Августовка (сабля)
| Augustówka | |
|---|---|
 Королевская монограмма AR на клинке августовки. Рисунок из «Старопольской иллюстрированной энциклопедии». | |
| Тип: | сабля |
| Страна: |  Польша
|
| История службы | |
| Годы эксплуатации: | 1700—1800 |
Августовка (польск. augustówka) — тип польской сабли отличающийся наличием на клинке надписей и изображений в честь одного из трёх польских королей носивших имя Август — Августа II, Августа III[1] или Станислава Августа Понятовского. Другое их название — «памятные сабли Конституции 3-го мая», или просто «третьемайские» (trzeciomajowy). Каких либо конструктивных отличий или других, помимо изображений, характерных признаков, августовки не имели. В этом отношении августовки продолжили традицию других польских «именных» сабель названных в честь королей: баторовки (в честь Стефана Батория)[2], зигмунтовки (в честь Зигмунта III Вазы)[3], яновки (в честь Яна III Собеского)[4]. В то же время, такая сабля как костюшковка, как раз имела характерную конструкцию эфеса, но не имела надписей и изображений того, в честь кого она получила своё название (Тадеуша Костюшко), что и выделяет её на фоне остальных «именных» сабель.
Содержание
История
Бытование августовок и их связь с королями по имени Август разными авторами подаётся достаточно противоречиво. Так Зигмунт Глогер в своей «Старопольской иллюстрированной энциклопедии», в статье об августовке, указывал, что данное название носили сабли XVIII века, изготавливавшимся в Сандомирском и Краковском воеводствах, славившиеся качеством своих клинков и имевших на клинках монограммы Августа II и Августа III[1]. В то же время известный историк и оружиевед Влодзимеж Квасневич в своей книге «Польские сабли», полностью игнорируя информацию Глогера, описывает только сабли конца XVIII века, связанные с именем Станислава Августа. При этом он избегает самого термина «августовка», настаивая на том, что данный тип сабель должен носить название «памятные сабли Конституции 3-го мая [1791 года]», хотя и признаёт, что Станислав Август сыграл важную роль в событиях связанных с Конституцией 3-го мая, а на клинках этих сабель, наряду с другими изображениями и надписями, обычно присутствуют и монограммы короля[5].
Описание
На саблях Конституции 3-го мая встречались следующие надписи: Vivat Kawaleria Narodowa, Bóg, Honor i Ojczyzna, Wiwat Naród Polski, Konstetucia 3 Maja Ruka 1791, Narod z krolem krol z narodem, Wolni Polacy bronmy ojczyzny, Vivat wolność, Polska. Надписи насекались или гравировались с обеих сторон клинка. Также на клинках присутствовали монограммы короля — AR, SAR, изображения скипетра, короны, кавалеристов, растительные орнаменты[6].
Напишите отзыв о статье "Августовка (сабля)"
Примечания
- ↑ 1 2 Zygmunt Gloger. [pl.wikisource.org/wiki/Strona:PL_Gloger-Encyklopedja_staropolska_ilustrowana_T.1_093.jpg Encyklopedja staropolska ilustrowana] : [польск.]. — Warszawa, 1900. — S. 85.</span>
- ↑ Квасневич, 2005, с. 70.
- ↑ Квасневич, 2005, с. 75.
- ↑ Квасневич, 2005, с. 78.
- ↑ Квасневич, 2005, с. 79—80.
- ↑ Квасневич, 2005, с. 80.
</ol>
Литература
- Квасневич В. Польские сабли. — СПб. : Атлант, 2005. — 224 с. — ISBN 5-98655-011-0.</span>
Ссылки
- [www.lichen.pl/pl/324/n_269/szabla_trzeciomajowa_w_muzealnych_zbiorach Августовка в музее имени Юзефа Ярзебовского (польск.)]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Августовка (сабля)
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
