Оплетал, Ян
| Ян Оплетал | |
| Награды и премии: |
|
|---|---|
Ян Оплетал (1 января 1915, Льгота-над-Моравой, Оломоуцкий край — 11 ноября 1939, Прага, Чехия) — чехословацкий гражданин, студент медицинского факультета Карлова университета. Умер от огнестрельного ранения, полученного в ходе антинацистской демонстрации во время немецкой оккупации страны. В современной Чехии почитается как символ гражданского неповиновения нацистским властям.
Родился в семье Стефана и Анны Оплеталей, был восьмым ребёнком в семье. Посещал начальную школу рядом с местом своего рождения в Накло около Оломоуца. Затем учился в гимназии в Литовиле, в которой получил аттестат зрелости в 1934 году и которая теперь носит его имя. Первоначально хотел поступить учиться в лётную школу в Простеёве. Тем не менее из-за проблем со зрением в итоге учился в школе для офицеров запаса в Границе и проходил временную военную службу в кавалерийских русинских казармах. Начал изучать медицину в зимнем семестре 1936—1937 годов[1] .
28 октября 1939 года, в годовщину создания независимого Чехословацкого государства, в Праге прошли антинацистские демонстрации и беспорядки, в которых принял участие Оплетал. Демонстрации были жестко подавлены нацистами. Ян Оплетал на Карловой площади в Праге был ранен выстрелом в живот, вероятно, из гражданского пистолета[2]. Он был немедленно прооперирован доктором Арнольдом Ирасеком в больнице на Карловой площади[3]. Скончался 11 ноября от перитонита. Во время демонстрации был застрелен и помощник пекаря Вацлав Седлачек, который умер во время транспортировки в больницу.
В похоронах Оплетала 15 ноября приняли участие тысячи студентов, и их сходки переросли во второй виток антигитлеровских демонстраций, которые привели к закрытию всех чешских университетов и колледжей имперским протектором Константином фон Нейратом. Более 1200 студентов были отправлены в концентрационный лагерь Заксенхаузен, а девять студентов и активистов студенческих организаций были 17 ноября казнены. В знак памяти об этом событии в 1941 году в Лондоне 17 ноября было объявлено Международным днём студентов, а в 2000 году в Чехии Днём борьбы за свободу и демократию.
Останки Оплетала были перезахоронены в родной Накло, где позднее был возведён его мемориал. В ряде чешских городов (например, в Праге, Оломоуце, Брно и Подебрадах) в честь Оплетала были названы улицы. Улица Оплеталова в Праге расположена рядом с Вацлавской площадью.
В 1996 году был посмертно награждён орденом Масарика I класса.
Напишите отзыв о статье "Оплетал, Ян"
Примечания
- ↑ Ďurčanský, Marek [iforum.cuni.cz/IFORUM-8120.html Jaký byl Jan Opletal?] (чешск.). iForum (11 ноября 2009). Проверено 28 декабря 2013.
- ↑ [www.jihlavske-listy.cz/clanek4863-lide-si-pletou-opletala-s-palachem.html?komentare=vse Lidé si pletou Opletala s Palachem] (чешск.). Jihlavské listy (18 ноября 2009). Проверено 28 декабря 2013.
- ↑ [blisty.cz/art/20667.html Jan Opletal jako symbol hrdého vzdoru] (чешск.). Britské listy (17 ноября 2004). Проверено 28 декабря 2013.
Библиография
- TURKOVÁ, Marie. Jan Opletal: známý či neznámý hrdina. Olomouc : Baštan, 2011. 71 s. ISBN 978-80-87091-26-5. (чешск.)
Ссылки
- [www.libri.cz/databaze/kdo20/search.php?zp=11&name=Opletal+Jan Jan Opletal, heslo v encyklopedii Kdo byl kdo]
- [www.blisty.cz/2004/11/16/art20667.html Jan Opletal jako symbol hrdého vzdoru]
- [iforum.cuni.cz/IFORUM-2430.html 17. listopad 1939 je opředen mýty]
- [www.vhu.cz/mene-znama-skutecnost-vojak-republiky-jan-opletal/ Méně známá fakta: Jan Opletal jako voják republiky]
Отрывок, характеризующий Оплетал, Ян
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
