Список умерших в 1870 году
Поделись знанием:
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
|
В этой статье представлен список известных людей, умерших в 1870 году.
См. также: Категория:Умершие в 1870 году
Январь
- 5 января — Владимир Жерве (53—54) — генерал-майор, герой обороны Севастополя во время Крымской войны.
- 10 или 11 января — Виктор Нуар (21) — французский журналист, ставший знаменитым после смерти из-за её политических последствий (убит племянником Наполеона III).
- 15 января — Сильвен Сальнав (43) — президент Гаити в 1867—1869 годах.
- 21 января — Александр Герцен (57) — русский публицист, писатель, философ.
- 23 января — Александр Вельтман (69) — русский писатель, археолог, лингвист, член-корреспондент Петербургской Академии наук (с 1854).
Февраль
- 1 февраля — Огюст Мишель Этьен Реньо де Сен-Жан д’Анжели (75) — маршал Франции, участник войны 1812 года.
- 3 февраля — Жозеф-Анри Левейе (73) — французский ботаник, миколог, врач, доктор медицины.
Март
- 6 марта — Дмитрий Бибиков (77) — российский государственный деятель, член Государственного совета, министр внутренних дел Российской империи (1852—1855), участник русско-турецкой и Отечественной войны 1812 года.
- 9 марта — Теодор Лабарр (65) — французский арфист и композитор.
- 11 марта — Мошвешве I — вождь народа сото (территория современного Лесото), объединивший их против британских и бурских колонистов, а также завоевателей, бежавших от растущей мощи зулусов на востоке.
Апрель
- 3 апреля — Филипп Яффе (51) — немецкий историк; самоубийство.
- 8 апреля — Шарль Огюст де Берио (68) — бельгийский скрипач, композитор, музыкальный педагог.
- 25 апреля — Дэниел Маклис (64) — ирландский художник викторианского академизма.
- 26 апреля — Иосиф Шарлемань (46) — русский архитектор и художник, академик архитектуры (1857).
- 28 апреля — Пьер Мари де Сен-Жорж (75) — французский адвокат и политический деятель, депутат и министр.
- 29 апреля — Смарагд Шустов (80—81) — русский архитектор, представитель позднего классицизма.
Май
- 21 мая — Юзеф Коженевский (64) — виленский медик.
Июнь
- 4 июня — Степан Хрулёв (63) — русский генерал, участник Среднеазиатских походов, герой Крымской войны.
- 6 июня — Фердинанд Врангель (73) — русский мореплаватель, адмирал.
- 9 июня — Чарльз Диккенс (58) — классик англоязычной и мировой литературы; инсульт.
- 20 июня — Николай Устрялов (65) — российский историк, археограф, педагог, профессор русской истории Санкт-Петербургского университета, автор гимназических учебников истории.
Июль
- 12 июля — Джон Дальгрен (60) — американский морской офицер, контр-адмирал, участник гражданской войны в США на стороне Союза; внёс вклад в развитие военно-морской тактики и разработал несколько видов корабельных орудий.
- 29 июля — Амвросий Метлинский (55—56) — украинский поэт и профессор этнографии.
Август
- 10 августа — Жюль Пьер Рамбюр (69) — французский врач и энтомолог.
- 16 августа — Ален Ромуальд де Монеи д'Ордьер (фр. Alain Romuald de Monéys d'Ordières) (34) — французский помещик, муниципальный советник, ставший жертвой жестокой расправы со стороны толпы, заподозрившей его в предательстве (см. Affaire de Hautefaye).[web.archive.org/web/20111112210544/borisakunin.livejournal.com/27345.html]
- 17 августа — Антон Герке — российский пианист и музыкальный педагог.
- 17 августа — Леотар, Жюль (28 или 32) — французский спортсмен и изобретатель, первый воздушный гимнаст, совершивший выступление на трапециях, изобретатель прототипа современного слитного гимнастического купальника.[leotard.ru/leotard_Jules.html]
Сентябрь
- 23 сентября — Проспер Мериме (66) — французский писатель, член Французской академии.
Октябрь
- 12 октября — Роберт Эдвард Ли (63) — американский военный, генерал и главнокомандующий армии Конфедеративных Штатов Америки.
Ноябрь
- 23 ноября — Пётр Миронов (75—76) — генерал-лейтенант, участник Отечественной войны 1812 года, русско-персидской войны 1826—1828 гг., русско-турецкой войны 1828—1829 гг., Кавказских походов 1829—1831 гг. и Крымской войны 1853—1856 гг.
- 24 ноября — Лотреамон (наст. имя — Изидор Дюкасс) (24) — французский прозаик и поэт, поздний романтик, предтеча символизма и сюрреализма.
- 30 ноября — Карл Густав Бишоф (78) — выдающийся немецкий химик и геолог.
Декабрь
- 5 декабря — Александр Дюма (отец) (68) — французский журналист, драматург, писатель, чьи приключенческие романы сделали его одним из самых читаемых французских авторов в мире.
- 7 декабря — Михаил Вербицкий (55) — композитор, общественный деятель, священник, автор музыки гимна Украины «Ще не вмерла Україна».
Дата неизвестна или требует уточнения
См. также
Напишите отзыв о статье "Список умерших в 1870 году"
Отрывок, характеризующий Список умерших в 1870 году
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.