Радужный флаг

"Радужный" флаг (англ. Rainbow flag) — разноцветный флаг, состоящий из палитры радуги. Встречаются различные варианты флага, но все они основаны на классической смене цветов: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий и фиолетовый; хотя такое сочетание не соответствует традиционным канонам геральдики.

"Радужные" флаги известны в различных культурах и течениях. На сегодняшний день одними из наиболее известных и узнаваемых вариантов являются «Прайд-флаг» (символ движения геев и лесбиянок), «Флаг мира» (символ движения за мир), флаг движения коренных народов Америки. Схожесть их дизайна нередко приводит к путанице.

Исторические предпосылки

Наряду с другими небесными явлениями радуга является одним из древних символов человечества. Так, в скандинавской мифологии радуга считается мостом, соединяющим мир людей с миром богов. В ведийской мифологии она является луком бога-громовержца Индры. В древнегреческой мифологии радуга символизирует вестницу богов Ириду. В мифологии аборигенов Австралии змей-радуга является покровителем неба, воды, плодородия и шаманов. В Китае в радуге различают пять цветов, соединение которых означает единство инь и ян.

В Ветхом Завете радуга, появившаяся перед Ноем на исходе Всемирного потопа, является символом заключения союза между Богом и человечеством. Эта легенда нашла своё отражение в толковании построения флагов некоторых государств, например Армении и Эфиопии. Во время немецкой Крестьянской войны лидер восстания реформатор Томас Мюнцер выбрал радугу как знак вечного божественного союза, как символ нового времени, надежды и изменений. В апреле 1525 года был изготовлен белый флаг длиной в 30 локтей, на котором была размещена радуга, а также надпись: «Слово Бога вечно» (лат. Verbum Domini Manet in Aeternum). С тех пор на некоторых знаменах Тюрингии также имеются "радужные" полоски.

В 1924 году известный французский экономист Шарль Жид изготовил "радужный" флаг для празднования Международного дня кооперативов. Он подчёркивал, что радуга символизирует единство в разнообразии и мощность света, просвещения и прогресса. Флаг стал официальным символом Международного кооперативного альянса в 1925 году. В послевоенном периоде Альянс начинает активно сотрудничать с рабочим движением во многих странах мира. В 2001 году дизайн флага был изменен из-за постоянно возникающей путаницы с другими движениями.

Во второй половине XX века получило распространение так называемое «Движение радуги», декларировавшее приверженность идеалам мира, любви, гармонии, свободы и сотрудничества. Его идеология и символика были якобы основаны на древнем пророчестве североамериканских индейцев (впоследствии оно оказалось мистификацией). В конечном итоге символ радуги стал использоваться в субкультуре хиппи, нью-эйдж, экуменических, мистических, экологическом движениях.

Флаг движения за мир

«Флаг мира» (итал. Bandiera della Pace) является одним из символов международного движения за мир. В этом же флаге идут все цвета радуги. Его автором считается итальянский философ, теолог и гуманист Альдо Капитини, продемонстрировавший радужное знамя на первом марше за мир из Перуджи в Ассизи 24 сентября 1961 года. Радуга была выбрана как символ празднования разнообразия и библейский знак примирения. Указывается, что Капитини увидел прототип своего флага в 1958 году на демонстрации, организованной британским писателем и общественным деятелем Бертраном Расселом. Есть свидетельства того, что радужное знамя в качестве знака мира было предложено уже в 1949 году и возможно было заимствовано у кооперативного движения.

Современный наиболее популярный вариант флага мира, предложенный итальянскими коммунистами в 1980-х годах, имеет семь цветов, расположенных в обратном природному порядке сверху вниз: фиолетовый, синий, голубой, зелёный, жёлтый, оранжевый, красный. Иногда фиолетовый и синий меняются местами. Посередине флага помещается надпись «PACE» (итал. «мир»). В зависимости от языка надпись может иногда варьироваться, например: «PEACE» (англ.), «SHALOM» (иврит), «EIPHNH» (греч.) и так далее.

Во время войны в Ираке в 2003 году многие итальянцы последовали призыву «Мир со всех балконов» (итал. Pace da tutti i balconi) и в знак протеста вывесили флаги на балконы, окна и стены домов. Эта кампания имела широкий общественный резонанс, радужное знамя приобрело большую популярность в Италии, а затем и по всей Европе. Одним из основателей нового движения выступил католический священник Алекс Дзанотелли (итал. Alex Zanotelli). Активное участие в акции религиозных деятелей и даже размещение радужных флагов в церквях вызвало осуждение со стороны официального Ватикана, который, в частности, был озабочен невольно возникающими ассоциациями (которые будут если не знать что в гей флаге нету синего цвета) с гей-движением и нью-эйджем.

Флаг движения коренных народов Южной Америки

По некоторым источникам, в Империи Инков радуга являлась одним из употребляемых символов, однако есть разногласия относительно существования в древнюю эпоху радужного флага как такового. В 1970-х годах радужный флаг (в частности, мозаичный вариант Wiphala) стал символом движения коренных народов Южной Америки в Боливии, Перу, Чили и Эквадоре.

В 1978 г. перуанский город Куско принял семицветный радужный флаг в качестве своего официального флага. Однако в последнее время ведутся дискуссии об изменении главного атрибута города из-за частой путаницы его с «гей-флагом».

Согласно внесённым в конце 2009 года поправкам в Конституцию Боливии Wiphala стал вторым национальным флагом, для того чтобы подчеркнуть исторические корни республики.

В России

В России радуга присутствует на флагах городов Радужный во Владимирской, Московской областях и Ханты-Мансийском округе, на флаге партии «Патриоты России». Флаг Еврейской автономной области представляет собой белое прямоугольное полотнище, по горизонтальной оси которого расположена цветная полоса радуги, состоящая из семи узких горизонтальных полосок: красной, оранжевой, жёлтой, зелёной, голубой, синей и фиолетовой. Флаг автономной области даже проверяли на предмет «пропаганды гомосексуализма». "Радужный" флаг был флагом выбран основанной К. Н. Боровым «Партии экономической свободы», что послужило причиной последующих конфузов (его путали с «гей-флагом»).

Мотив радуги присутствует на логотипах ЛГБТ-организаций России, например, Российской ЛГБТ-сети, Выхода, Равноправия, LaSky, кинофестиваля «Бок о Бок», Московского гей-прайда.

Флаг ЛГБТ-сообщества

"Радужный" флаг (также известный как Прайд-флаг (англ. Pride flag), Флаг свободы (англ. Freedom flag)) является интернациональным символом сообщества лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров (сокр. ЛГБТ-сообщество), а также движения в поддержку прав человека в их отношении. Традиционно флаг состоит из шести продольных полос, цвета которых идут в соответствии с природным порядком радуги сверху вниз: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, синий и фиолетовый. Флаг используется в шествиях гей-прайдов и других общественных акциях, вывешивается в гей-кварталах, на зданиях ЛГБТ-организаций, «Gay-friendly» заведений и так далее.

Флаг призван отображать единство в разнообразии, красоту и радость ЛГБТ-сообщества. Он является олицетворением концепции «гей-прайда» и открытости. Автор "радужного" флага художник Гилберт Бейкер так описал его значение:

Первоначальная идея "радужного" флага — освобождение. Возможность вырваться на свободу, выйдя за рамки, созданные страхом и стремлением «соответствовать нормам», право заявить о своей сексуальности без стыда и боязни возмездия со стороны тех, кто диктует «этические законы». Любая революция начинается со слова «нет». Нет несправедливости, нет насилию, нет дискриминации, нет притеснениям, нет рабству, нет существованию под гнётом постоянного страха. Да — любви. Дерзкие цвета нашего флага поддерживали эту идею в течение тридцати лет. "Радужный" флаг жив потому, что представляет всех нас во всём нашем разнообразии и красоте… Каждый флаг символизирует идею. "Радужный" флаг — это здравый смысл и храбрые действия.

"Радужный" флаг был разработан Гилбертом Бейкером специально для гей-прайда в Сан-Франциско 1978 года (англ. San Francisco Gay Freedom Day). Этот год стал для местного ЛГБТ-сообщества историческим — впервые в Калифорнии открытый гей Харви Милк был избран на политический пост (в качестве члена городского наблюдательного совета). В то же время консерваторами штата была развернута кампания, направленная на внесение дискриминирующих поправок в законодательство («Инициатива Бриггса»). Гилберт Бейкер откликнулся на призыв активистов гей-движения создать яркий символ, который бы олицетворял и консолидировал ЛГБТ-сообщество. Художник особо отмечает: «Когда я задумался о создании флага для гей-движения, не было никакого другого международного символа для нас, кроме розового треугольника, которым нацисты идентифицировали геев в концентрационных лагерях. Хотя розовый треугольник по-прежнему был мощным символом, но он все же был нам навязан». Гилберт Бейкер с волонтерами вручную раскрасили и сшили два огромных полотна из муслина. Флаг впервые был продемонстрирован 25 июня 1978 года в ходе гей-прайда, который собрало рекордные 250 тысяч участников. Эта дата впоследствии стала отмечаться как День "радужного" флага. Изначально организаторы намеревались вывесить полотна на флагштоках, расположенных на площади перед муниципалитетом Сан-Франциско, на которой должно было закончится шествие гей-прайда. Однако они не смогли получить на это разрешение. Тогда активисты ранним утром 25 июня подняли флаги на флагштоках в северо-западной части района Сивик Сентер Сан-Франциско [maps.google.ru/maps/ms?hl=ru&ie=UTF8&msa=0&msid=205960900991318879518.0004a03d40b156a0f134f&ll=37.780052,-122.413455&spn=0,0.002411&z=19&layer=c&cbll=37.780052,-122.413455&cbp=12,0,,0,0&photoid=po-7603535 (фото и карта)] на площади Объединённых наций (англ. United Nations Plaza), через которую проходил путь колонны гей-прайда.

Я, конечно, всегда буду помнить 25 июня 1978 года, когда Харви ехал под гигантским "радужным флагом". Это был невероятно радостный момент. Тогда все чувствовали, что мы собрались изменить мир. — Гилберт Бейкер

Высказывается предположение, что Бейкер при создании знамени был вдохновлён «флагом рас» движения афроамериканцев за гражданские права, который провозгласил преподобный Джесси Джексон: «Наш флаг является красным, белым и синим, но наша нация "радужная" — красная, жёлтая, коричневая, чёрная и белая — и мы все драгоценны в глазах Бога». Согласно другой версии радуга была заимствована от хиппи, с чьим районом тесно соседствовал сан-францисский гей-квартал Кастро. Некоторые источники указывают на возможную связь с популярной в то время песней Джуди Гарленд «Over the Rainbow», получившей признание в качестве гей-гимна.

Изначально по замыслу художника флаг состоял из восьми полос. Бейкер присваивает определенное значение для каждого цвета:

насыщенный розовый — сексуальность

красный — жизнь

оранжевый — здоровье

жёлтый — солнечный свет

зелёный — природа

бирюзовый — магия/искусство

индиго — спокойствие/гармония

фиолетовый — силу духа/духовное начало.

Есть несколько предположений, почему в дальнейшем с флага были убраны розовая, а затем бирюзовая полоса, и при этом индиго был заменен на синий. Отмечается, что после убийства 27 ноября 1978 года политика и открытого гея Харви Милка с последующими выступлениями протеста популярность флага резко возросла. По официальной версии, изменения были внесены из-за экономических и технических сложностей массового производства. Другие источники указывают, что один из магазинов, чтобы удовлетворить возросший спрос, стал продавать со складов излишки флагов организации «Rainbow Girls», которые не имели розовой полосы. Удаление бирюзовой полосы, по одной из версий, произошло при подготовке к сан-францисскому гей-прайду 1979 года, когда в результате дизайнерского решения флаг «расщепили» чтобы сделать обрамление шествия с двух сторон улицы, но для этого он должен был иметь чётное число полос.

Шестицветный флаг распространился из Сан-Франциско в другие города и стал широкоизвестным символом ЛГБТ-сообщества во всем мире. В 1985 году Международная ассоциация лесбиянок и геев официально приняла этот вариант. Впоследствии сам мотив радуги стал самостоятельным символом ЛГБТ-сообщества, он стал воспроизводиться на одежде, зонтах, ювелирных украшениях, сувенирах, логотипах ЛГБТ-организаций и так далее.

Существуют разнообразные вариации "радужного" флага. Иногда к нему добавляют чёрную полосу в качестве напоминания о жертвах СПИДа. ЛГБТ-активист Леонард Мэтлович, сам умерший в результате ВИЧ-инфекции, завещал удалить и сжечь черные полосы, когда будет найдено лекарство от болезни. Некоторые активисты (среди которых и Гилберт Бейкер) предлагают вернуть флагу две убранные полосы. Часто имеет место добавление на поле флага различных знаковых символов ЛГБТ-сообщества (розовый или чёрный треугольники, лямбда, гендерные знаки). Существуют "радужные" вариации национальных и региональных флагов.

Прайд-флаг Канады	Прайд-флаг ЮАР	Прайд-флаг Испании	Прайд-флаг США («Новая слава»)

"Радужный" флаг периодически становится мишенью так называемых «войн флагов». Так в 2011 году власти Минска не разрешили его на первом в Белоруссии санкционированном пикете в защиту прав ЛГБТ, мотивировав запрет отсутствием у него регистрации. Подобные скандалы происходили во многих странах мира, ряд из них имели как следствие громкие судебные процессы. Некоторые религиозные группы, указывая на библейскую символику, обвиняют ЛГБТ-сообщество в «краже радуги». В марте 2011 года болельщики «Зенита» сожгли "радужный флаг" на выездной игре в Нидерландах. В 2011 году депутат парламента Санкт-Петербурга Елена Бабич обвинила людей, использующих изображение радуги, в «пропаганде гомосексуализма» и угрозе вымирания нации.

Флаг Еврейской автономной области	Логотип Московского гей-прайда	Прайд-флаг Санкт-Петербурга	"Радужный" флешмоб в Санкт-Петербурге	Московские Триумфальные ворота в дни Санкт-Петербургского гей-прайда

См. также

• Символика ЛГБТ-движения
• Пацифик
• Триколор: Панславянские цвета, Панарабские цвета, Паниранские цвета, Панафриканские цвета

Ссылки

• Радужный флаг: тематические медиафайлы на Викискладе
• [youtube.com/watch?v=CR6T-C_Ff98 Создатель "радужного" флага Гилберт Бейкер о международном символе ЛГБТ-движения] на YouTube  (субтитры), 2009
• [maps.google.ru/maps/ms?ie=UTF8&hl=ru&msa=0&msid=205960900991318879518.0004a03d40b156a0f134f&z=15 Карта событий 1978 года]

Отрывок, характеризующий Радужный флаг

Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.


Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.


Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «отрезали!», и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе.
– Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих.
Полковой командир, в ту самую минуту как он услыхал стрельбу и крик сзади, понял, что случилось что нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста полковника и свою генеральскую важность, а главное – совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпавших, но счастливо миновавших его пуль. Он желал одного: узнать, в чем дело, и помочь и исправить во что бы то ни стало ошибку, ежели она была с его стороны, и не быть виновным ему, двадцать два года служившему, ни в чем не замеченному, примерному офицеру.
Счастливо проскакав между французами, он подскакал к полю за лесом, через который бежали наши и, не слушаясь команды, спускались под гору. Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат голоса своего командира или, оглянувшись на него, побегут дальше. Несмотря на отчаянный крик прежде столь грозного для солдата голоса полкового командира, несмотря на разъяренное, багровое, на себя не похожее лицо полкового командира и маханье шпагой, солдаты всё бежали, разговаривали, стреляли в воздух и не слушали команды. Нравственное колебание, решающее участь сражений, очевидно, разрешалось в пользу страха.
Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.
– Ваше превосходительство, вот два трофея, – сказал Долохов, указывая на французскую шпагу и сумку. – Мною взят в плен офицер. Я остановил роту. – Долохов тяжело дышал от усталости; он говорил с остановками. – Вся рота может свидетельствовать. Прошу запомнить, ваше превосходительство!
– Хорошо, хорошо, – сказал полковой командир и обратился к майору Экономову.
Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.