Образование в Сальвадоре

Образование в Сальвадоре имеет образовательную систему (1-2) 9-2-5, которая регулируется Министерством образования .

Уровни образовательной системы

• Один или два года дошкольного образования для детей (детские сады), которые не являются частью государственной системы образования.
• Девять лет школьного базового образования разделены на три цикла:
  • 1-ый цикл: 1-3 классы;
  • 2-й цикл: 4-6 классы;
  • 3-й цикл: 7-9 классы (переходный этап для среднего образования, профориентационные классы)
• Два года (или три по техническим программам) среднего образования, называемый бачилерато;
  • Два года общего бачилерато;
  • Три года технического бачилерато (например, бухгалтерский учет, секретариат, электроника и информатика и др.).
• Пять лет (минимальный срок) высшего образования, состоящее из университетского или другого вида высшего образования.

Состояние

Национальная система образования не полностью государственная. Довузовское образование не является бесплатным. Государство обеспечивает школьное образование, если обучающийся не может оплатить образовательные услуги. Выплата производится на одну семью (т.е. братья и сёстры получают одну выплату на всех). Государственное образование доступно не для всех, особенно в крайне бедных в сельских районах, существуют проблемы и в городских районах. Образование является одной из самых больших проблем Сальвадора.

В 1992 году министр образования Сесилия Галлардо де Кано приступила к реформированию системы базового образования. В 2010 году уровень грамотности составил 82% для обоих полов.

Высшее образование

Университет Сальвадора является крупнейшим и единственным государственным университетом в стране. Несмотря на это, университет часто закрывали из-за протестов. Сальвадорский университет имеет главный кампус в Сан-Сальвадоре, а также филиалы в Санта-Ана, Сан-Мигель и Сан-Висенте.

Существует множество других частных высших учебных заведений, являющихся альтернативой Университету Сальвадора. Например, одним из крупнейших является Центральноамериканский университет.

Отрывок, характеризующий Образование в Сальвадоре

Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…