Глинка-Маврин, Борис Григорьевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Глинка-Маврин.
Борис Григорьевич Глинка-Маврин
Дата рождения

1810(1810)

Дата смерти

13 марта 1895(1895-03-13)

Место смерти

Санкт-Петербург

Принадлежность

Российская империя Российская империя

Род войск

Генеральный штаб

Звание

генерал от инфантерии

Командовал

Казанский военный округ

Сражения/войны

Русско-турецкая война 1828—1829, Польская кампания 1831 года

Награды и премии

Орден Святой Анны 3-й ст. с бантом (1831), Virtuti militari 4-й степени, Орден Святого Владимира 4-й ст. (1832), Орден Святого Станислава 3-й ст. (1837), Орден Святой Анны 2-й ст. (1841), Орден Святого Георгия 4-й ст. (1849), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1850), Орден Святой Анны 1-й ст. (1855), Орден Белого Орла (1862), Орден Святого Владимира 1-й ст. (1878), Орден Святого Андрея Первозванного (1886).

Борис Григорьевич Глинка, с 1865 года Глинка-Маврин (1810—1895) — генерал-адъютант, генерал от инфантерии, командующий войсками Казанского военного округа.





Биография

Второй сын профессора Дерптского университета Григория Андреевича Глинки и Устиньи (Юстины) Карловны (урождённой Кюхельбекер; 1784—1871)[1]. Двоюродный племянник Сергея Николаевича и Фёдора Николаевича Глинок. Родной племянник декабриста В. К. Кюхельбекера. С юных лет знал Пушкина и других поэтов «золотого века».

Начальное образование Глинка получил в Благородном пансионе при Санкт-Петербургском университете, военное образование — в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров и по окончании его 25 марта 1828 года был произведён в прапорщики лейб-гвардии Московского полка, с которым и принял участие в том же году в войне с Турцией.

Причисленный по окончании её к Гвардейскому генеральному штабу, Глинка участвовал в Польской кампании 1831 года. В 1835 году был назначен адъютантом к российскому послу в Париже генерал-адъютанту графу фон-дер-Палену. Исполняя здесь в то же время в течение девяти лет обязанности военного агента, Глинка обратил особое внимание на ружейное дело ввиду происходившей тогда смены системы кремневых ружей ударными.

По возвращении в Россию в 1844 году он был назначен членом комитета по улучшению штуцеров и ружей, который и возложил на Глинку выработку на Сестрорецком оружейном заводе образцов ударного ружья для российской армии. По исполнении этого поручения и Высочайшего утверждения в 1845 году образца пехотного ударного ружья Глинка был командирован на Ижевский оружейный завод для выделки там новых ружей и улучшения оружейного производства вообще.

Назначенный 3 апреля 1849 года флигель-адъютантом к Его Императорскому Величеству, Глинка был в том же году командирован в распоряжение главнокомандующего армией, действовавшей против венгров, и по возвращении произведён 7 августа (по другим данным — 26 августа) в генерал-майоры зачислен в свиту Его Императорского Величества и вслед за тем командирован в Бельгию для заказа штуцеров.

По возвращении Глинка исправлял должность начальника штаба всех войск, расположенных в Санкт-Петербурге и его окрепостях, и участвовал в трудах комиссии по улучшению военной части. 26 ноября 1849 года за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени (№ 8158 по списку Григоровича — Степанова). В следующем году получил орден Святого Станислава 1-й степени и в 1855 году — орден Святой Анны 1-й степени.

С учреждением в 1856 году инспекции стрелковых батальонов, Глинка, назначенный 26 августа (по другим данным — 26 апреля) того же года генерал-адъютантом, был сделан начальником штаба инспектора этих батальонов герцога Георгия Мекленбург-Стрелицкого и много содействовал ему в развитии и улучшении стрелкового дела, составив «Наставление для стрелкового образования пехоты и драгун». 30 августа 1857 года произведён в генерал-лейтенанты.

С 1862 по 1864 год заведовал резервными стрелковыми батальонами, а в 1867 году назначен командующим войсками Казанского военного округа. 20 апреля 1869 года произведён в генералы от инфантерии, а в 1872 года назначен членом Военного совета.

Сочинения

Глинкой составлена и издана книга «Служебная деятельность в России Его Велико-Герцогского Высочества герцога Георгия Мекленбург-Стрелицкого» (СПб., 1877), в которой дан очерк развития вооружения российских войск и их строевого образования. Кроме того, им напечатаны биография отца «Григорий Андреевич Глинка, наставник великих князей Николая и Михаила Павловичей, очерк его деятельности и переписка» («Русская старина», 1876) и «Путешествие Великого Князя Михаила Павловича по России в 1817 году» («Русский архив», 1877).

Семья

Жена — Александра Семёновна Маврина (1825—1885), старшая дочь и наследница сенатора С. Ф. Маврина. Ввиду отсутствия у последнего наследников мужского пола Борису Глинке с 1865 года было дозволено носить двойную фамилию «Глинка-Маврин»[3]. Дети:

  • Владимир (1846—1893), статский советник, почетный мировой судья Лужского уезда, в 1881—1893 гг. уездный предводитель дворянства.
  • Николай (1852—1893), полковник, член «Союза Михаила Архангела»[4].
  • Мария (1851—после 1925), фрейлина, позднее жена графа Андрея Борисовича Ефимовского (1855-после 1925), камергера; после революции супруги уехали в Сербию, где их следы теряются.
  • Вера (1857—после 1920), фрейлина, не замужем.

Напишите отзыв о статье "Глинка-Маврин, Борис Григорьевич"

Примечания

  1. ↑ О. Жукова. Глинка, Григорий Андреевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
  2. ↑ 1 2 Список генералам по старшинству. СПб 1893г.
  3. ↑ Русская родословная книга, издание «Русской Старины», II, 28.
  4. ↑ [oldtime.new-luga.ru/au_05_002.php Игорь Половинкин. Ставка — родовое имение] (рус.). Сайт «Луга старого времени». Проверено 8 июня 2013. [www.webcitation.org/6J0NhbLLJ Архивировано из первоисточника 20 августа 2013].

Источники

Отрывок, характеризующий Глинка-Маврин, Борис Григорьевич

– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Глинка-Маврин,_Борис_Григорьевич&oldid=81585241»