Вилла дель Казале
Вилла Дель-Казале (итал. Villa Romana del Casale, сиц. Villa Rumana dû Casali) — древнеримская вилла, построенная в первой четверти IV века н. э. и расположенная примерно в 5 км от города Пьяцца-Армерина на Сицилии. Вилла была центральной усадьбой крупного поместья и представляет собой одно из самых роскошных строений подобного рода. Известна в первую очередь благодаря прекрасно сохранившимся мозаикам, украшающим почти каждую комнату. Эти мозаики являются одной из богатейших коллекций древнеримского искусства, сохранившихся in-situ[1]. Вилла Дель-Казале является одним из 44 объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО в Италии[2].
- Thermes Casale.jpg
Водопровод
- Casale Bikini modified.jpg
Девушки в «бикини»
- VillaDelCasaleJagd modified.jpg
Охота
- Villa Del Casale Char.jpg
Скачки
- Villa Romana del Casale Schlafzimmer Mitte modified.jpg
Эротическая мозаика
- Mosaic in Villa Romana del Casale, by Jerzy Strzelecki, 09.jpg
Рыбачащие купидоны
- Villacasale03.jpg
Сатир
- Mosaic in Villa Romana del Casale, by Jerzy Strzelecki, 15.jpg
Голова тигра
- Villa Romana del Casale Mosaik unter Bikini.jpg
Нижний слой мозаики
Напишите отзыв о статье "Вилла дель Казале"
Примечания
- ↑ R. J. A. Wilson: Piazza Armerina. In: Akiyama, Terakazu (Ed.): The dictionary of Art. Vol. 24: Pandolfini to Pitti. Oxford 1998, ISBN 0195170687.
- ↑ [www.worldheritagesite.org/sites/villaromanadelcasale.html Всемирное наследие ЮНЕСКО]. Проверено 15 декабря 2008. [www.webcitation.org/66n3qClo6 Архивировано из первоисточника 9 апреля 2012].
Ссылки
- [www.villaromanadelcasale.net/index-en.htm Трёхмерный тур по вилле] (англ.)
Координаты: 37°21′53″ с. ш. 14°20′05″ в. д. / 37.36472° с. ш. 14.33472° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.36472&mlon=14.33472&zoom=14 (O)] (Я)
Отрывок, характеризующий Вилла дель Казале
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.
Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
