Boy (альбом)

</td></tr> </td></tr>

Boy
Студийный альбом U2
Дата выпуска	20 октября 1980
Записан	Windmill Lane Studios, Дублин, Ирландия март — сентябрь 1980
Жанр	альтернативный рок, пост-панк, новая волна
Длительность	42:14
Продюсер	Стив Лиллиуайт
Страна	Ирландия Ирландия
Лейбл	Island
Профессиональные рецензии
Allmusic The Austin Chronicle Rolling Stone The Boston Globe (положительно) Роберт Кристгау (C+) Pitchfork Media (8.3/10)
Хронология U2
Boy (1980) October (1981)
Обложка североамериканского издания
Синглы из Boy
«A Day Without Me» Выпущен: Август 1980 «I Will Follow» Выпущен: Октябрь 1980

К:Альбомы 1980 года

RS	[www.rollingstone.com/music/lists/6862/35223/47236 Позиция № 417] в списке 500 величайших альбомов всех времён по версии журнала Rolling Stone

Boy (рус. «Мальчик») — дебютный альбом ирландской рок-группы U2, выпущенный 20 октября 1980 года и спродюсированный Стивом Лиллиуайтом. Главная тема всех песен на альбоме — проблемы подростков, их мысли и разочарования. Диск включает первый британский хит U2 — «I Will Follow». После релиза группа отправилась в первое турне по Европе и США.

История создания

Первоначально, продюсером альбома должен был стать продюсер Joy Division, Мартин Хэннет (который уже продюсировал сингл U2 «11 O'Clock Tick Tock»), но он был опустошён после самоубийства лидера Joy Division — Йена Кёртиса. «Boy» был записан в дублинской студии Windmill Lane при помощи Стива Лиллиуайта. Первая успешная работа Лиллиуайта — дебютный сингл 1978 года группы Siouxsie and the Banshees, "Hong Kong Garden', выделяющийся характерным использованием металлофона, на котором играл Лиллиуайт. U2, которые слушали Siouxsie and the Banshees, использовали навыки Стива во время части с металлофоном в «I Will Follow».

Некоторые песни, включая «An Cat Dubh» и «The Ocean» были написаны и записаны прямо в студии. Из 40 композиций группы на тот период было отобрано много песен, включая «Stories for Boys», «Out of Control» и «Twilight». Эдж записывал все песни при помощи электрогитары Gibson Explorer.

Большая часть лирики альбома сосредоточена на подростковых мыслях и переживаниях. Некоторые песни, включая «I Will Follow», косвенно относятся к смерти матери Боно, когда ему было 14 лет. «I Will Follow» также воспринимается как религиозная песня, что подтверждает христианский настрой группы, хотя это факт не был подтверждён до 2007 года в интервью для журнала NME. Альбом также содержит подтекст на тематику секса.

Финальная песня альбома «Shadows and Tall Trees» имеет отсылку к роману Уильяма Голдинга «Повелитель мух»; название песни повторяет название одной из глав романа.

Выпуск альбома

«Boy» был выпущен 20 октября 1980 года.

На обложке альбома изображён Питер Роуэн (брат друга Боно, Гуджи). Питер также появлялся на обложке EP «Three», альбомов «War», «The Best of 1980–1990» и на сборнике Early Demos. Фотограф Хьюго МакГинесс и дизайнер обложки Стив Аверилл (друг Адама Клейтона) работали и с другими альбомами U2. Для выпуска в США и Канаде обложка была изменена из-за опасений звукозаписывающей компании о том, что группу будут обвинять в педофилии. Фотографом обложки североамериканского издания альбома стал Сэнди Портер. Несмотря на это, фото Питера было помещено на внутреннем вкладыше пластинки североамериканского издания. В 2008 году на обложку американского переизданного альбома было помещено изображение Роуэна.

Переиздание альбома 2008 года включало в себя заново обработанные песни, а также неизданные ранее песни и песни со сторон «Б». Доступны три разных вида переиздания.

Синглы

«A Day Without Me» и «I Will Follow» были выпущены как синглы. «I Will Follow» достиг 20-й позиции в хит-параде Hot Mainstream Rock Tracks, стал хитом на студенческом радио и создал шумиху, способствующую успешному дебюту группы. Выпуску альбома предшествовал EP «Three», вышедший годом ранее.

Отзывы критики

Самая высокая позиция альбома в Billboard 200 — 63-я, но после успеха позднего материала U2 альбом вновь вошёл в американские чарты. В Великобритании альбома занял 52-е место. Несмотря на критику живых выступлений группы, Boy продемонстрировал потенциал группы, в частности — харизму Боно, которого критики сравнивали с молодым Родом Стюартом.

11 сентября 1995 года Американская ассоциация звукозаписывающих компаний присвоила альбому платиновый статус.

Список композиций

Музыка — U2, тексты песен — Боно.

1. «I Will Follow» — 3:36
2. «Twilight» — 4:22
3. «An Cat Dubh» — 6:21
4. «Into the Heart» — 1:53
5. «Out of Control» — 4:13
6. «Stories for Boys» — 3:02
7. «The Ocean» — 1:34
8. «A Day Without Me» — 3:14
9. «Another Time, Another Place» — 4:34
10. «The Electric Co.» — 4:48
11. «Shadows and Tall Trees» — 4:36

2008 Remastered Deluxe Edition

Расширенное издание альбома включает бонусный диск с редкими записями.

1. «I Will Follow» (ранее нереализованный микс) — 3:38
2. «11 O’Clock Tick Tock» — 3:47
3. «Touch» — 3:26
4. «Speed of Life» (ранее нереализованный outtake с сессий «Boy») — 3:19
5. «Saturday Night» (ранняя версия «Fire») — 5:13
6. «Things to Make and Do» — 2:17
7. «Out of Control» — 3:53
8. «Boy/Girl» — 3:23
9. «Stories for Boys» — 2:42
10. «Another Day» — 3:28
11. «Twilight (демо)»  — 4:35
12. «Boy-Girl» (концерт в The Marquee, London — 20-е сентября, 1980) — 3:26
13. «11 O’Clock Tick Tock» (концерт в The Marquee, Лондон — 20 сентября, 1980)) — 4:59
14. «Cartoon World» (концерт на The National Stadium, Дублин — 26 февраля 1980) — 4:22

Участники записи

• Боно — вокал, гитара, губная гармоника;
• Эдж — гитара, клавишные, вокал;
• Адам Клейтон — бас-гитара;
• Ларри Маллен-мл. — ударные.

Дизайн и художественное оформление — Steve Avril. Фотография — Iain Finlay.

Места в чартах

Альбом

• 63-е место (1981) — чарт Billboard Pop Albums (1 млн проданных копий)
• 107-е место (1984) — чарт Billboard 200
• 52-е место — Великобритания (100 тыс. проданных копий)

Сингл «I Will Follow»

• 20-е место — Hot Mainstream Rock Tracks (1981)
• 34-е место — RIANZ (1981)
• 81-е место — Billboard Hot 100 (1984)

Ссылки

• [www.discogs.com/master/48750 Boy] (англ.) на сайте Discogs

Отрывок, характеризующий Boy (альбом)

– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.