Корсунь-Шевченковский

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Город
Корсунь-Шевченковский
укр. Корсунь-Шевченківський
Флаг Герб
Страна
Украина
Статус
районный центр
Область
Черкасская область
Район
Координаты
Глава
Самойленко Михаил Романович
Первое упоминание
Прежние названия
Корсунь (до 1944 года) Исторический Герб Корсуня с 1585 года
Город с
Площадь
118,65 км²
Высота центра
105 м
Тип климата
умеренный
Население
18 895 человек (2007)
Национальный состав
украинцы, цыгане, евреи, русские
Конфессиональный состав
православные христиане
УПЦ МП, УПЦ КП
Часовой пояс
Телефонный код
+3804735
Почтовые индексы
19400-19408
Автомобильный код
CA, IА / 24
Награды

Ко́рсунь-Шевче́нковский (в настоящее время разные словари допускают разные варианты склонения названия[1], укр. Ко́рсунь-Шевче́нківський, до 1944 — Корсунь) — город, административный центр Корсунь-Шевченковского района в Черкасской области (до 1954 — в Киевской области), Украина.

Население — 18,9 тыс. жителей (2007).

Расположен на реке Рось (притоке Днепра).

Железнодорожная станция Корсунь Одесской железной дороги на линии Киев — Черкассы.





История

Согласно данным летописей, Корсунь основан в 1032 году князем Ярославом Мудрым и входил в состав Поросской линии, оборонявшей Киевское княжество от набегов кочевников. В 1240 году город был разрушен Батыем. 8 февраля 1585 года Корсунь получил магдебургское право и был отстроен князьями Вишневецкими.

Корсунь был среди основных центров восстания Хмельницкого. Близ Корсуня в мае 1648 года состоялось Корсунское сражение между войсками Богдана Хмельницкого и 26-тысячным польско-шляхетским войском. На Корсунской раде в 1657 году гетманом при исключении большой части казачества был избран Иван Выговский.

С 1765 года староством Корсунь управлял князь Станислав Понятовский. Построил суконные и шёлковую фабрики, фабрику по производству селитры. В 1782—1789 годах на островах реки Рось была построена усадьба архитекторами Жаном Анри Мюнцем[de] и Яном Дисиором Линдсеем[2]. По II разделу Польши Корсунь был присоединён к Российской империи. Староство Корсунь было подарено Павлом I Петру Васильевичу Лопухину. После отставки в 1835 году в Корсуне жил князь Павел Лопухин. Наследником титула и имения после его смерти в 1873 году стал Николай Демидов[2].

30 июля 1941 года советские органы и войска оставили город, оккупирован германскими войсками[3][4].

В период Великой Отечественной войны в начале 1944 года в районе города Красная Армия провела успешную операцию по окружению и разгрому 80-тысячной группировки немецких войск (Корсунь-Шевченковская операция или Корсунь-Шевченковский котёл — второй по количеству окружённых гитлеровских войск после Сталинградской битвы). За эту операцию Корсунь-Шевченковский был награждён Орденом Отечественной войны 1 степени. 14 февраля 1944 года Корсунь был освобождён от фашистских захватчиков.

Войска 2-го Украинского фронта, освобождавшие город[3][5]:

Войскам, участвовавшим в боях под Корсунь-Шевченковским, приказом ВГК от 18 февраля 1944 года объявлена благодарность и в Москве дан салют 20-ю артиллерийскими залпами из 224 орудий[3][5].

Приказом Ставки ВГК от 26.02.1944 года № 045 в ознаменование одержанной победы соединения и части, отличившиеся в боях за освобождение города Корсунь, получили наименование «Корсунских»[3][5][6]:

Современное имя город получил в 1944 году в честь Тараса Шевченко, родившегося в 34 км от Корсуня, в селе Моринцы. В июле 1945 вышло постановление «Об организации исторического музея в городе Корсунь-Шевченковский»[2]. До 1954 года город был райцентром в Киевской области.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 декабря 1981 года город Корсунь-Шевченковский за мужество и отвагу, проявленные трудящимися города в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны, достигнутые успехи в хозяйственном и культурном строительстве награждён орденом Отечественной войны I степени[3][5].

Экономика

В Корсуне работают кирпичный, станкостроительный, ремонтный, строительных материалов, асфальтовый, кукурузокалибровочный, маслодельный, плодоконсервный и др. заводы; винодельческий комбинат, фабрики швейная, плетёных лозовых изделий. Также имеются предприятия железнодорожного транспорта и др.

Культура, достопримечательности

В городе действуют три общеобразовательные школы, гимназия, лицей, школа-интернат для детей с нарушением слуха, детская спортивная школа, центр детского юношеского творчества, аграрный лицей, профтехучилище, педагогический колледж им. Т. Г. Шевченко, филиалы Уманского государственного университета и Черкасского технологического университета.

Среди основных достопримечательностей:

  • Корсунь-Шевченковский государственный историко-культурный заповедник:
  • Ландшафтный парк вдоль берегов реки Рось;
  • Усадьба Станислава Понятовского (позднее Лопухиных-Демидовых). В настоящее время в зданиях усадьбы расположены:
  • Музей истории Корсунь-Шевченковской битвы и самой усадьбы (в здании дворца);
  • Историко-краеведческий музей;
  • Художественная галерея (с экспозицией творчества местных художников).

Галерея


Панорамные фотографии

Напишите отзыв о статье "Корсунь-Шевченковский"

Примечания

  1. [gramota.ru/slovari/dic/?word=%CA%EE%F0%F1%F3%ED%FC-%D8%E5%E2%F7%E5%ED%EA%EE%E2%F1%EA%E8%E9&all=x Проверка слова: Корсунь-Шевченковский]. Грамота.ру. Проверено 7 августа 2010.
  2. 1 2 3 Наталья Щербина. [www.stroy-ua.net/arkhytektura-y-hradostroytelstvo/sedoy-korsun-y-laskovaja-ros.html Седой Корсунь и ласковая Рось] // Строительство Реконструкция : Журнал. — 2010. — № 10.
  3. 1 2 3 4 5 М. Л. Дударенко, Ю. Г. Перечнев, В. Т. Елисеев и др. [gigabaza.ru/doc/76524-pall.html Освобождение городов: Справочник по освобождению городов в период Великой Отечественной войны 1941—1945.] — М.: Воениздат, 1985. — 598 с.
  4. Исаев А. В. От Дубно до Ростова. — М.: АСТ; Транзиткнига, 2004. — ISBN 5-17-022744-2 militera.lib.ru/h/isaev_av3/index.html
  5. 1 2 3 4 Освобождение городов. — М.: Воениздат, 1985. militera.lib.ru/h/liberation/index.html
  6. Сайт Soldat.ru.
  7. [rkka.ru Сайт РККА]

Литература

Ссылки

  • [www.korsun.ic.ck.ua/ Корсунь-Шевченковский государственный историко-культурный заповедник]  (укр.)

Отрывок, характеризующий Корсунь-Шевченковский

– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.