Американский хвост

Американский хвост
англ. An American Tail
Постер мультфильма
Другие названия	Дорога в Америку; Американская история; Американская сказка; Файвел в новом свете, или из России в Нью-Йорк
Тип мультфильма	Рисованный
Жанр	семейный
Сиквелы	Американский хвост 3: Сокровища острова Манхэттен Американский хвост 4: Загадка ночи Американский хвост 2: Файвел едет на запад Американские легенды Файвела
Режиссёр	Дон Блут
Продюсер	Стивен Спилберг Дэвид Киршнер Кэтлин Кеннеди Фрэнк Маршалл
Автор сценария	Дэвид Киршнер Джуди Фройдберг Тони Гейсс
Роли озвучивали	Филлип Глассер Дом Делуиз Неемия Персофф Erica Yohn
Композитор	Джеймс Хорнер Синтия Вейл Барри Мэнн
Аниматоры	Дон Блут Джон Померой Гэри Голдман
Студия	Amblin Entertainment Sullivan Bluth Studios Universal Pictures
Страна	США США
Длительность	76 минут
Премьера	21 ноября 1986 (кинотеатры) 28 ноября 2005 (DVD)
IMDb	ID 0090633
BCdb	[www.bcdb.com/bcdb/cartoon.cgi?film=20639 подробнее]

«Америка́нский хвост» (англ. An American Tail), другие названия — «Дорога в Америку», «Америка́нская исто́рия», «Американская сказка» — второй полнометражный мультфильм режиссёра Дона Блута, созданный компанией Стивена Спилберга Amblin Entertainment, и первый полнометражный мультфильм, выпущенный Universal Pictures. В основу мультфильма легла биография американского композитора Ирвинга Берлина.

Премьера мультфильма состоялась 21 ноября 1986 года.

В оригинальном названии мультфильма заложена игра слов: слова «хвост» (tail) и «сказка» (tale) по-английски произносятся одинаково.

Сюжет

Действие фильма начинается с празднования Хануки 1885 года в местечке Шостка Глуховского уезда Черниговской губернии. Нам показана история жизни семьи еврейско-российских мышей, которые эмигрируют после того, как их деревня была разрушена антисемитскими погромами царя Александра III. В другом месте, в Сицилии, мыши подвергались террору полосатого кота-мафиозо по имени Дон Табильо́ни. Поверив в американскую мечту, мыши отправляются в Нью-Йорк, потому что (согласно песне, звучащей в картине) якобы: «в Америке совсем нет кошек и улицы выложены сыром». Прибыв в Америку мыши обнаруживают, что кошки в Америке на самом деле есть, но деваться некуда — и мыши начинают жить в типичной манере иммигранта конца XIX столетия: работа на предприятии с потогонной системой, проживание в жутких условиях и плата котам денег для защиты, чтобы не быть съеденными ими.

Фильм повествует о приключениях мышонка Файвела Мышкевича, который по случайности был разлучён со своей семьёй вблизи берегов Америки, упав за борт парохода «Austria», следовавшего из гамбургского порта. Файвел залез в бутылку и доплыл на ней до «Острова Свободы». Там он встретился с голубем по имени Анри, который являлся членом «французской делегации», которая присутствовала при постройке Статуи Свободы. Сначала Файвел очень сомневался, что он сможет найти свою семью в Америке, но Анри убеждает его не опускать лапы и приложить усилия к поиску. Файвел отправляется в Нью-Йорк, надеясь узнать о своей семье в службе иммиграции, но на пути ему попался Уоррен T. Рэт — крыса-аферист, который нанимает рабочих для своего предприятия с потогонной системой. Спасаясь, Файвел оказывает поддержку итальянскому мышонку по имени Антонио Топони (который дал ему прозвище «Филли»). Тони и Бриджет — молодая ирландская мышка, в которую влюбился Тони, начинают поиск его родителей, которые полагают, что Файвел утонул в море.

В это время мыши Нью-Йорка решают, что они «сыты по горло» непрерывными нападениями кошек (и оплатой Уоррену за бесполезную «защиту от кошек»), и пытаются найти способ победить их. Богатая светская мышь по имени Гюсси Маушхаймер проводит мышиное вече, чтобы решить как им избавиться от кошек. Однако, никто из мышей не может точно сказать, что надо сделать, чтобы прогнать котов. Здесь на передний план выходит Файвел, который предлагает в качестве избавления от кошек построить гигантскую «Мышь из Минска» (якобы основанную на русском фольклоре).

Ночью мыши пробираются к заброшенному зданию вдоль Пирса Челси. Внутри здания они начинают работать, создавая «гигантскую мышь». Файвел и Тони опаздывают. Пробираясь к докам, Файвел услышал звуки скрипки, идущие из решетки канализационного коллектора. Мышонок решил, что это играет его отец, поэтому он прыгает в коллектор. Проникнув туда, Файвел узнаёт, что музыка происходит от игры Уоррена, и тут оказывается, что он на самом деле кот, замаскированный в крысу, который управляет шайкой других таких же котов-негодяев. Когда коты обнаруживают Файвела, они хватают его и помещают в клетку.

Сидя в клетке, Файвел заводит дружбу с одним котом из шайки по кличке Тигр. Тот признается мышонку, что он вегетарианец. Увлечённо беседуя, друзья находят, что между ними много общего, вплоть до привычек. Одним словом, они — родственные души. После такого разговора кот Тигр выпускает Файвел на свободу. Однако, его побег вызывает тревогу шайки и за Файвелом начинается погоня в сторону Нью-йоркской гавани. Прибежав туда, Файвел обличает Уоррена и все мыши видят, что он — кот. Мыши отказываются выполнить требования Уоррена — платить ему деньги за «защиту», тогда Уоррен зажигает спичку и пытается сжечь их живьём. Однако Файвел перехватывает инициативу в свои лапы и с помощью остальных мышей выпускает из здания «гигантскую мышь из Минска». Огромное хитрое изобретение «плюётся» фейерверками и катится вниз. Перепуганные коты бегут вниз в сторону доков и прыгают на пароход, отправляющийся в Гонконг.

В суматохе Тони и Бриджет теряют Файвела и начинают его звать, крича: «Филли!». Сестра Файвела Таня видит их и полагает, что они ищут Файвела. Тони подтверждает, что настоящее имя Филли — действительно Файвел. Папа всё ещё думает, что Файвел мёртв, но Бриджет подает Маме его картуз. Мама показывает картуз мужу, подтверждая, что Файвел жив. Кот Тигр также находится рядом и слышит беседу мышей.

Вскоре после этого Файвел просыпается на улице среди осиротевших мышей, которые говорят, что, разыскивая свою семью, он лишь попусту тратит время. Файвел верит им и печально подчиняется сиротской жизни. Следующим утром семья Файвела и их новые друзья ищут его вместе: мыши едут на коте Тигре, а Папа бодро играет на скрипке. Файвел слышит музыку и семья Мышкевичей радостно воссоединилась.

Роли

• Филлип Глассер — Фа́йвел Мышке́вич (англ. Fievel Mouskewitz, פעיוועל מאָוסקעוויטז), основной персонаж фильма. Любит швейцарский сыр и мороженое. Его имя в оригинале пишется как: «Fievel» (общепринятое правописание его имени), но вступительные титры показывают его как: «Feivel», что является грамматически правильно на идиш, поскольку идиш в значительной степени базируется на немецком языке, включая его правила правописания. Однако, многие англоговорящие авторы фильма пришли к решению принять правописание как: «Fievel» специально для данного случая; именно это правописание использовалось на постере фильма, в рекламных материалах и ассортименте товаров. Файвела назвали в честь дедушки по материнской линии Стивена Спилберга — Филиппа Познера, еврейской интерпретацией имени коего и является «Файвел». Сцена, в которой Файвел сидит напротив окна школьного класса, заполненного мышами-«американцами», основана на истории, которую Стивен Спилберг слышал от своего дедушки, который однажды сказал ему, что в его юности евреи вынуждены были слушать школьные уроки лишь через открытые окна, сидя снаружи на снегу. Фамилия Файвела — своего рода «игра» на еврейско-российской фамилии «Москович» (фамилия семьи людей, под домом которых живёт семья Файвела в начале фильма).
• Эми Грин — Та́ня Мышке́вич (англ. Tanya Mouskewitz, טאַניאַ מאָוסקעוויטז, пение — Бетси Каткарт), старшая сестра Файвела. Оптимистичная, весёлая и послушная, она продолжала полагать, что её брат был жив после того, как Файвел был смыт с борта злополучной «Австрии SS» на пути к Америке. Ей дали американское имя «Тилли» в иммиграционном пункте прибывающих в форт Клинтон на остров Эллис.
• Джон Финнегэн — Уо́ррен T. Рэт (англ. Warren T. Rat), главный злодей фильма. Уоррен — на самом деле кот в одежде крысы. Он — лидер кошачьей банды, которая терроризирует мышей Нью-Йорка. Почти всё время ходит в сопровождении своего «бухгалтера» — маленького британского таракана по имени Диджит.
• Уилл Райан — Ди́джит (англ. Digit), таракан с британским акцентом, постоянный спутник и бухгалтер Уоррена T. Рэта. Обожает считать деньги, но подвержен частым электрическим разрядам между усиками в моменты возбуждения.
• Неемия Персофф — Па́па Мышке́вич' (англ. Papa Mouskewitz, פּאַפּע מאָוסקעוויטז), глава семьи Мышкевичей, который играет на скрипке и рассказывает истории своим детям. Потрясённый горем, полагая, что его сын погиб, будучи смытым с борта «Австрии SS», он упрямо отказывается искать Файвела после обоснования в Америке.
• Эрика Йон — Ма́ма Мышке́вич (англ. Mama Mouskewitz, מאַמאַ מאָוסקעוויטז), мать Файвела. Она кажется несколько более строгой, чем муж и имеет страх перед сменой места жительства.
• Пэт Мюзик — Анто́нио «То́ни» Топо́ни (англ. Tony Toponi, итал. Antonio Toponi), уличный молодой мышонок сицилийского происхождения, с жёстким отношением к несправедливостям, творящимся в Нью-Йорке. Тони встречает Файвела во время их рабства на предприятии с «потогонной системой». Он проникается симпатией к Файвелу и дает ему имя на американский манер: «Фи́лли». После того, как они сбегают с предприятия, Тони становится другом Файвела и проводником по городу.
• Дом Делуиз — Ти́гр (англ. Tiger), очень большой, трусливый, длинношерстный рыжий кот — вегетарианец. Как и у Файвела, его любимая книга — «Братья Карамазовы». Любимое блюдо — брокколи, а также швейцарский сыр и мороженое. Из мясного ест только рыбу. Тигр был членом банды Уоррена T. Рэта до тех пор, пока не встретил и оказал поддержку Файвелу, коему помог сбежать из клетки.
• Кристофер Пламмер — Анри́ де Пижо́н (фр. Henry de Pigeon), голубь французского происхождения, который живёт в Нью-Йорке, неподалёку от строящейся Статуи Свободы. Он является первым, кто встретил Файвела по прибытии оного в Америку. Анри даёт Файвелу кров и говорит ему, что он никогда не должен сдаваться в своем поиске его семьи (поёт песню «Никогда не говори никогда»). Слушая песню Файвел проникается мыслью во что бы то ни стало отыскать своих родных.
• Катиенн Блоур — Бри́джет (англ. Brigget), ирландская мышка-активистка и подруга Тони Топони.
• Нейл Росс — Че́стный Джон (англ. Honest John), местный политический деятель, который знает каждую мышь-избирателя в Нью-Йорке. Он осуществляет контроль-следствие в деле об ирландской католической мыши Микки О’Хара, убитой кошками в его штабе. Честный Джон — алкоголик, который использует в своих интересах каждого избирателя, чтобы увеличить свой политический престиж.
• Мэдлин Кан — Гю́сси Маушха́ймер (нем. Gussie Mausheimer), мышь из Германии, которая, как все полагают, была самой богатой в Нью-Йорке. Она сплачивает мышей в сопротивлении против кошек. Не выговаривает звуки [р] и [л].
• Хэл Смит — Мо́э, толстая крыса, управляет предприятием с потогонной системой, куда Файвел был продан Уорреном T. Рэтом.

Производство

В то время как все персонажи-животные были нарисованы «из головы», человеческие персонажи были созданы, используя технику ротоскопирования, в которой последовательности движений были изначально созданы в живом действии и лишь затем перерисованы с плёнки для мультфильма. Это обеспечивает реалистичный вид людских персонажей и отличает их от мультипликационных образов животных. Ротоскопирование часто используется в фильмах Дона Блута, включая мультфильмы «Секрет Крыс» и «Анастасия».

Музыка

Музыкальное сопровождение для фильма было создано Джеймсом Хорнером. Песня «Где-нибудь Там» (англ. Somewhere Out There), написанная Хорнером на слова Бэрри Манна, выиграла премию «Грэмми». Одна сцена включает в себя марш композитора Джона Филиппа Суза «Stars and Stripes Forever». Музыка и песни из мультфильма были выпущены на пластинках и аудиокассетах в США и Канаде компанией «MCA Records» в 1986 году, и распространялся во всём мире. В СССР, в том же году, музыка и песни из мультфильма были выпущены на пластинках фирмой «Мелодия» и распространялся на «пиратских» аудиокассетах, а с начала 1990-х — на Компакт-Дисках CD и в России.

Выпуск

Кинотеатры

Во время своего выхода на киноэкраны, «Американский Хвост» стал мультфильмом с самым высоким полученным доходом (порядка 47 млн долл.) среди «не диснеевских» полнометражных фильмов. Это был также один из первых мультфильмов, превзошедший по доходам «Великого мышиного сыщика» (также выпущенном в 1986 году, но четырьмя месяцами ранее) более чем на 22 миллиона долларов. Позже, в 1988 году, Дон Блут выпустил мультфильм: «Земля до начала времён», который по прибыли незначительно выиграл у диснеевского мультфильма «Оливер и компания». Рекорд был быстро побит с выпуском мультфильма «Русалочка» три года спустя.

Домашнее видео

Фильм был выпущен на VHS в 1987 году компанией «MCA Home Video» в оригинале в США и Канаде, и компанией «CIC Video» в Великобритании и других англоязычных странах; в других странах мира фильм был выпущен той же компанией в дубляже на разных языках, причём в ФРГ и ГДР — с немецким дубляжем, в Испании и их колониях — с испанской дублированной версией, отдельно выпущенной на VHS как: «Un cuento americano» («Американская История» — игра слов от английского названия). В СССР с 1987 года и в России в 1990-е годы мультфильм выпущен на VHS в любительских переводах Алексея Михалёва, Василия Горчакова, Андрея Гаврилова, также в 1990-е — в переводе Никитина и других. Теперь картина доступна на DVD.

Оценка мультфильма

Фильм имел кассовый успех и это был первый успех компании «Universal Pictures» среди её мультфильмов в кинотеатрах. Фильм получил 47 миллионов долларов в Соединенных Штатах и 84 миллиона долларов во всем мире. У данного мультфильма в настоящее время есть оценка «B» в «Театральной кассе Mojo». Несмотря на годы поддержания высокого рейтинга на «Гнилых Помидорах», он, в конечном счете, понизился лишь ниже линии 58%-ой «гнилой» оценки, основанной на двадцати четырёх обзорах в сентябре 2008 года. Тем не менее, мультфильм сохраняет уровень рейтинга 83 % на веб-сайте «сообщество».

Продолжения

Фильм имеет свои продолжения: «Американский хвост 2: Файвел едет на запад» (1991), мультсериал «Американские легенды Файвела» и два видеосиквела: «Американский хвост 3: Сокровища острова Манхэттен» и «Американский хвост 4: Загадка ночи». Ни к одному из этих продолжений Дон Блут не был причастен.

Файвел позже послужил талисманом для студии мультипликации Стивена Спилберга «Amblimation», появляющимся на её эмблеме. Кроме того, по сообщению официального сайта мультфильма, Файвел стал талисманом для ЮНИСЕФ. Имеется также детская площадка на тему из жизни Файвела в парке развлечений «Universal Studios Florida», где расположен большой бассейн и много укрупнённых объектов, таких как книги, очки, ковбойские ботинки и прочее. Это единственная подобная детская площадка среди тематических парков компании «NBC Universal».

Подозреваемый плагиат

Арт Шпигельман подозревал Спилберга в плагиате из-за факта, что в данном мультфильме у него евреи изображены в виде мышей так же, как в мемуарах Шпигельмана «Маус» — метафора, которую Шпигельман взял от нацистской пропаганды. Однако вместо того, чтобы устраивать тяжбу из-за авторских прав, Шпигельман решил опередить дату выпуска кино, убедив своих издателей разделить «Маус» на два тома и издать первый том прежде, чем он завершит второй том.

Телепоказы

В США мультфильм показан на NBC (National Broadcasting Company), ABC (American Broadcasting Company) и HBO, а в Великобритании — на BBC и ITV.

В СССР в конце 1980 — начале 1990-х годов мультфильм показывали по кабельному телевидению в одноголосых закадровых переводах. В пятницу 3 мая 1996 года и 31 июля 2004 года мультфильм был показан на Первом канале с собственным многоголосым закадровым переводом, которого озвучивали — Владимир Антоник, Леонид Белозорович, Александр Рыжков, Наталья Гурзо и другие. Также мультфильм показан на телеканале «Пятница!».

См. также

• Американский хвост 2: Файвел едет на запад
• Американский хвост 3: Сокровища острова Манхэттен
• Американский хвост 4: Загадка ночи
• Мультсериал — Американские легенды Файвела

Ссылки

• [www.world-art.ru/animation/animation.php?id=3969 Американская сказка] (рус.) на сайте World-Art
• Рецензия: [www.kinopoisk.ru/level/3/review/832721/ Сайт «Кинопоиск. РУ»]

Отрывок, характеризующий Американский хвост

– Ну, бог'ода, – обратился он к мужику проводнику, – веди к Шамшеву.
Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.


Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.