Кнуд I Хардекнуд
| Кнуд I Хардекнуд | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: |
948 (?) |
| ||||||||||||||||||||||
Кнуд I Хардиканут (дат. Knud 1. Hardeknud) (880-е годы—948?) — первый король Дании (около 916—948?) из династии Кнютлингов.
Биография
Согласно свидетельству Адама Бременского со слов датского короля Свена II Эстридсена, Дания была покорена в 880-е годы шведским вождем Олафом с сыновьями, установившим свою династию вместо древней династии Скьёльдунгов. После смерти Олафа страной одновременно правили два его сына, а около 915 года королём стал внук Олафа Сигтрюгг.
Кнуд родился в 880-е годы. Его отец, некто по имени Свен, приходился (возможно, приемным) внуком легендарному Рагнару Лодброку (Кожаные штаны). Адам сообщает, что Кнуд пришел в Данию около 916 года из «Nortmannia», что могло означать как Норвегию, так и Нормандию, или даже Восточную Англию, и сверг короля Сигтрюгга. Скорее всего, он происходил из династии Инглингов. После этого Кнуд правил около 30 лет.
В 948 году архиепископ Бремена назначил в Данию трёх епископов, хотя сам Кнуд был, в лучшем случае, безразличен к христианству.
Согласно «Пряди о сыновьях Рагнара», Кнуд Жестокий был сыном Сигурда Змееглазого (сына Рагнара Лодброка) и Блайи, дочери Эллы Нортумбрийского. После гибели Сигурда Змееглазого Кнуд унаследовал от отца Селунд, Скани и Халланд, кроме Викин. Пока Кнуд был мал, управление владениями было в руках его бабки Аслауг (дочери Сигурда Убийцы Фафнира и матери Сигурда Змееглазого) и Хельги Смелого, вынесшего из боя знамя и оружие погибшего Сигурда. Сыном Кнуда Жестокого был Горм, после смерти своего тестя Харальда Клака завершивший объединение Дании присоединением Йотланда.
| ||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Кнуд I Хардекнуд"
Отрывок, характеризующий Кнуд I Хардекнуд
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
