Неделя о слепом

Неде́ля о слепо́м (греч. Κυριακή τοῦ Τυφλού) — шестая Неделя (воскресение) по Пасхе в Православной церкви. Название воскресения происходит по причине того, что в этот день на литургии читается Евангелие от Иоанна, 34-е зачало, о чуде исцелении Иисусом Христом слепорожденного человека, глаза которого Спаситель помазал брением от Своего плюновения, а затем отправил умыться слепого в купели Силоама, после чего слепой от рождения к всеобщему удивлению стал зрячим:

1 И, проходя, увидел человека, слепого от рождения. 2 Ученики Его спросили у Него: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? 3 Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но [это для] [того], чтобы на нем явились дела Божии. 4 Мне должно делать дела Пославшего Меня, доколе есть день; приходит ночь, когда никто не может делать. 5 Доколе Я в мире, Я свет миру. 6 Сказав это, Он плюнул на землю, сделал брение из плюновения и помазал брением глаза слепому, 7 и сказал ему: пойди, умойся в купальне Силоам, что значит: посланный. Он пошел и умылся, и пришел зрячим. 8 Тут соседи и видевшие прежде, что он был слеп, говорили: не тот ли это, который сидел и просил милостыни? 9 Иные говорили: это он, а иные: похож на него. Он же говорил: это я. 10 Тогда спрашивали у него: как открылись у тебя глаза? 11 Он сказал в ответ: Человек, называемый Иисус, сделал брение, помазал глаза мои и сказал мне: пойди на купальню Силоам и умойся. Я пошел, умылся и прозрел. 12 Тогда сказали ему: где Он? Он отвечал: не знаю. 13 Повели сего бывшего слепца к фарисеям. 14 А была суббота, когда Иисус сделал брение и отверз ему очи. 15 Спросили его также и фарисеи, как он прозрел. Он сказал им: брение положил Он на мои глаза, и я умылся, и вижу. 16 Тогда некоторые из фарисеев говорили: не от Бога Этот Человек, потому что не хранит субботы. Другие говорили: как может человек грешный творить такие чудеса? И была между ними распря. 17 Опять говорят слепому: ты что скажешь о Нем, потому что Он отверз тебе очи? Он сказал: это пророк. 18 Тогда Иудеи не поверили, что он был слеп и прозрел, доколе не призвали родителей сего прозревшего 19 и спросили их: это ли сын ваш, о котором вы говорите, что родился слепым? как же он теперь видит? 20 Родители его сказали им в ответ: мы знаем, что это сын наш и что он родился слепым, 21 а как теперь видит, не знаем, или кто отверз ему очи, мы не знаем. Сам в совершенных летах; самого спросите; пусть сам о себе скажет. 22 Так отвечали родители его, потому что боялись Иудеев; ибо Иудеи сговорились уже, чтобы, кто признает Его за Христа, того отлучать от синагоги. 23 Посему-то родители его и сказали: он в совершенных летах; самого спросите. 24 Итак, вторично призвали человека, который был слеп, и сказали ему: воздай славу Богу; мы знаем, что Человек Тот грешник. 25 Он сказал им в ответ: грешник ли Он, не знаю; одно знаю, что я был слеп, а теперь вижу. 26 Снова спросили его: что сделал Он с тобою? как отверз твои очи? 27 Отвечал им: я уже сказал вам, и вы не слушали; что еще хотите слышать? или и вы хотите сделаться Его учениками? 28 Они же укорили его и сказали: ты ученик Его, а мы Моисеевы ученики. 29 Мы знаем, что с Моисеем говорил Бог; Сего же не знаем, откуда Он. 30 Человек [прозревший] сказал им в ответ: это и удивительно, что вы не знаете, откуда Он, а Он отверз мне очи. 31 Но мы знаем, что грешников Бог не слушает; но кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает. 32 От века не слыхано, чтобы кто отверз очи слепорожденному. 33 Если бы Он не был от Бога, не мог бы творить ничего. 34 Сказали ему в ответ: во грехах ты весь родился, и ты ли нас учишь? И выгнали его вон. 35 Иисус, услышав, что выгнали его вон, и найдя его, сказал ему: ты веруешь ли в Сына Божия? 36 Он отвечал и сказал: а кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него? 37 Иисус сказал ему: и видел ты Его, и Он говорит с тобою. 38 Он же сказал: верую, Господи! И поклонился Ему(Ин. 9:1-38)

Богословский смысл чуда исцеления Иисусом Христом слепорожденного из Евангельского повествования раскрывается в богослужебных текстах (в стихирах, каноне, в Синаксаре), которые звучат в этот день в Православной церкви. Для этого в богослужебных текстах применяется приём противопоставления или антитезы. Слепой от рождения в результате чуда, совершенного Иисусом Христом, обрёл зрение не только телесное, но и духовное — он уверовал в то, что Христос это великий пророк и Сын Божий. А фарисеи, телесно зрячие от рождения, ослепли от своей злобы духовными очами. Они продолжали клеветать на Христа, называя Его грешным человеком, не веря в величайшее чудо: исцеления слепорожденного, и негодуя по поводу того, что Иисус сотворил чудо в субботу.

Кроме того, в богослужебных текстах всё время проповедуется следующая мысль: от грехов люди становятся духовно слепыми, и для того чтобы прозреть необходимо обращение в молитве к истинному врачу и истинному свету — Иисусу Христу.

Кондак, икос в Неделю о слепом

	На греческом	На церковнославянском(транслитерация)	На русском
кондак	Ἦχος δ' Τῆς ψυχῆς τὰ ὄμματα πεπηρωμένος, σοὶ Χριστὲ προσέρχομαι, ὡς ὁ Τυφλὸς ἐκ γενετῆς, ἐν μετανοίᾳ κραυγάζων σοι· Σὺ τῶν ἐν σκότει, τὸ φῶς τὸ ὑπέρλαμπρον.	глас 4 Душе́вныма очи́ма ослепле́н, к Тебе́, Христе́, прихожду́, я́коже слепы́й о́т рожде́ния, покая́нием зову́ Ти́: Ты́ су́щих во́ тьме́ Све́т пресве́тлый.	глас 4 С поврежденными очами души я к Тебе, Христе, прихожу как слепой от рождения в покаянии взывая Тебе: «Ты — пребывающим во тьме свет пресветлый!»
икос	Ῥεῖθρόν μοι δώρησαι Χριστέ, σοφίας τῆς ἀρρήτου, καὶ γνώσεως τῆς ἄνω, τὸ φῶς τῶν ἐν τῷ σκότει, καὶ πλανωμένων ὁδηγέ, ἵνα διηγήσωμαι, ἅπερ ἡ θεία βίβλος ἐδίδαξε τοῦ Εὐαγγελίου τῆς εἰρήνης, δηλονότι, τὴν τοῦ Τυφλοῦ θαυματοποιΐαν, ὅτι ἐκ γενετῆς τυφλὸς ὑπάρχων, ὀφθαλμοὺς τοὺς αἰσθητοὺς ἀπολαμβάνει, καὶ τοὺς τῆς ψυχῆς, ἐν πίστει ἀνακραυγάζων· Σὺ τῶν ἐν σκότει, τὸ φῶς τὸ ὑπέρλαμπρον.	Струю́ ми́ да́руй, Христе́, прему́дрости неизрече́нныя, и ра́зума го́рняго, све́те су́щих во́ тьме́, и прельща́емых наста́вниче, да возмогу́ чудеса́ Твоя́ пове́дати, окая́нный, я́же боже́ственная кни́га научи́ Ева́нгелиа ми́ра, си́ е́сть, слепа́го чудотворе́ние: я́ко о́т рожде́ния сле́п сы́й, о́чи чу́вственныя прие́млет и душе́вныя, ве́рою взыва́я: Ты́ су́щих во́ тьме́ све́т пресве́тлый.	Даруй мне поток премудрости неизреченной и вышнего познания, Христе, Свет пребывающим во тьме и заблуждающимся Наставник, чтобы я смог о том поведать, чему божественная книга Евангелия мира ясно научила, — о чудотворении со слепым: как бывший от рождения слепым, чувственные очи получает и душевные, с верою взывая: «Ты — пребывающим во тьме свет пресветлый!»

Литература

• [www.ispovednik.ru/zlatoust/Z08_1/t08_1.htm Иоанн Златоуст «Толкование на Евангелие от Иоанна» Беседа 56, Беседа 57, Беседа 58, Беседа 59]
• [azbyka.ru/otechnik/?Kirill_Aleksandrijskij/tolkovanie-na-evangelie-ot-ioanna=6_1 Кирилл Александрийский Толкование на Евангелие от Иоанна Книга 6, Глава 1]
• [azbyka.ru/otechnik/?Feofilakt_Bolgarskij/tolkovanie-na-evangelie-ot-ioanna=9 Феофилакт Болгарский Толкование на Евангелие от Иоанна Глава 9]
• [azbyka.ru/otechnik/?Evfimij_Zigaben/tolkovanie-evangelija-ot-ioanna=9 Евфимий Зигабен Толкование на Евангелие от Иоанна Глава 9]
• [azbyka.ru/otechnik/?Lopuhin/tolkovaja_biblija_54=9 Толковая Библия под ред. Лопухина. Новый Завет. Евангелие от Иоанна Глава 9]
• [www.omolenko.com/bogosluzhenia/prolog.htm?p=29#toc10 Синаксарь в неделю шестую по Пасхе о слепом ]
• [zaozernaya.ru/nedelya-6-ya-po-pasxe-o-slepom-980.html Проповедь архиепископа Аверкия (Таушева) в Неделю о слепом]
• [azbyka.ru/otechnik/Luka_Vojno-Jasenetskij/propovedi_3_41.shtml архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) Слово о слепом]
• [www.pravoslavie.ru/put/35150.htm Неделя 6-я по Пасхе, о слепом.]

Отрывок, характеризующий Неделя о слепом

– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.


Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.