Спейсек, Сисси
Поделись знанием:
Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
| Сисси Спейсек | |
| Sissy Spacek | |
 Спейсек на церемонии получения Звезды на Аллее славы в Голливуде, август 2011 года | |
| Имя при рождении: |
Мэри Элизабет Спейсек |
|---|---|
| Дата рождения: |
25 декабря 1949 (74 года) |
| Место рождения: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1972 — наст. время |
| Награды: |
«Оскар» (1981) |
Сисси Спейсек (англ. Sissy Spacek, род. 25 декабря 1949) — американская актриса и певица, обладательница премии «Оскар» за лучшую женскую роль («Дочь шахтёра»), на которую она номинировалась в общей сложности шесть раз (1977, 1981, 1983, 1985, 1987, 2002).
Содержание
Биография
Родилась 25 декабря 1949 года в штате Техас в семье с чешскими корнями. После окончания школы Quitman High School веснушчатая девушка пыталась достичь успеха в качестве певицы. Она выступала в кафе Нью-Йорка, озвучивала рекламные ролики и даже выпустила под псевдонимом Rainbo сингл про Джона Леннона[1].
Карьера
Незадолго до поступления в актёрскую школу Ли Страсберга дебютировала в фильме Энди Уорхола «Мусор». Более значительной была роль секс-рабыни в фильме «Первичный разрез» (1972).
Успех пришёл к Сисси Спейсек в 1976 году, когда она сыграла заглавную роль в фильме «Кэрри» (реж. Брайан де Пальма), культовом фильме ужасов по роману Стивена Кинга. За эту роль она была впервые выдвинута на «Оскар», а также была удостоена специального упоминания на V Международном фестивале фантастического кино в Авориазе.
Сисси продолжала активно сниматься в течение 1970-х и 1980-х у таких крупных режиссёров, как Роберт Олтмен, Коста-Гаврас, Оливер Стоун, Дэвид Линч. В 1981 году актриса была удостоена премий «Оскар» и «Золотой глобус» за исполнение роли кантри-певицы Лоретты Линн в музыкальном фильме «Дочь шахтёра». Кроме этого, снималась в фильмах «Пропавший без вести», «Река» и «Преступления сердца». За все три фильма она номинировалась на «Оскар».
В 1990-е гг. фильмы с её участием выходили гораздо реже, поскольку актриса посвятила себя воспитанию дочери, которая пошла по стопам матери и стала актрисой. В 2002 году Спейсек выиграла «Золотой глобус» за роль в психологической драме «В спальне» и в шестой раз была выдвинута на «Оскар».
Личная жизнь
В 1974 году Спейсек вышла замуж за художника-постановщика Джек Фиска, с которым она познакомилась на съёмочной площадке фильма «Пустоши». У них есть две дочери: Скайлер Фиск (род. 8 июля 1982) и Мэдисон Фиск (род. 21 сентября 1988)[2].
Избранная фильмография
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1970 | ф | Мусор | Trash | девочка в баре |
| 1972 | ф | Первоклассный товар | Prime Cut | Паппи |
| 1973 | ф | Пустоши | Badlands | Холли Сарджис |
| 1976 | ф | Кэрри | Carrie | Кэрри Уайт |
| 1977 | ф | Добро пожаловать в Лос-Анджелес | Welcome to L.A. | Линда Мюррей |
| 1977 | ф | Три женщины | 3 Women | Пинки Роуз |
| 1980 | ф | Дочь шахтёра | Coal Miner's Daughter | Лоретта Линн |
| 1980 | ф | Стук сердца | Heart Beat | Кэролин Кэссиди |
| 1981 | ф | Бродяга | Raggedy Man | Найта Лонгли |
| 1982 | ф | Пропавший без вести | Missing | Бет Хорман |
| 1983 | ф | Мозги набекрень | The Man with Two Brains | Энн Уумеллмахайе |
| 1984 | ф | Река | The River | Мэй Гарви |
| 1986 | ф | Преступления сердца | Crimes of the Heart | Бэйб Маграт Ботрелль |
| 1990 | ф | Долгая прогулка домой | The Long Walk Home | Мириам Томпсон |
| 1991 | ф | Несдержанные обещания | Hard Promises | Кристин Энн Коултер |
| 1991 | ф | Джон Ф. Кеннеди. Выстрелы в Далласе | JFK | Лиз Гаррисон |
| 1992 | ф | Частное дело | A Private Matter | Шерри Финкбин |
| 1994 | ф | Ищу маму | Trading Mom | различные роли |
| 1995 | ф | Улицы Ларедо | Streets Of Laredo | Лорена Паркер |
| 1995 | ф | Луговая арфа | The Grass Harp | Верена Тэлбо |
| 1998 | ф | Скорбь | Affliction | Марджи Фогг |
| 1999 | ф | Простая история | The Straight Story | Рози Стрэйт |
| 1999 | ф | Взрыв из прошлого | Blast from the Past | Хелен Уэббер |
| 2001 | ф | В спальне | In the Bedroom | Рут Фаулер |
| 2002 | ф | Бессмертные | Tuck Everlasting | Мэй Так |
| 2004 | ф | Дом на краю света | A Home at the End of the World | Элис Гловер |
| 2005 | ф | Звонок 2 | The Ring Two | Эвелин |
| 2005 | ф | Девять жизней | Nine Lives | Рут |
| 2005 | ф | Северная страна | North Country | Элис Ами |
| 2005 | ф | Призрак Красной реки | An American Haunting | Люси Белл |
| 2008 | ф | Четыре Рождества | Four Christmases | Паула |
| 2009 | ф | Похороните меня заживо | Get Low | Мэтти Дарроу |
| 2011 | ф | Прислуга | The Help | миссис Уолтерс |
| 2012 | ф | Чёрный дрозд | Deadfall | Джун Миллс |
| 2015 | с | Родословная | Bloodline | Салли Рэйберн |
Награды и номинации
| Награда | Год | Категория | Фильм/Телесериал | Результат |
|---|---|---|---|---|
| Оскар | 1977 | Лучшая женская роль | Кэрри | Номинация |
| 1981 | Лучшая женская роль | Дочь шахтёра | Победа | |
| 1983 | Лучшая женская роль | Пропавший без вести | Номинация | |
| 1985 | Лучшая женская роль | Река | Номинация | |
| 1987 | Лучшая женская роль | Преступления сердца | Номинация | |
| 2002 | Лучшая женская роль | В спальне | Номинация | |
| BAFTA | 1975 | Лучший новичок | Пустоши | Номинация |
| 1982 | Лучшая женская роль | Дочь шахтёра | Номинация | |
| 1983 | Лучшая женская роль | Пропавший без вести | Номинация | |
| 2002 | Лучшая женская роль | В спальне | Номинация | |
| Золотой глобус | 1981 | Лучшая женская роль в комедии или мюзикле | Дочь шахтёра | Победа |
| 1982 | Лучшая женская роль в драме | Бродяга | Номинация | |
| 1983 | Лучшая женская роль в драме | Пропавший без вести | Номинация | |
| 1985 | Лучшая женская роль в драме | Река | Номинация | |
| 1987 | Лучшая женская роль в комедии или мюзикле | Преступления сердца | Победа | |
| 2002 | Лучшая женская роль в драме | В спальне | Победа | |
| 2008 | Лучшая женская роль в мини-сериале или телефильме | Картинки Холлис Вудс | Номинация | |
| Эмми | 1995 | Лучшая женская роль второго плана в мини-сериале или фильме | Хорошие старые парни | Номинация |
| 2002 | Лучшая женская роль второго плана в мини-сериале или фильме | Последний шанс | Номинация | |
| 2010 | Лучшая приглашённая актриса в драматическом телесериале | Большая любовь | Номинация | |
| Премия Гильдии киноактёров США | 1995 | Лучшая женская роль в телефильме или мини-сериале | Приют для Энни | Номинация |
| 2002 | Лучшая женская роль в телефильме или мини-сериале | Акушерки | Номинация | |
| Лучшая женская роль | В спальне | Номинация |
Напишите отзыв о статье "Спейсек, Сисси"
Примечания
- ↑ [www.biography.com/search/article.do?id=9542445 Biography of Sissy Spacek]. Biography.com
- ↑ Finlayson, Ariana [www.usmagazine.com/celebrity-news/news/sissy-spaceks-daughter-schuyler-fisk-is-married-2012275 Sissy Spacek's Daughter, Schuyler Fisk, Is Married!]. US Weekly. Проверено 23 марта 2013. [www.webcitation.org/6IvqMeu1U Архивировано из первоисточника 17 августа 2013].
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Сисси Спейсек - Сисси Спейсек (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Спейсек, Сисси
Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови.Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
