Большая книга
Поделись знанием:
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.
В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.
Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.
Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
| Большая книга | |
| Страна | |
|---|---|
| Награда за |
лучшее прозаическое произведение |
| Учредитель |
«Центр поддержки отечественной словесности» |
| Основание |
2005 |
| Последний обладатель |
Гузель Яхина (2015) |
| Сайт |
[www.bigbook.ru book.ru] |
«Большая книга» — российская национальная литературная премия. В 2016 году денежное вознаграждение следующее:
- 1я премия — 3 млн. руб.
- 2я премия — 1,5 млн руб.
- 3я премия — 1 млн. руб.[1]
Принцип финансирования — проценты по вкладу учредителей «Центра поддержки отечественной словесности» (российских крупных бизнесменов и бизнес-структур).
На соискание премии принимаются произведения всех прозаических жанров, включая мемуары, жизнеописания и другую документальную прозу.
Содержание
Учредители
Учредителем Национальной литературной премии «Большая книга» является «Центр поддержки отечественной словесности» (председатель совета — Владимир Григорьев, генеральный директор Георгий Урушадзе), организованный[2]:
- Альфа-Банком;
- Группой компаний «Ренова»;
- Романом Абрамовичем;
- Александром Мамутом;
- Торговым домом «ГУМ»;
- журналом «Медведь»;
- Группой компаний «Видео Интернешнл»;
- Фондом содействия кадетским корпусам имени Алексея Йордана.
Учредители представлены Советом попечителей премии. В настоящее время в Совет попечителей входят[3]:
- Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в Ватикане Александр Авдеев;
- директор Института русской литературы РАН член-корреспондент РАН Всеволод Багно;
- генеральный директор ВГТРК Олег Добродеев;
- руководитель Роспечати Михаил Сеславинский;
- президент Российского книжного союза, экс-председатель Счётной палаты РФ Сергей Степашин;
- первый зам. председателя совета директоров «Альфа-Банка», вице-президент Конгресса муниципальных образований Олег Сысуев — председатель Совета;
- ген.директор Российской государственной библиотеки Виктор Фёдоров;
- президент Фонда социально-экономических и интеллектуальных программ Сергей Филатов;
- специальный представитель Президента России по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой.
Порядок присуждения премии
Формирование списка номинантов («длинного списка»)
В конкурсе на соискание премии могут участвовать как опубликованные произведения, так и рукописи. Выдвинуть произведение или рукопись на конкурс могут издательства, члены Литературной академии (жюри премии), СМИ, творческие союзы, а также органы государственной власти (федерального и регионального уровня). Опубликованное произведение также может быть выдвинуто автором. Произведение должно быть опубликовано (подписано в печать) либо в предыдущем [премии] году, либо в срок до 28 февраля года премии, когда заканчивается приём работ на соискание премии.
Совет экспертов[4] отбирает номинантов из поступивших заявок для «длинного списка» (не имеющего ограничений по числу произведений). Каждая выдвинутая работа оценивается не менее чем двумя экспертами и рекомендуется (или отклоняется). Общий список в итоге составляется до 30 апреля и оглашается председателем совета экспертов и публикуется на электронной странице Премии в интернете.
Формирование «Списка финалистов»
В итоговый список («Список финалистов») включается от 8 до 15 работ из «длинного списка». По каждому произведению принимается коллегиальное решение, при этом за включение должно высказаться большинство экспертов совета. В срок до 31 мая список должен быть объявлен председателем совета экспертов и опубликован на интернет-сайте Премии.
Работа Литературной академии (жюри)
Литературная академия (жюри Премии) состоит более чем из 100 человек[5] — профессиональных литераторов и издателей, деятелей культуры и искусства, научных работников, общественных и государственных деятелей, журналистов и предпринимателей.
Члены Литературной академии знакомятся с произведениями из «Списка финалистов» и голосуют. По числу поданных баллов определяются лауреаты первой, второй и третьей премий. Члены жюри могут созвать очное заседание Литературной академии, если необходимо решить вопрос о присуждении или неприсуждении одной или нескольких премии (включая дополнительные).
Определение приза читательских симпатий
После объявления «Списка финалистов» открывается читательское голосование. Первые три работы, получившие наибольшее число баллов от читателей, награждаются памятными статуэтками. А с 2008 года возможно ознакомиться и с текстом конкурсных работ[6].
Председатели совета и жюри
Совет экспертов
Председателем Совета экспертов все годы существования Премии является заместитель главного редактора журнала «Новый мир» Михаил Бутов[7][8][9][10].
Литературная академия
Председателями (сопредседателями) Литературной академии являлись:
- 2005—2006 — писатели Даниил Гранин и Эдвард Радзинский[11];
- 2006—2007 — писатель Владимир Маканин[12];
- 2007—2008 — писатель Андрей Битов[13];
- 2008—2011 — писатель, журналист, главный редактор «Литературной газеты» Юрий Поляков и историк, писатель и телеведущий Александр Архангельский[14].
- с 2012 года — литературный критик, проректор РГГУ Дмитрий Бак.
История и лауреаты премии
Премия объявлена 14 ноября 2005 года.
Сезон 2005—2006
- «Длинный список» из 71 произведения был объявлен 26 апреля 2006 года.
- Шорт-лист («Список финалистов») из 15 произведений был объявлен 30 мая 2006 года на специальном «Литературном обеде» в ГУМе.
- Итоги первого сезона были подведены 22 ноября 2006 года[15]:
- Первую премию (3 млн руб) получил Дмитрий Быков (биография «Борис Пастернак»).
- Вторую премию (1,5 млн.руб) — Александр Кабаков (роман «Всё поправимо»).
- Третью премию (1 млн.руб) — Михаил Шишкин («Венерин волос»).
- Специальным призом «За вклад в литературу» был награждён Наум Коржавин (мемуары «В соблазнах кровавой эпохи»).
- Приз читательских симпатий по итогам голосования в интернете получили финалисты премии Алексей Иванов («Золото бунта»), Дмитрий Быков («Борис Пастернак»), Людмила Улицкая («Люди нашего царя»).
Сезон 2006—2007
Второй сезон премии был объявлен 28 ноября 2006 года.
- В «длинный список» были включены 45 произведений, из которых финалистами стали 12.
- Лауреаты второго сезона были названы 22 ноября 2007 года в Доме Пашкова[16].
- Первую премию (3 млн руб) получила Людмила Улицкая за роман «Даниэль Штайн, переводчик».
- Вторую премию (1,5 млн.руб) — Алексей Варламов за биографию «Алексей Толстой».
- Третью премию (1 млн.руб) — Дина Рубина за роман «На солнечной стороне улицы».
- Приз «За вклад литературу» был присуждён Андрею Битову и Валентину Распутину.
- Приз «За честь и достоинство» был присуждён поэту и переводчику Илье Кормильцеву (посмертно).
- По результатам читательского голосования Приз читательских симпатий получили: (1) Людмила Улицкая, (2) Дина Рубина, (3) Виктор Пелевин (за роман «Empire V»).
Сезон 2007—2008
27 ноября 2007 года объявлен третий сезон премии. Приём работ завершился 29 февраля 2008 года.
- В третьем сезоне в «длинном списке» оказалось также 45 произведений, однако финалистами стали только 10.
- Результаты конкурсы были названы 25 ноября 2008 года в Доме Пашкова[17].
- Первую премию (3 млн руб) получил Владимир Маканин за роман «Асан».
- Вторую премию (1,5 млн.руб) — Людмила Сараскина за биографию «Александр Солженицын».
- Третью премию (1 млн.руб) — Рустам Рахматуллин за книгу эссе «Две Москвы, или Метафизика Столицы».
- Приз «За честь и достоинство» присуждён Александру Солженицыну (посмертно).
- По результатам читательского голосования Приз читательских симпатий получили: (1) Рустам Рахматуллин, (2) Владимир Костин (сборник повестей и рассказов «Годовые кольца»), (3) Людмила Сараскина.
Сезон 2008—2009
Приём работ завершился 28 февраля 2009 года.
- В «длинный список» было включено 48 произведений, из которых совет экспертов выбрал 13 «финалистов»[18].
- Лауреаты четвёртого конкурса были названы 26 ноября 2009 года в рамках торжественной церемонии, проходившей в Доме Пашкова[19].
- Первую премию (3 млн.руб) получил Леонид Юзефович за роман «Журавли и карлики».
- Вторую премию (1,5 млн.руб) — Александр Терехов за роман «Каменный мост».
- Третью премию (1 млн.руб) — Леонид Зорин за сборник «Скверный глобус».
- Специальным призом «За честь и достоинство» удостоен Борис Васильев[20].
- По результатам читательского голосования Приз читательских симпатий получили: (1) Андрей Балдин (книга эссе «Протяжение точки»), (2) Леонид Юзефович, (3) Мариам Петросян (роман «Дом, в котором…»)[21].
Сезон 2009—2010
Приём работ завершился 28 февраля 2010 года.
- На соискание премии было выдвинуто 379 произведений, из которых в «длинный список», представленный 15 апреля, попали 37 авторов изданных произведений и 12 авторов рукописей[22].
- «Список финалистов» был объявлен 19 мая 2010 года на традиционном Литературном обеде. В список вошли 14 книг и рукописей[23].
- Лауреаты пятого конкурса были названы 23 ноября 2010 года в Доме Пашкова[24]:
- Первая премия присуждена Павлу Басинскому за исследование «Лев Толстой. Бегство из рая».
- Вторая премия — Александру Иличевскому за роман «Перс».
- Третья премия — Виктору Пелевину за роман «t».
- Специальным призом «За вклад в литературу» наградили Антона Павловича Чехова (премия которого была передана Чеховской комиссии РАН).
- По результатам читательского голосования Приз читательских симпатий получили: (1) Виктор Пелевин, (2) Евгений Клюев (роман «Андерманир штук»), (3) Михаил Гиголашвили (роман «Чёртово колесо»).
Сезон 2010—2011
Приём работ завершился 28 февраля 2011 года.
- На соискание премии было выдвинуто 375 рукописей и книг из 42 регионов России и 14 стран ближнего и дальнего зарубежья[25], из которых 40 произведений 39 авторов попали в «длинный список», представленный 20 апреля в любимой московской пельменной Иосифа Бродского на улице Красина, 7[26][27].
- «Список финалистов» объявлен 25 мая 2011 года на традиционном Литературном обеде в ГУМе. В список вошли десять произведений (и все — романы)[28].
- Победители были объявлены 29 ноября 2011 г. в Доме Пашкова[29], при этом подсчёт баллов вёлся непосредственно на церемонии. За неделю до этого были объявлены итоги народного голосования, проходящего на сайте Имхонет.ру[29]:
- Первую премию получил писатель Михаил Шишкин за роман «Письмовник».
- Вторую премию получил писатель Владимир Сорокин за произведение «Метель».
- Третью премию получил писатель Дмитрий Быков за произведение «Остромов, или Ученик чародея».
- По результатам читательского голосования Победителями стали: (1) Михаил Шишкин, (2) Дмитрий Быков, (3) Юрий Буйда (роман «Синяя кровь»).
- Специальной премией «За честь и достоинство» награждён Фазиль Искандер.
- Специальную премию «За вклад в литературу» получил Питер Мейер (Peter Mayer).
Сезон 2011—2012
29 февраля 2012 года завершился приём работ на соискание премии.
- На соискание премии было выдвинуто 401 произведение, из которых 85 рукописей[30].
- В список финалистов, объявленный 30 мая, попали 14 произведений[31].
- В июле-ноябре 2012 года проводилось читательское голосование.
- Победители были объявлены 27 ноября 2012 г. на торжественной церемонии в Доме Пашкова. В итоге:
- Первую премию получил писатель Даниил Гранин за роман «Мой лейтенант…».
- Вторую премию получил писатель Александр Кабаков, Евгений Попов за произведение «Аксёнов».
- Третью премию получила Марина Степнова за роман «Женщины Лазаря».
- Специальной премией «За честь и достоинство» награждён Даниил Гранин.
- Специальную премию «За вклад в литературу» получил Антуан Галлимар, глава старейшего издательства Франции «Галлимар».
- Кроме того, на торжественной церемонии наградили победителей читательского голосования: на первом месте — архимандрит Тихон (Шевкунов) («„Несвятые святые“ и другие рассказы»), на втором — Мария Галина («Медведки»), на третьем — Марина Степнова («Женщины Лазаря»).
Сезон 2012—2013
На соискание премии было подано 321 произведение от писателей из России, с Украины, из Белоруссии, Казахстана, США, Испании, Франции, Эстонии, Израиля, Латвии и Германии. 24 апреля 2013 года в мемориальном музее-квартире А. Н. Толстого был объявлен «Длинный список», в который вошли 36 произведений, такие как «Немцы» Александра Терехова, «Город заката» Александра Иличевского, «Вор, шпион и убийца» Юрия Буйды, «Тётя Мотя» Майи Кучерской, «Арбайт: Широкое полотно» Евгения Попова, «Музей революции» Александра Архангельского, «Слезами чемпионки» Ирины Родниной[32][33].
- Победители были объявлены 26 ноября 2013 года в Доме Пашкова.
- Первую премию получил писатель Евгений Водолазкин за роман «Лавр».
- Вторую премию получил писатель Сергей Беляков за книгу «Гумилёв сын Гумилёва».
- Третью премию получил писатель Юрий Буйда за роман «Вор, шпион и убийца».
- Специальную премию «За вклад в литературу» получил Евгений Евтушенко.
Сезон 2013—2014
На соискание премии было подано более 359 работ из России и других стран. В «длинный список» соискателей включено 29 произведений[34].
Премиальный фонд литературной премии «Большая книга» в 2014 году: первое место — 3 млн рублей, второе — 1,5 млн рублей, третье — 1 млн рублей.
- Победители были объявлены 25 ноября 2014 года в Доме Пашкова[35].
- Первую премию получил писатель Захар Прилепин за роман «Обитель».
- Вторую премию получил писатель Владимир Сорокин за роман «Теллурия».
- Третью премию получил писатель Владимир Шаров за роман «Возвращение в Египет».
- Специальную премию «За вклад в литературу» получил Леонид Зорин.
- По результатам читательского голосования Приз читательских симпатий получили: (1) Светлана Алексиевич («Время секонд хэнд»), (2) Захар Прилепин («Обитель»), (3) Алексей Макушинский («Пароход в Аргентину»).
Сезон 2014—2015
На соискание премии было подано более 338 работ из России и других стран. В «длинный список» соискателей включено 30 произведений[36][37].
Премиальный фонд литературной премии «Большая книга» в 2015 году: первое место — 3 млн рублей, второе — 1,5 млн рублей, третье — 1 млн рублей.
- Победители были объявлены 10 декабря 2015 года в Доме Пашкова.
- Первую премию получила Гузель Яхина за роман «Зулейха открывает глаза».
- Вторую премию — Валерий Залотуха за роман «Свечка».
- Третью премию — Роман Сенчин за роман «Зона затопления».
- Специальным призом «За серию экранизаций классики» награждён телеканал ВГТРК.
- По результатам читательского голосования Приз читательских симпатий получили: (1) Гузель Яхина («Зулейха открывает глаза») (2) Анна Матвеева («Девять девяностых») (3) Валерий Залотуха («Свечка»).
Сезон 2015—2016
- Объявлен 10 декабря 2015 года.
- Сбор работ проходит до 29 февраля 2016 года.
- Прием работ - до 28 февраля 2016 года.
- Длинный список - до 30 апреля 2016 года.
- Список финалистов - до 31 мая 2016 года.
- Объявление лауреатов - до 30 ноября 2016 года.
См. также
Напишите отзыв о статье "Большая книга"
Примечания
- ↑ [www.bigbook.ru Национальная литературная премия «Большая книга»]. www.bigbook.ru. Проверено 10 августа 2016.
- ↑ О Центре // [bigbook.ru/about/ Официальный сайт Национальной литературной премии «Большая книга»]. — (Проверено 31 мая 2012).
- ↑ Совет попечителей // [bigbook.ru/popechiteli/ Официальный сайт Национальной литературной премии «Большая книга»]. — (Проверено 31 мая 2012).
- ↑ Члены совета экспертов Национальной литературной премии «Большая книга» // [bigbook.ru/experts/ Официальный сайт Национальной литературной премии «Большая книга»]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Первоначальный состав включал 97 человек (см.: Утверждён состав Литературной академии «Большой книги» // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=942 Официальный сайт Премии «Большая книга», 13.03.2006]). Впоследствии состав увеличился до 112 членов. Но в 2007 году скончался поэт и переводчик Илья Кормильцев, а в 2008 году ушли из жизни президент казахстанского Общественного фонда развития культуры и гуманитарных наук «Мусагет» Ольга Борисовна Маркова и зам.директора Государственной публичной научно-технической библиотеки Сибирского отделения РАН Елена Борисовна Соболева. C 12 мая 2010 года в состав Литературной академии вошли также поэт, переводчик, издатель Максим Амелин, издатель владивостокского альманаха «Рубеж» Александр Колесов и программный директор Московского открытого книжного фестиваля Борис Куприянов (см.: ЛитАкадемия: обновление // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=9483 Новости Премии. 12.05.2010]). На апрель 2011 года в составе Лит.академии указаны 110 человек (см.: Литературная академия // [www.bigbook.ru/jury/ Офиц.сайт], 21.04.2011).
- ↑ Большие книги доступны всем // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=4775 Официальный сайт Премии «Большая книга», 11.07.2008]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Национальная литературная премия «Большая книга» объявляет состав Совета экспертов Премии // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=861 Официальный сайт Премии «Большая книга», 21.12.2005]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Утверждён состав Совета экспертов «Большой книги» // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=2218 Официальный сайт Премии «Большая книга», 25.01.2007]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Утверждён состав Совета экспертов «Большой книги» // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=3968 Официальный сайт Премии «Большая книга», 22.01.2008]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Утверждён состав Совета экспертов Премии // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=6289 Официальный сайт Премии «Большая книга», 10.02.2009]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Утверждён состав Литературной академии «Большой книги» // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=942 Официальный сайт Премии «Большая книга», 13.03.2006]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Оглашён «длинный список» Национальной литературной премии «Большая книга» // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=2621 Официальный сайт Премии «Большая книга», 18.04.2007]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ «Большая книга» даёт старт читательскому голосованию // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=4717 Официальный сайт Премии «Большая книга», 01.07.2008]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Юрий Поляков и Александр Архангельский — сопредседатели Литературной академии // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=7033 Официальный сайт Премии «Большая книга», 27.05.2009]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ «Большая книга» состоялась! // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=1805 Официальный сайт Премии «Большая книга», 22.11.2006]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Итоги Национальной литературной премии «Большая книга» (сезон 2006—2007 гг.) // [bigbook.ru/win/win2007.php?ID=1805 Официальный сайт Премии «Большая книга»]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Итоги Национальной литературной премии «Большая книга» (сезон 2007—2008 гг.) // [bigbook.ru/win/win2008.php?ID=1805 Официальный сайт Премии «Большая книга»]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ «Список финалистов» Национальной литературной премии «Большая книга» сезона 2008—2009 года // [bigbook.ru/win/short-list-2009.php Официальный сайт Премии «Большая книга»]. (рус.) — 16.08.2009.
- ↑ Названы лауреаты литературной премии «Большая книга» // [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1281393 Коммерсант.ру. Ъ-Online. 26.11.2009]. — 26.11.2009.
- ↑ Первым лауреатом литературной премии «Большая книга—2009» стал Борис Васильев // [www.rg.ru/2009/11/26/bv-anons.html Российская газета. 26.11.2009]. — 26.11.2009.
- ↑ Подведены итоги читательского голосования премии «Большая книга» // [www.rg.ru/2009/11/23/baldin-anons.html Российская газета. 26.11.2009]. — 26.11.2009.
- ↑ Совет экспертов представляет «длинный список» пятого сезона // [bigbook.ru/news/detail.php?ID=9317 Официальный сайт премии. 15.04.2010]. — 22.04.2010.
- ↑ Кучерская М. Закусывая языком // «Ведомости». — [www.vedomosti.ru/newspaper/article/2010/05/20/234919 20.05.2010. — № 90 (2608)]. — (Проверено 20 мая 2010).
- ↑ Кучерская М. Первые парни // «Ведомости». — [www.vedomosti.ru/newspaper/article/250441/pervye_parni 25.11.2010. — № 223 (2741)]. — (Проверено 25 ноября 2010).
- ↑ Пелевин, Сорокин и другие писатели будут бороться за «Большую книгу» // РИА Новости. [www.rian.ru/culture/20110301/340774342.html Культура и шоу-бизнес. 16:25 01/03/2011]. — (Проверено 21 апреля 2011).
- ↑ Кучерская М. Объявлен длинный список «Большой книги» // «Ведомости». [www.vedomosti.ru/lifestyle/news/1258281/obyavlen_dlinnyj_spisok_bolshoj_knigi 20.04.2011]. — (Проверено 21 апреля 2011).
- ↑ Зайцев П. Пельмени от Бродского: Кто претендует на «Большую книгу»? // «Российская газета». [www.rg.ru/2011/04/21/kniga.html № 5461 (85). 21.04.2011]. — (Проверено 21 апреля 2011).
- ↑ Список финалистов «Большой книги-2011» составили исключительно романы // РИА Новости. [www.rian.ru/culture/20110525/379644196.html Культура и шоу-бизнес. 16:00 25/05/2011]. — (Проверено 30 мая 2011).
- ↑ 1 2 Итоги шестого сезона // [bigbook.ru/win/win2011.php?ID=1805 Официальный сайт премии]. — (Проверено 4 января 2012).
- ↑ Новикова Л. «Большая книга» завершила приём работ // Известия. [www.izvestia.ru/news/517116 1 марта 2012 г]. — (Проверено 30 мая 2012).
- ↑ Карев И. Книги с обещаниями // Газета.ру. [www.gazeta.ru/culture/2012/05/30/a_4607005.shtml 30.05.12 18:51]. — (Проверено 30 мая 2012).
- ↑ [newsru.com/cinema/24apr2013/longlistbigbook.html Объявлен «Длинный список» литературной премии «Большая книга»]
- ↑ [www.bigbook.ru/news/detail.php?ID=15391 Сайт Большая книга: «ДЛИННЫЙ СПИСОК» ОБЪЯВЛЕН 24.04.2013]
- ↑ [itar-tass.com/kultura/1136423 В Москве объявили длинный список «Большой книги»]
- ↑ [www.ng.ru/subject/2014-11-27/1_glavnaya.html Говорит и показывает Дом Пашкова]. Независимая газета (27 ноября 2014). Проверено 30 ноября 2014.
- ↑ [www.rg.ru/2015/04/14/bigbook-site-anons.html В лонг-лист премии «Большая книга» вошли 30 авторов]
- ↑ [www.bigbook.ru/win/long-list2015.php Сайт Большая книга: «ДЛИННЫЙ СПИСОК»]
Ссылки
- [bigbook.ru/ Сайт премии]
- [bigbook.ru/jury/ Литературная академия (жюри) премии]
- www.russ.ru/Kniga-nedeli/Bol-shaya-kniga-sproektirovana-kak-sovershenno-prozrachnaya
- www.mn.ru/issue.php?2006-46-66
- bigbook.ru/smi/detail.php?ID=1881
- gzt.ru/culture/2006/11/23/220008.html
- www.rg.ru/2006/11/24/konkurs.html
- www.nytimes.com/2006/11/23/books/23priz.html?ex=1321938000&en=9b39dcdb3e2ed019&ei=5088&partner=rssnyt&emc=rss
- lenta.ru/photo/2006/11/23/bigbook/
- www.gazeta.ru/column/svinarenko/1081521.shtml
Отрывок, характеризующий Большая книга
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.
В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.
Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.
Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
