Энценсбергер, Ганс Магнус
| Ганс Магнус Энценсбергер | |
| Hans Magnus Enzensberger | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Награды: |
|
Ганс Магнус Энценсбергер (нем. Hans Magnus Enzensberger; род. 11 ноября 1929, Кауфбойрен) — немецкий поэт, писатель, переводчик, издатель и общественный деятель левого толка.
Биография
Родился в 1929 году в небольшом баварском городке Кауфбойрен в семье почтового служащего. Детство провёл в Нюрнберге.
Как многие дети чиновников Третьего рейха, вступил в гитлерюгенд. С 1949 года в университетах Эрлангена, Фрейбурга, Гамбурга и Парижа он изучал литературу, языки и философию. В 1955 году получил докторскую степень за диссертацию о поэзии Клеменса Брентано. До 1957 года работал редактором на радио в Штутгарте. Он участвовал в нескольких встречах литературной «группы 47». В 60-е годы принимал участие в студенческом движении, поддерживая популярную среди левых идею о невиновности немецкого народа в военных преступлениях. В период с 1965 по 1975 был редактором журнала Kursbuch. С 1985 года он был редактором книжной серии престижных Die Andere Bibliothek, опубликованных во Франкфурте, и в настоящее время содержащий в себе до 250 названий. Энценсбергер является учредителем ежемесячника TransAtlantik.
Его собственные произведения переведены на более чем 40 языков.
Был женат (1968-69 гг.) на Марии Алигер (1943—1991), дочери писателя Александра Фадеева и поэтессы Маргариты Алигер.
Напишите отзыв о статье "Энценсбергер, Ганс Магнус"
Ссылки
- poezia.ru/article.php?sid=88395 Стихи в переводах В.Куприянова
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Ганс Магнус Энценсбергер - [magazines.russ.ru/authors/e/hentsensberger/ Переводы Энценсбергера]
- [www.newsru.co.il/arch/world/27oct2006/erzan.html]
- [www.dw-world.de/dw/article/0,,578637,00.html]
|
Это заготовка статьи о писателе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Энценсбергер, Ганс Магнус
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
