Латвийское телевидение

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Latvijas Televīzija
Тип

акционерное общество

Основание

1990

Прежние названия

Гостелерадио Латвийской ССР

Расположение

Латвия Латвия: Рига

Ключевые фигуры

Эдгар Котс (латыш. Edgars Kots) — генеральный директор LTV

Сайт

[ltv.lv ltv.lv]

К:Компании, основанные в 1990 году

Латвийское телевидение (латыш. Latvijas Televīzija, LTV) — латвийская государственная телекомпания.





История

Радиокомитет Латвийской ССР (1940 - 1953) и Радиоуправление Латвийской ССР (1953 - 1957)

В 1940 году был создан Комитет радиофикации и радиовещания Совета народных комиссаров Латвийской ССР (Радиокомитет Латвийской ССР), в 1953 году реорганизованное в Главное управление радиоинформации Министерства культуры Латвийской ССР (Радиоуправление Латвийской ССР). Телевизионно-технический центр в Риге стал четвертым по вводу в эксплуатацию в Советском Союзе — после Москвы, Ленинграда и Киева. 6 ноября 1954 года Радиоуправление Латвийской ССР запустило телеканал LTV. В этот день был показан художественный фильм Рижской киностудии «Домой с победой».

Гостелерадио Латвийской СССР (1957 - 1990)

В 1957 году Радиоуправление Латвийской ССР было реорганизовано в Государственный комитет Латвийской ССР по телевидению и радиовещанию (Гостелерадио Латвийской ССР). 19 марта 1958 года в эфир Латвийского телевидения выходит вечерняя информационная программа «Панорама» (латыш. «Panorāma»), которая и по сей день является главной информационной программой телекомпании. C 1974 года — Латвийское телевидение начало транслировать передачи в цветном изображении в системе SECAM.

Латвийское телевидение (с 1990)

В 1990 году Гостелерадио Латвийской ССР было разделено на Латвийское телевидение и Латвийское радио. В августе 1991 года LTV запустило канал LTV 2, канал LTV стал называться LTV 1. 11 января 1991 года Латвийская ССР провозгласила выход из состава СССР. В 1991 году канал отказался от трансляции на русском языке и стал вещать только на национальном латышском языке. После Распада СССР канал официально перешёл в собственность латвийских властей. 4 мая 1992 году лишился монополии на телевидение (до этого делила её только с Гостелерадио СССР) - был запущен первый в стране коммерческий телеканал NTV-5. 1 января 1993 года компания LTV вступила в Европейский Вещательный союз и в этом же году перешло на стандарт вещания PAL. В 2003 году компания стала организатором и вещателем 48-го конкурса песни Евровидение-2003, который проходил в Риге. В том же году LTV 2 был переименован в LTV 7. Вещание ведётся посредством сети Латвийского государственного центра радио и телевидения — LVRTC, сеть которого покрывает всю территорию Латвии.[1] С 1 июня 2010 года эфирное вещание ведётся только в цифровом формате DVB-T2(MPEG-4).

Объединение с Латвийским радио

9 января 2013 года стало известно, что Национальный совет электронных СМИ Латвии (НСЭСМИ) утвердил концепцию нового латвийского общественного СМИ, которое планируется создать в течение пяти лет путём объединения Латвийского телевидения, Латвийского радио и интернет-платформ.[2]

Телеканалы

Доступны через эфирное (цифровое (DVB-T) на ДМВ, аналоговое (PAL, ранее - SECAM) на МВ и ДМВ), кабельное, спутниковое телевидение и IPTV на 1-м и 2-м телеканале, а также через Интернет.

Финансирование

Около 60 % бюджета LTV составляет государственное финансирование, остальные средства компания получает от спонсорских пакетов и продажи рекламного времени.

Напишите отзыв о статье "Латвийское телевидение"

Ссылки

  • [ltv.lv Официальный сайт]

Примечания

  1. [www.lvrtc.lv/televizijas/ Карта вещательной сети LVRTC]
  2. [www.radioportal.ru/news/16831/latviya-sozdast-obedinennoe-obshchestvennoe-smi Латвия создаст объединенное общественное СМИ - Российский радиопортал]. Проверено 8 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EMNphXYr Архивировано из первоисточника 11 февраля 2013].

Внешние ссылки

  • [ltv.lv LTV — Официальный сайт]
  • [ltv1.lv LTV1 — Официальный сайт]
  • [ltv7.lv LTV7 — Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Латвийское телевидение

– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…