Мор, Иоганн

Иоганн Мор (нем. Johann Mohr; 12 июня 1916, Ганновер — 2 апреля 1943, Центральная Атлантика) — немецкий офицер-подводник, капитан 3-го ранга (1 апреля 1943 года), участник второй мировой войны.

Биография

26 сентября 1934 года поступил на флот кадетом. 1 января 1937 года произведен в лейтенанты.

Вторая мировая война

С сентября 1940 года 2-й помощник командира лодки U-124, которой командовал капитан-лейтенант Георг-Вильгельм Шульц. В декабре 1940 года стал 1-м помощником на той же лодке. К этому времени лодка заняла 3-е место в списке наиболее удачливых лодок германского флота.

8 сентября 1941 года Мор назначен командиром своей лодки и совершил на ней 6 походов (проведя в море в общей сложности 268 суток).

Мор стал известным благодаря успехам в борьбе против боевых кораблей, хотя при этом он являлся и одним из самых результативных подводников. 24 ноября 1941 года в Центральной Атлантике Мор потопил английский легкий крейсер «Дьюнедин», а в 1942 году — французский корвет «Мимоза».

27 марта 1942 года награждён Рыцарским крестом Железного креста.

В ночь на 12 мая 1942 года Мор атаковал конвой ONS-92 и за один бой потопил 4 судна общим водоизмещением 21 784 брт.

15 января 1943 года награждён Рыцарским крестом с дубовыми листьями.

Всего за время военных действий Мор потопил 29 кораблей общим водоизмещением 135 067 брт и повредил 3 корабля водоизмещением 26 167 брт.

U-124 вместе со всем экипажем была потоплена к западу от Опорто (Португалия) британским корветом «Стоункроп» и сторожевым кораблем (шлюпом) «Блэк Сван» («Чёрный лебедь»).

Отрывок, характеризующий Мор, Иоганн

Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.