Амага (Колумбия)
Город
Показать/скрыть карты
|
Амага (исп. Amagá) — город и муниципалитет на севере Колумбии, на территории департамента Антьокия. Входит в состав субрегиона Юго-западная Антьокия.
Содержание
История
Поселение, из которого позднее вырос город, было основано 4 августа 1788 года. Муниципалитет Амага был выделен в отдельную административную единицу в 1812 году.
Географическое положение
Город расположен в южной части департамента, в гористой местности Центральной Кордильеры, к востоку от реки Каука, на расстоянии приблизительно 21 километра к юго-западу от Медельина, административного центра департамента. Абсолютная высота — 1575 метров над уровнем моря[1].
Муниципалитет Амага граничит на севере с муниципалитетом Анхелополис, на востоке — с муниципалитетом Кальдас, на юго-востоке — с муниципалитетом Фредония, на юге — с муниципалитетом Венесия, на западе — с муниципалитетом Титириби. Площадь муниципалитета составляет 78 км²[2].
Население
По данным Национального административного департамента статистики Колумбии, совокупная численность населения города и муниципалитета в 2012 году составляла 28 897 человек[3]. Динамика численности населения муниципалитета по годам:
| 2005 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009 | 2010 | 2011 | 2012 |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 27 155 | 27 455 | 27 709 | 27 950 | 28 192 | 28 433 | 28 664 | 28 897 |
Согласно данным переписи 2005 года мужчины составляли 49,9 % от населения Амаги, женщины — соответственно 51 %. В расовом отношении белые и метисы составляли 99,7 % от населения города; негры, мулаты и райсальцы — 0,3 %[4]. Уровень грамотности среди населения старше 15 лет составлял 90,3 %.
Экономика
Основу экономики Амаги составляют сельскохозяйственное производство и добыча угля. На территории муниципалитета выращивают кофе, сахарный тростник, табак, бананы, маниок и другие культуры.
49,4 % от общего числа городских и муниципальных предприятий составляют предприятия торговой сферы, 33,9 % — предприятия сферы обслуживания, 7,2 % — промышленные предприятия, 9,5 % — предприятия иных отраслей экономики[4].
Известные уроженцы
- Бетанкур Куартас, Белисарио — президент Колумбии с 7 августа 1982 по 7 августа 1986.
Напишите отзыв о статье "Амага (Колумбия)"
Примечания
- ↑ [www.fallingrain.com/world/CO/02/Amaga.html Amaga, Colombia Page] (англ.). Fallingrain Global Gazetteer. Проверено 4 января 2014.
- ↑ [www.statoids.com/yco.html Municipalities of Colombia] (англ.). Statoids.com. Проверено 4 января 2014.
- ↑ [www.dane.gov.co/files/investigaciones/poblacion/proyepobla06_20/ProyeccionMunicipios2005_2020.xls Proyecciones de Población departamentales y municipales por área 2005 - 2020] (исп.). Departamento Administrativo Nacional de Estadística. Проверено 4 января 2014.
- ↑ 1 2 [www.dane.gov.co/files/censo2005/PERFIL_PDF_CG2005/05030T7T000.PDF Censo General 2005. Perfil Amagá - Antioquia] (исп.). Departamento Administrativo Nacional de Estadistica. Проверено 4 января 2014.
|
Это заготовка статьи о Колумбии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Амага (Колумбия)
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
