Штокхаузен, Ганс-Геррит фон

Ганс-Геррит фон Штокхаузен
Дата рождения	11 августа 1907(1907-08-11)
Место рождения	Кассель
Дата смерти	15 января 1943(1943-01-15) (35 лет)
Место смерти	Берлин
Принадлежность	Веймарская республика Третий рейх
Род войск	Рейхсмарине Кригсмарине подводный флот
Годы службы	1926—1943
Звание	корветтенкапитан
Командовал	U-13, U-65
Сражения/войны	Вторая мировая война Битва за Атлантику (1939—1945)
Награды и премии

Ганс-Геррит фон Штокхаузен (нем. Hans-Gerrit von Stockhausen; 11 августа 1907, Кассель — 15 января 1943, Берлин) — немецкий офицер-подводник, капитан 3-го ранга (1 ноября 1940 года).

Биография

12 октября 1926 года поступил на флот кадетом. 1 октября 1930 года произведен в лейтенанты.

Служил на миноносце «Ягуар». В июле 1935 года переведен в подводный флот и 30 ноября получил лодку U-13. С 30 сентября 1937 года по декабрь 1939 года занимал руководящие должности в командовании подводным флотом; один из помощников Карла Дёница в создании флота.

Вторая мировая война

С 15 февраля 1940 года командир U-65 (тип IX-B), входившей во 2-ю флотилию подводных лодок в Бресте. Совершил на ней 5 походов (проведя в море в общей сложности 195 суток).

В первом походе в июне 1940 года Штокхаузен потопил французский пароход «Шамплан» (28 124 брт) — одно из самых крупных потопленных германскими подводниками за время войны судов.

14 января 1941 года награждён Рыцарским крестом.

С 24 марта 1941 года — командир 26-й флотилии подводных лодок (Пиллау).

Погиб в автокатастрофе.

Всего за время военных действий Штокхаузен потопил 13 судов (общим водоизмещением 68 738 брт) и повредил 3 судна (водоизмещением 22 490 брт).

Ссылки

[www.uboat.net/men/stockhausen.htm Hans-Gerrit von Stockhausen на uboat.net]

Отрывок, характеризующий Штокхаузен, Ганс-Геррит фон

– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.