Алгские языки
| Алгские языки | |
| Таксон: |
семья |
|---|---|
| Ареал: |
|
| Классификация | |
| Категория: | |
| Состав | |
| Коды языковой группы | |
| ISO 639-2: |
— |
| ISO 639-5: |
aql |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
А́лгские языки (алгийские; англ. Algic) — семья индейских языков Северной Америки, включающая алгонкинские языки и два языка северной Калифорнии — вийот (ныне вымер) и юрок (не более 20 носителей преклонного возраста).
В 1903 г. антропологи Р. Диксон и А. Крёбер выдвинули гипотезу о родстве языков вийот и юрок и предложили называть их ритванской семьей. Несколько позже (1913) Э. Сепир показал систематические соответствия между этими двумя языками и алгонкинской семьёй и предложил термин «алгонкино-ритванские языки». Позже, по мере накопления данных, это родство было окончательно доказано в работах М. Хаас (1958) и И. Годдарда (1975), утвердился термин «алгские языки». Сейчас считается, что вийот и юрок не образуют группу в рамках алгской семьи, а представляют собой две ветви этой семьи из трёх, наряду с алгонкинскими.
Интерес представляет крайняя географическая разобщённость языков северной Калифорнии и массива алгонкинских языков, прародина которых постулируется в районе Великих североамериканских озёр. Вийот и юрок типологически весьма отличны от алгонкинских языков. Например, юрок в результате ареальных контактов приобрёл серию абруптивных согласных, что не характерно для алгских языков.
Многочисленные ранее предлагавшиеся внешние связи алгской семьи сугубо гипотетичны. В частности, сопоставление алгонкинских языков с языком беотук, распространённым на острове Ньюфаундленд и вымершим в первой трети XIX в., не доказано и не опровергнуто в силу отсутствия достаточных данных по этому языку. Гипотеза Э. Сепира о дальнем родстве алгских языков с вакашскими, салишскими и чемакуанскими языками и с языком кутенай, а также гипотеза М. Хаас о родстве с языками предположительной макросемьи «галф» (см. статью Индейские языки) в настоящее время не признаются большинством специалистов.
Напишите отзыв о статье "Алгские языки"
Литература
- Haas, Mary. 1958. Algonkian-Ritwan: The end of a controversy // International Journal of American Linguistics, vol. 24, p. 159—173.
- Goddard, Ives. 1975. Algonquian, Wiyot, and Yurok: proving a distant genetic relationship // Dale M. Kinkade, Kenneth Hale, and Oswald Werner. Linguistics and Anthropology: In honor of C. F. Voegelin. Lisse: Peter de Ridder, p. 249—262.
Отрывок, характеризующий Алгские языки
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
