Сублетте, Карлос
| Карлос Сублетте исп. Carlos Soublette | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 11 марта 1837 — 1 февраля 1839 | |||
| Предшественник: | Хосе Мария Карреньо | ||
| Преемник: | Хосе Антонио Паэс | ||
| |||
| 28 января 1843 — 1 марта 1847 | |||
| Предшественник: | Сантос Микелена | ||
| Преемник: | Хосе Тадео Монагас | ||
| Автограф: | 
| ||
Карлос Сублетте (исп. Carlos Soublette, 15 декабря 1789 — 11 февраля 1870) — президент Венесуэлы в 1837—1839 и 1843—1847 годах, герой войны за независимость Венесуэлы.
Биография
Карлос Валентин Хосе де ла Соледад Антонио дель Сакраменто Сублетте родился в Ла-Гуайра 15 декабря 1789 года. Был сыном Антонио Сублетте-и-Пиара, который родился на Тенерифе, и Тересы Херес де Аристегуеты. 18 мая 1810 года вступил в ряды армии, начав службу в Каракасе. Вскоре получил звание лейтенанта, служил под командой Франсиско де Миранды во время кампании по подавлению восстания в Валенсии, после чего получил звание капитана. 12 февраля 1812 года женился на Олальею Бурос. В том же году, в звании подполковника, Сублетте командовал эскадроном республиканской армии против сил роялистов, которые возглавлял Хуан Доминго де Монтеверде. После падения Первой республики был уволен из рядов вооруженных сил и заключен в замке Сан-Фелипе в Пуэрто-Кабельо. Выйдя на свободу в 1813 году, он поступил на службу в Освободительную армию под командованием Хосе Феликса Рибаса и участвовал в сражениях при Вигирими и Ла-Виктории 1814 года. Был членом эмиграционной Республиканской армии, которая действовала на востоке Венесуэлы (июль 1814). 17 августа участвовал в битве при Арагуа-де-Барселона. После падения Второй республики Сублетте уехал в Новую Гренаду (Колумбия) вместе с Симоном Боливаром, где участвовал в боевых действиях в Санте-Фе-де-Боготе (декабрь 1814), Магдалене и Картахене (1815).
В мае 1815 года он выехал в Вест-Индию, приняв участие в экспедиции вооруженных сил Гаити 1816 года у венесуэльских берегов (Expedición de los Cayos). 23 июня был назначен на пост руководителя Центрального штаба, а позже — исполняющим обязанности начальника Генерального штаба, заменив на этом посту полковника Анри Дюкодрей-Гольштейна. 31 декабря 1816 года он присоединился к армии Симона Боливара в Барселоне. 2 января следующего года Боливар назначил Сублетте членом Ордена Освобождения Венесуэлы. 9 января он воевал под Кларинесом, потерпев поражение и ранения. В марте того же года выступил с Боливаром на Гуаяна, что было частью операции по освобождению этой провинции. На то время он был заместителем начальника Генерального штаба, 3 октября выступив со стороны обвинения на суде против Мануэля пиар. 1819 года участвовал в битве при Бойака. 1 мая 1820 года Сублетте получил звание дивизионного генерала. В тот же день был назначен временным вице-президентом Венесуэлы. В 1822 году Сублетте стал интендантом департамента Венесуэла, а также ответственным за ведение боевых действий в провинции Коро, где действовали роялисты под командованием маршала Франсиско Томаса Моралеса. 20 июля в Митаре он уничтожил большую часть кавалерии роялистов. 7 сентября потерпел поражение от Моралеса в битве Dabajuro. 3 марта 1825 года, в результате отставки генерала Педро Брисено Мендеса, Сублетте был назначен военным министром и министров военно-морского флота республики Колумбия. В январе 1830 года после отделения Венесуэлы от Великой Колумбии занял аналогичный пост в родной стране. В 1835 и 1836 годах занимал пост Полномочного министра и посла в Англии и Испании, имея важную миссию — признание независимости Венесуэлы. В 1837 году Сублетте был избран на пост вице-президента страны, а после отставки Варгаса занял пост Президента, на котором находился до 28 января 1839 года. 26 января 1843 вновь стал президентом в результате победы на выборах.
20 января 1847 года Сублетте ушел с должности. 1848 года выехал на своё ранчо «Chaguaramas». 24 января 1848 года, президент Хосе Тадео Монагас разогнал Конгресс, Сублетте присоединился к Хосе Антонио Паэсу в качестве начальника Генерального штаба во время войны против правительства Монагаса, но, потерпев поражение в битве при Арагатос, эмигрировал в Новую Гранаду и поселился в Санта-Марте. В 1858 году он вернулся в Венесуэлу по приглашению президента Хулиана Кастро. В 1860 году стал сенатором от провинции Каракас, а также государственным секретарем в правительстве Педро Гуаля. После победы в Федеральной войне Сублетте отошел от политики и вернулся к ней только перед самой своей смертью, после очередной гражданской войны.
Карлос Сублетте умер в Каракасе 11 февраля 1870 года и был похоронен 14 февраля на кладбище Hijos de Dios. 7 февраля 1970 года его останки были перенесены в Национальный пантеон.
Напишите отзыв о статье "Сублетте, Карлос"
Ссылки
[www.venezuelatuya.com/biografias/soublette.htm Биография]
Отрывок, характеризующий Сублетте, Карлос
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
