Долгоруков, Василий Александрович

Василий Александрович Долгоруков
Род деятельности:	военный и государственный деятель
Дата рождения:	13 августа 1868(1868-08-13)
Гражданство:	Российская империя
Дата смерти:	10 июля 1918(1918-07-10) (49 лет)
Место смерти:	Екатеринбург
Отец:	князь Александр Васильевич Долгоруков
Мать:	княгиня Мария Сергеевна Долгорукова
Награды и премии:	3 ст. 1 ст. 2 ст. 2 ст.

Князь Васи́лий Алекса́ндрович Долгору́ков (царская чета называла его Валя) (1 (13) августа 1868 — 10 июля 1918) — гофмаршал Двора Его Императорского Величества Николая II, генерал-майор свиты Его Императорского Величества (1912).

Биография

Василий Долгоруков родился в семье князя Александра Васильевича Долгорукова (1839—1876) и княгини Марии Сергеевны (1846—1936). После смерти отца, отчимом Василия стал обер-гофмаршал граф Павел Константинович Бенкендорф. По линии отца — внук военного министра князя Василия Андреевича Долгорукова и графини Ольги Карловны Сен-При, по матери — члена Государственного Совета князя Сергея Алексеевича Долгорукова и графини Марии Александровны Апраксиной.

• В 1880 году окончил Пажеский корпус, по окончании которого в чине корнета получил назначение в Конный лейб-гвардии полк.
• 1907 год — адъютант Его Величества Императора Николая II.
• В марте 1910 года был произведён в чин генерал-майора.
• 16 марта 1910 — 3 марта 1912 года — командир 3-го драгунского Новороссийского полка.
• 3 марта 1912 — 4 февраля 1914 — полковой командир Конно-гренадёрского лейб-гвардии полка, Свиты Его Величества генерал-майор.

Во время Первой мировой войны находится в при Царе в ставке. Дослужился до гофмаршала Двора Его Императорского Величества, награждён орденами.

14 августа 1917 года добровольно последовал за Императором и Императрицей в качестве сопровождающего (вместе с графиней Гендриковой) к месту ссылки императорской семьи. Во время заточения всегда рядом с Государем: пилит дрова, чистит снег, копает землю. Князь не только сочувствует Николаю II, но и старается защитить его.

30 апреля 1918 года по приезде в Екатеринбург князь Долгоруков был арестован «в целях охраны общественной безопасности». Его поместили в политическое отделение екатеринбургской тюрьмы. Чекисты попытались обвинить его в планировании побега царской семьи из ссылки. Историки называют эти обвинения несостоятельными. 10 июля 1918 года он расстрелян в лесу под Екатеринбургом, брошен убийцами незахороненным. Тело было найдено и погребёно только осенью 1918 года, после того, как в город вошли части Белой армии.

Канонизация

В конце октября (по старому стилю) 1981 года канонизирован Русской православной церковью заграницей. Святой мученик воин Василий.

Реабилитация

По заявлению Марии Владимировны Романовой в октябре 2009 года в числе 52 приближенных императорской семье был реабилитирован.

В воспоминаниях современников

• протопресвитер о. Георгий Шавельский: «Гофмаршал князь В. А. Долгоруков был бесконечно предан Государю. Его честность и порядочность во всех отношениях были вне всяких сомнений. Попал он в Свиту, так сказать, по наследству, так как приходился de jure пасынком, a de facto (как утверждали), сыном обер-гофмаршалу гр. Бенкендорфу. Профессор Федоров часто говорил, что „Валя Долгоруков — ни к черту негодный гофмаршал“. Ещё менее он годился для чего-либо иного в Царском Селе: чтобы развлекать Государя, — он был слишком скучен и не остроумен; чтобы быть советником, — он был слишком прост умом.»

Литература

• Ковалевская О. Т. С Царём и За Царя. Мученический венец Царских слуг. — Москва: Русский Хронографъ, 2008. — 416 с. — ISBN 5-85134-121-1.
• Чернова О. В. Верные. О тех, кто не предал Царственных мучеников. — М.: Русский хронограф, 2010. — 576 с. — 6000 экз. — ISBN 5-85134-123-8.

Ссылки

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=1749 Долгоруков, Василий Александрович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Долгоруков, Василий Александрович

– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.