Рабочий и колхозница
Поделись знанием:
К:Скульптуры 1937 года
В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.
Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
(перенаправлено с «Рабочий и Колхозница»)
| |
| В. И. Мухина | |
| Рабочий и колхозница. 1937 | |
| Нержавеющая сталь. Высота около 25 м | |
| Павильон СССР на Всемирной выставке в Париже (1937). Ныне — близ Северного входа ВДНХ | |
«Рабо́чий и колхо́зница» — памятник монументального искусства, «идеал и символ советской эпохи»[1], представляющий собой динамичную скульптурную группу из двух фигур с поднятыми над головами серпом и молотом. Автор — Вера Мухина; концепция и композиционный замысел архитектора Бориса Иофана. Монумент выполнен из нержавеющей хромоникелевой стали. Высота около 25 м (высота павильона-постамента — 33 м). Общий вес — 185 тонн.[2]
Содержание
История скульптуры
Создание
Была создана для советского павильона на Всемирной выставке в Париже в 1937 году. Идейный замысел скульптуры и первый макет принадлежал архитектору Б. М. Иофану[3][4], победившему в конкурсе на строительство павильона. У архитектора ещё во время работы над конкурсным проектом «очень скоро родился образ… скульптуры, юноша и девушка, олицетворяющие собой хозяев советской земли — рабочий класс и колхозное крестьянство. Они высоко вздымают эмблему Страны Советов — серп и молот»[4].
На создание «Рабочего и колхозницы» Иофана натолкнула, по утверждению секретаря Иофана И. Ю. Эйгеля, идея античной статуи «Тираноборцы», изображающей Гармодия и Аристогитона, стоящих рядом с мечами в руках, и скульптура «Ника Самофракийская»[4][5].
На создание скульптуры был объявлен конкурс, в котором приняли участие В. А. Андреев, Б. Д. Королёв, М. Г. Манизер, В. И. Мухина и И. Д. Шадр. Лучшим признали проект В. И. Мухиной.
Работа по созданию огромного монумента велась по созданной Мухиной полутораметровой гипсовой модели на опытном заводе Института машиностроения и металлообработки под руководством профессора П. Н. Львова.
При демонтаже памятника в Париже и его перевозке в Москву значительная часть элементов каркаса и оболочки получила повреждения (левая рука Колхозницы, правая рука Рабочего, элементы конструкции шарфа и другие), а при сборке композиции в январе-августе 1939 года повреждённые элементы были заменены с отступлением от первоначального проекта[6][7].
В 1939 году в газете «Большая Волга» был опубликован эскиз Рыбинской ГЭС со скульптурной композицией «Рабочий и колхозница». Монумент Мухиной планировалось установить на округлой площадке перед средней шлюзовой башней со стороны водохранилища, но поскольку строительные работы на гидроузле в это время были ещё не завершены, памятник установили на постаменте перед Главным входом ВСХВ (ныне Северный вход ВДНХ)[8][9]. Место, заготовленное для «Рабочего и колхозницы», в 1950-е годы занял монумент «Мать-Волга». Так как установку «Рабочего и колхозницы» стремились завершить к моменту открытия ВСХВ, постамент выстроили почти в три раза ниже, чем первоначальный парижский павильон. Мухина неоднократно возражала против такого решения:
|
В 1979 году была проведена реставрация скульптуры.
В конце 1980-х годов существовали планы переместить монумент на другое место. В 1987 году был объявлен конкурс на подыскание нового места для «Рабочего и колхозницы»; по одному из вариантов монумент должен был занять место у Государственной картинной галереи на Крымском валу, однако эти планы не осуществили[10].
Скульптура была названа «эталоном социалистического реализма» в Большой советской энциклопедии.[11]
Реконструкция
В 2003 году монумент был разобран на 40 фрагментов. Скульптуру намеревались отреставрировать и вернуть на место в конце 2005 года, однако из-за проблем с финансированием реконструкция затянулась и была полностью завершена только в ноябре 2009 года[12]. В ходе реконструкции специалисты ЦНИИПСК им. Мельникова значительно укрепили несущий каркас композиции, все части скульптуры были очищены и обработаны антикоррозийными составами[6]. Руководителем коллектива реставраторов стал скульптор Вадим Церковников[13]. Всероссийский научно-исследовательский институт авиационных материалов (ВИАМ) создал для восстановления скульптуры специальные пасты, покрытия и материалы высокой коррозионной стойкости.
Скульптура была установлена на новый специально возведённый для неё павильон-постамент (архитекторы А. Мезенцев, Д. Стасюк, Е. Пичурова, Н. Петухова, О. Чмиль, Е. Бубнова, Е. Александрова), в общих чертах повторяющий оригинальный павильон Иофана 1937 года, но значительно «обрезаный» в задней его части, что было вызвано особенностями выделенного под монумент участка[13]. Постамент, на котором размещена скульптура, на 10 м выше предыдущего[14].
Установку осуществили 28 ноября 2009 года с помощью специального крана. Торжественное открытие монумента прошло в Москве 4 декабря 2009 года[15][16][17].
4 сентября 2010 в постаменте монумента был открыт музейно-выставочный центр «Рабочий и колхозница». В музее представлена история создания монумента в фотографиях, проектах и макетах. Ещё три зала — выставочные. Экспозиционная площадь центра составляет примерно 3,2 тыс. м².
Демонтаж, хранение и реставрация легендарной скульптурной композиции обошлись бюджету в 2,9 млрд рублей[18][19].
После окончания реконструкции МВЦ «Рабочий и колхозница» вошёл в состав музейно-выставочного объединения «Столица», в который также входят ЦВЗ «Манеж», МГВЗ «Новый Манеж», ВЗ «Домик Чехова», Музей-мастерская Народного художника СССР Д. А. Налбандяна и музей Вадима Сидура[20].
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Павильон СССР на Всемирной выставке в Париже
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
«Рабочий и колхозница» на низком постаменте, 1983 год.
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Монтаж скульптуры
- Worker and Kolkhoznitsa coat.jpg
Оригинальный герб 1937 года
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Вид скульптуры на старом постаменте
Использование в символике
- Считается, что скульптура стала символом советской (ныне российской) киностудии Мосфильм с 1947 года. Однако «Рабочий и колхозница» впервые появились в начале фильма не в «Весне» Г. Александрова (1947), а годом ранее в комедии С. Юткевича «Здравствуй, Москва»[21].
- Впервые изображение «Рабочего и колхозницы» на советской стандартной почтовой марке появилось в 1938 году. Впоследствии памятник неоднократно изображался на различных марках, в том числе на «стандартах» в 1961, 1976, 1988 годах (на марках 10-го, 12-го и 13-го стандартных выпусков соответственно). Как правило, марки с «Рабочим и колхозницей» имели самые ходовые номиналы.
- Скульптура изображена на почтовой марке Албании 1963 года.
- Скульптура изображена на медали «Лауреат ВДНХ СССР».
В кинематографе
- Сразу после установки в Москве в июле 1939 года скульптуру увидели на киноэкранах миллионы советских зрителей в фильмах «Подкидыш» (1939) и «Светлый путь» (1940).
- Финал х/ф «Самоубийца» (1990) происходит на постаменте скульптуры.
- Скульптура показана в мультфильме «Белка и Стрелка. Звёздные собаки» (2010).
- Скульптура попала во фрагменты фильмов «Дневной Дозор (фильм)» и «Утомлённые солнцем».
- 1938 CPA 580.jpg
- Stamp 10 1961 2516.jpg
Почтовая марка СССР, 1961 год
Интересные факты
- Увидев постамент для установки памятника в Москве, Вера Мухина назвала его «пеньком»[22].
- В Бикине в 1938 году была поставлена аналогичная скульптура[23], правда, меньшего размера и из цемента[24].
- В июле 1990 года на монументе «Рабочий и колхозница» прошла акция «Рождение агента» художников Сергея Ануфриева и Сергея Бугаева (Африка). С помощью лестницы они достигли некой дверцы, ведущей в полость скульптуры, в области промежности фигуры колхозницы, и проникали туда по очереди. После этого действия художники забрали дверцу с собой. Потом Сергей Бугаев (Африка) задействовал ее в своей инсталляции в Нью-Йорке[25].
- В 1998 году была проведена акция по спасению памятника, который в тот момент находился в аварийном состоянии. «Рабочий и колхозница» были облачены в комбинезон и сарафан цветов российского флага и простояли так три дня. Одежду для памятника 560-го размера изготовило текстильное объединение «Монолит»[26].
См. также
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение
- Список самых высоких статуй мира
- Пролетариат
- Серп и молот
- Памятник «Металлург» в Магнитогорске
- Ленинский план монументальной пропаганды
Напишите отзыв о статье "Рабочий и колхозница"
Примечания
- ↑ Новая российская энциклопедия / под ред. А. Д. Некипелова. — М.: Энциклопедия, 2004. — Т. 1 («Россия»). — С. 744. — ISBN 5-94802-003-7.
- ↑ [www.kp.ru/daily/24402/578079/ «Рабочий и Колхозница» встали на своё место за 47 миллионов рублей] — «Комсомольская правда»
- ↑ Антон Вольский. [www.ntv.ru/novosti/181426/ С возвращением, «Рабочий и колхозница»!]. НТВ (04.12.2009). Проверено 11 октября 2010. [www.webcitation.org/65cEZv6Vg Архивировано из первоисточника 21 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 Пелевин Ю. А. [artclassic.edu.ru/catalog.asp?ob_no=16416&cat_ob_no=16403 Мухина, Вера Игнатьевна. Рабочий и колхозница. 1935—1937 гг.]. Просвещение. Проверено 11 октября 2010. [www.webcitation.org/65cElWPHk Архивировано из первоисточника 21 февраля 2012].
- ↑ И.Ю. Эйгель. [vivovoco.astronet.ru/VV/ARTS/MUKHINA/EUGUEL.HTM Кремень и кресало]. Проверено 11 октября 2010. [www.webcitation.org/65cErFn07 Архивировано из первоисточника 21 февраля 2012].
- ↑ 1 2 Туллер М. Я. Восстановление скульптурной композиции Веры Мухиной «Рабочий и Колхозница» // Монтажные и специальные работы в строительстве. — 2010. — № 4. — С. 2—7.
- ↑ Рогачев, 2015, с. 83.
- ↑ [www.2rybinsk.ru/%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D1%83%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%82-%D0%BC%D0%B0%D1%82%D1%8C-%D0%B2%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%B0/ Монумент «Мать-Волга»] (рус.). Портал «В Рыбинск» (29 июля 2009). Проверено 7 июля 2014.
- ↑ Александр Сысоев. [www.goldring.su/news/show/68212/ Мать-Волга заняла место рабочего и колхозницы] (рус.). Ярославская областная газета «Золотое кольцо» (28 октября 2003). Проверено 8 июля 2014.
- ↑ 1 2 Рогачев, 2015, с. 84.
- ↑ [www.rian.ru/spravka/20070411/63472592.html «Рабочий и колхозница». Сложная судьба эталона соцреализма] // РИА Новости, 11.04.2007
- ↑ [allvesel.livejournal.com/16011.html Восстановление по мотивам]
- ↑ 1 2 Костюк М. Восстановлен павильон СССР Всемирной выставки 1937 года в Париже // Архитектурный вестник. — 2010. — № 2. — С. 91-96.
- ↑ [www.rian.ru/moscow/20091107/192386464.html Обновлённые «Рабочий и колхозница» простоят несколько веков — Ресин] // РИА Новости, 07.11.2009
- ↑ [www.echo.msk.ru/news/637610-echo.html Скульптура Рабочий и колхозница вернулась на прежнее место у ВВЦ]. Эхо Москвы (2009-11-28т). Проверено 28 ноября 2009. [www.webcitation.org/689b8ejEF Архивировано из первоисточника 4 июня 2012].
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=wF8IWGVkfxE Репортаж Вести-Москва о возвращении монумента / 28.11.2009]
- ↑ [nashenasledie.livejournal.com/300066.html Полные фоторепортажи, 28.11.2009]
- ↑ [www.rospres.com/finance/5601/ Сумма контракта, полученного структурой Елены Батуриной в отсутствие других претендентов, была увеличена на 500 млн руб. На реконструкцию «Рабочего и колхозницы» под флагом «Интеко» город потратил 2,9 млрд рублей] // GZT.RU (via rospres.com)
- ↑ [web.archive.org/web/20091203122603/www.gzt.ru/topnews/society/274762.html На реконструкцию «Рабочего и колхозницы» под флагом «Интеко» город потратил 2,9 млрд рублей] // Газета.ру
- ↑ [www.mosdepkultura.ru/news/6384/ Ирина Толпина назначена генеральным директором Музейно-выставочного объединения «Столица». Арт-директором станет Марина Лошак] // Департамент культуры города Москвы. — 3 июля 2012 года.
- ↑ [lj.rossia.org/users/r_l/3244193.html 1]
- ↑ [www.vesti.ru/doc.html?id=390343 Под ногами «Рабочего и колхозницы» открылся музей Мухиной]. Вести.Ru. Проверено 28 сентября 2010. [www.webcitation.org/65cFEyhzI Архивировано из первоисточника 21 февраля 2012].
- ↑ [www.panoramio.com/photo/77674908 Фотография скульптуры на крыше ДК в Бикине]. [www.webcitation.org/6Bcv48LkM Архивировано из первоисточника 23 октября 2012].
- ↑ М. Лыско. Рабочий и колхозница-2 // «Российская газета», № 217 (4774) от 10 октября 2008
- ↑ Российский акционизм 1990—2000. / Ковалев А. — М.: Книги WAM, 2007. — С. 29. — 416 с.
- ↑ Р. Костиков. [www.kommersant.ru/doc/195690 Рабочий и колхозница оделись самовольно]. "Коммерсантъ" №57 (2 апреля 1998). Проверено 3 июня 2013. [www.webcitation.org/6H6Uqcblt Архивировано из первоисточника 3 июня 2013].
Литература
- Воронов Н. В. «Рабочий и колхозница». — М.: Московский рабочий, 1990. — 80, [16] с. — (Биография московского памятника). — 45 000 экз. — ISBN 5-239-00763-2.
- Рогачев А. В. Проспекты советской Москвы. История реконструкции главных улиц города. 1935—1990 гг.. — М.: Центрполиграф, 2015. — 448 с. — ISBN 978-5-227-05721-1.
Ссылки
- [www.rian.ru/infografika/20091204/197035420.html «Рабочий и колхозница». Инфографика]
- [bcxb.ru/statue/statuemain.htm В. Николаев и П. Тарасенко. «Гигантская статуя из нержавеющей стали»] — ВСХВ. Советский павильон на Парижской выставке 1937 года
- [www.liveinternet.ru/users/myparis/post116063587 Париж-37: «Рабочий и колхозница»]
- [ogoniok.com/4987/2/ «Железная парочка»] Огонёк, № 11, 12—18 марта 2007 года
- [archnadzor.ru/?p=423 Архнадзор — Рабочий и колхозница] 27 июля 2007
- [internet-portal.ru/index.php/publication/news-events/969-rabochiy-kolhoznica.html «Рабочий и колхозница» вернулись на своё место у ВВЦ]
- Б. Руденко. [elementy.ru/lib/430926 «Рабочий и колхозница». Возвращение] // «Наука и жизнь» № 11, 2009.
- [www.echo.msk.ru/programs/svoi-glaza/716215-echo/ Интервью с руководителем авторского коллектива по реставрации монумента Вадимом Церковниковым], передача «Своими глазами», радио «Эхо Москвы», 8.10.2010
- [vivovoco.astronet.ru/VV/ARTS/MUKHINA/SUZDALEV.HTM Суздалев П. «Рабочий и колхозница» // Новый мир, № 7, 1971.]
Координаты: 55°49′41″ с. ш. 37°38′44″ в. д. / 55.8282333° с. ш. 37.6457250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.8282333&mlon=37.6457250&zoom=14 (O)] (Я)
Отрывок, характеризующий Рабочий и колхозница
В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.
Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
