Венеция Санта Лючия (станция)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 45°26′27″ с. ш. 12°19′15″ в. д. / 45.4409750° с. ш. 12.3210389° в. д. / 45.4409750; 12.3210389 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=45.4409750&mlon=12.3210389&zoom=16 (O)] (Я)
Станция Венеция Санта Лючия
Железная дорога Милан — Венеция
Дата открытия:

1861

Количество путей:

16

Код в «Экспресс-3»:

8300222

Станция Венеция Санта Лючия на Викискладе</td></tr>

</table>

Венеция Санта Лючия (итал. Venezia Santa Lucia) — главная железнодорожная станция Венеции, конечная станция на железной дороге Милан — Венеция. Управляется операторами RFI и Grandi Stazioni.



Расположение

Станция расположена в 267 км от Милана. Венеция Санта Лючия находится в западной части Гранд-канала, в районе Каннареджо. Набережная перед станцией связана мостом Конституции с Римской площадью (Piazzale Roma) — главным автобусным терминалом Венеции. Рядом со станцией расположена церковь Скальци и мост Скальци.

История

Работы по строительству станции начались в 1860 году. В 1861 году были снесены монастырь и церковь Святой Луции, находившиеся на месте будущей станции. Современный вид станция приобрела после ряда проектов, начатых в 1924 году архитектором-рационалистом Анджоло Маццони и конкурса 1934 года, выигранного архитектором Вирждилио Валло. Работы по возведению главного здания проходили в 1936—1943 гг., но были закончены лишь в 1952 году на основе проекта инженера Паоло Перилли. С ноября 2009 года велись реставрационные работы, бюджет которых составил ориентировочно 24 млн евро.

Интересные факты

  • В непосредственной близости от вокзала Санта Лючия находится знаменитое еврейское гетто (само название «гетто» и возникло из Венеции, где рядом с еврейским районом оказалась знаменитая пушечная фабрика Ghetta), в дальнем от вокзала конце которого располагается еврейский дом отдыха с миквой.
  • Буквы FS на фасаде здания означают Ferrovie dello Stato - Государственные железные дороги.


Напишите отзыв о статье "Венеция Санта Лючия (станция)"

Отрывок, характеризующий Венеция Санта Лючия (станция)

– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.