ru/texts/sector170/tez70367.htm]. Российское правительство в редакции конституции от 21 апреля 1992 года именовалось как «Совет Министров Российской Федерации» (в названии главы и основном определении), хотя в её тексте встречались формулировки «Совет Министров (Правительство) Российской Федерации» и «Правительство Российской Федерации».

В связи с распадом СССР 26 декабря 1991 года Совет Министров Российской Федерации (РСФСР) стал правительством независимого государства и более в своей деятельности не руководствовался Конституцией СССР, законами СССР и решениями правительства СССР, которым был обязан следовать ранее. 16 мая 1992 года из Конституции РСФСР согласно новой редакции были исключены пункты о подведомственности в некоторых вопросах российских органов союзным. Хотя некоторые госучреждения и организации СССР еще продолжали функционировать в течение 1992 года. До декабря 1993 года Конституция СССР и законы СССР действовали на территории России согласно статьям 4 и 102 Конституции Российской Федерации — России (РСФСР), несмотря на то что в Конституцию были внесены многочисленные поправки, исключающие упоминание об СССР.

Так как Россия стала государством-продолжателем Советского Союза, к Правительству Российской Федерации перешли многие функции Кабинета Министров СССР. В 1992 году происходило объединение российских и союзных министерств и ведомствК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан).

14 декабря 1992 года Президент России назначил Председателем Совета Министров — Правительства Российской Федерации — В. С. Черномырдина. Через несколько дней в соответствии с Законом Российской Федерации № 4174-l были определены новые полномочия Совета Министров Российской Федерации (РСФСР). 12 января 1993 года когда был опубликован новый закон, Закон РСФСР от 3 августа 1979 года «О Совете Министров РСФСР» полностью прекратил своё действие.

Конституционная реорганизация Правительства России 1993 года

23 декабря 1993 года в связи с принятием новой Конституции России Президент России Б. Н. Ельцин издал указ «О преобразовании и реорганизации Совета Министров — Правительства Российской Федерации», согласно которому Совет Министров — Правительство Российской Федерации было преобразовано в Правительство Российской Федерации. При этом предписывалось сократить численный состав Правительства; сократить количество министерств, государственных комитетов и ведомств; сократить Аппарат Правительства; преобразовать часть государственных комитетов в министерства.

Согласно пункту 4 Раздела II «Заключительные и переходные положения» Конституции России 1993 года, вступившей в силу 25 декабря 1993 года:

Совет Министров — Правительство Российской Федерации со дня вступления в силу настоящей Конституции приобретает права, обязанности и ответственность Правительства Российской Федерации, установленные Конституцией Российской Федерации, и впредь именуется — Правительство Российской Федерации.

Главы правительства России

См. также: Премьер-министры России

Председатели Совета Народных Комиссаров РСФСР

• Ленин, Владимир Ильич (27 октября (9 ноября) 1917 — 21 января 1924)
• Рыков, Алексей Иванович (2 февраля 1924 — 18 мая 1929)
• Сырцов, Сергей Иванович (18 мая 1929 — 3 ноября 1930)
• Сулимов, Даниил Егорович (3 ноября 1930 — 22 июля 1937)
• Булганин, Николай Александрович (22 июля 1937 — 17 сентября 1938)
• Вахрушев, Василий Васильевич (29 июля 1939 — 2 июня 1940)
• Хохлов, Иван Сергеевич (2 июня 1940 — 23 июня 1943)
• Косыгин, Алексей Николаевич (23 июня 1943 — 15 марта 1946)

Председатели Совета Министров РСФСР — Российской Федерации

• Косыгин, Алексей Николаевич (15 — 23 марта 1946)
• Родионов, Михаил Иванович (23 марта 1946 — 9 марта 1949)
• Черноусов, Борис Николаевич (9 марта 1949 — 20 октября 1952)
• Пузанов, Александр Михайлович (20 октября 1952 — 24 января 1956)
• Яснов, Михаил Алексеевич (24 января 1956 — 19 декабря 1957)
• Козлов, Фрол Романович (19 декабря 1957 — 31 марта 1958)
• Полянский, Дмитрий Степанович (31 марта 1958 — 23 ноября 1962)
• Воронов, Геннадий Иванович (23 ноября 1962 — 23 июля 1971)
• Соломенцев, Михаил Сергеевич (28 июля 1971 — 24 июня 1983)
• Воротников, Виталий Иванович (24 июня 1983 — 3 октября 1988)
• Власов, Александр Владимирович (3 октября 1988 — 15 июня 1990)
• Силаев, Иван Степанович (18 июня 1990 — 26 сентября 1991)

См. также: Первое правительство Силаева и Второе правительство Силаева

• Лобов, Олег Иванович (26 сентября — 15 ноября 1991) (фактически и. о. Председателя Совета Министров РСФСР)
• Черномырдин, Виктор Степанович (14 декабря 1992 — 25 декабря 1993)

Председатели Правительства РСФСР — Российской Федерации

См. также: Правительство Ельцина — Гайдара

• Ельцин, Борис Николаевич  (6 ноября 1991 — 15 июня 1992) (возглавлял Правительство РСФСР как Президент РСФСР)
• Гайдар, Егор Тимурович (15 июня 1992  — 15 декабря 1992) (Исполняющий обязанности Председателя Правительства Российской Федерации)

Председатели Правительства Российской Федерации

• Черномырдин, Виктор Степанович (25 декабря 1993 — 23 марта 1998); одновременно 5 ноября—6 ноября 1996 был и. о. Президента РФ в связи с операцией на сердце Ельцина; повторно

См. также: Первое правительство Черномырдина и Второе правительство Черномырдина

• Кириенко, Сергей Владиленович (24 апреля 1998 — 23 августа 1998); с 23 марта и. о.

См. также: Правительство Кириенко

• Черномырдин, Виктор Степанович (23 августа—11 сентября 1998 года) и. о. Председателя Правительства (не был утверждён Госдумой).
• Примаков, Евгений Максимович (11 сентября 1998 — 12 мая 1999).

См. также: Правительство Примакова

• Степашин, Сергей Вадимович (19 мая 1999 — 9 августа 1999); с 12 мая и. о. Председателя Правительства.

См. также: Правительство Степашина

• Путин, Владимир Владимирович (16 августа 1999 — 7 мая 2000); с 9 августа и. о. Председателя Правительства; с 31 декабря одновременно и. о. Президента РФ.

См. также: Первое правительство Путина

• Касьянов, Михаил Михайлович (27 мая 2000 — 24 февраля 2004); с 7 мая и. о. Председателя Правительства.

См. также: Правительство Касьянова

• Христенко, Виктор Борисович (24 февраля 2004 — 5 марта 2004), и. о. Председателя Правительства (не вносился на утверждение в Госдуму).
• Фрадков, Михаил Ефимович (5 марта—7 мая 2004, 7 мая—12 мая 2004 был и. о. (слагал полномочия перед вновь избранным Президентом РФ); повторно был Председателем Правительства с 12 мая 2004 по 12 сентября 2007); 12 сентября—14 сентября 2007 и. о. (после отставки, до момента назначения нового Председателя Правительства РФ).

См. также: Первое правительство Фрадкова и Второе правительство Фрадкова

• Зубков, Виктор Алексеевич (14 сентября 2007 — 7 мая 2008), затем до 8 мая и. о. (после отставки, до момента назначения нового Председателя Правительства РФ).

См. также: Правительство Зубкова

• Путин, Владимир Владимирович (8 мая 2008 — 7 мая 2012)

См. также: Второе правительство Путина

• Медведев, Дмитрий Анатольевич (с 8 мая 2012)

См. также: Правительство Медведева

Литература

• «Высшие органы государственной власти и органы центрального управления РСФСР (1917—1967 гг.). Справочник (по материалам государственных архивов)» (подготовлен ЦГА РСФСР)

Отрывок, характеризующий История правительства России

– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…


В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.
– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.
Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.

Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и дома делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл божий.