Шри Ауробиндо

Шри Ауробиндо
бенг. শ্রী অরবিন্দ
Дата рождения:	15 августа 1872(1872-08-15)
Место рождения:	Калькутта, Британская Индия
Дата смерти:	5 декабря 1950(1950-12-05) (78 лет)
Место смерти:	Пондишери, Французская Индия
Направление:	йога, индийская философия
Подпись:
Цитаты в Викицитатнике

Статья из раздела Философия индуизма

Школы Санкхья · Йога · Ньяя · Вайшешика · Миманса · Веданта (Адвайта · Вишишта-адвайта · Двайта · Ачинтья-бхеда-абхеда)

Философы и мыслители Древние Вальмики · Капила · Патанджали · Гаутама · Канада · Джаймини · Вьяса · Маркандея · Яджнавалкья Средневековые Шанкара · Рамануджа · Мадхва · Нимбарка · Вишнусвами · Валлабха · Анандавардхана · Абхинавагупта · Мадхусудана · Намдев · Тукарам · Тулсидас · Кабир · Васугупта · Чайтанья Современные Ганди · Радхакришнан · Вивекананда · Рамана Махарши · Ауробиндо · Шивананда · Кумарасвами · Прабхупада · Анандамурти

Портал «Индуизм»

Шри Ауробиндо (бенг. শ্রী অরবিন্দ, англ. Sri Aurobindo; урожд. Ауробиндо Гхош бенг. অরবিন্দ ঘোষ, англ. Aurobindo Ghosh (Ghose); 1872—1950) — индийский философ, поэт, революционер и организатор национально-освободительного движения Индии, йогин, гуру и основоположник интегральной йоги.

Шри Ауробиндо

Ранние годы и учёба в Кембридже

Ауробиндо Гхош родился в Калькутте 15 августа 1872. Его отец, доктор Кришна Дхан Гхош, был окружным хирургом Рангапура в Бенгалии. Его мать, Сварналата Деви, была дочерью деятеля религиозно-реформаторского общества Брахмо-самадж, Раджнараяна Басу. Имя «Aurobindo» — санскритского происхождения, «अरविन्द» (aravinda), по-санскритски произносится «арави́нда» и означает «лотос». Будучи в Англии, Ауробиндо писал своё имя как «Aravinda», в Бароде — «Aravind» или «Arvind», а переехав в Бенгалию — «Aurobindo» (английское буквосочетание «au» произносится исключительно «о»). Бенгальская фамилия «Ghose» произносится — и по-английски обычно и пишется — «Ghosh» (произн. «Гош»); в английских академических источниках имя Шри Ауробиндо часто встречается в виде «Arabindo Ghosh». С рождения ему было дано и второе имя, английское, Акройд (Akroyd). Вместе с двумя своими братьями он воспитывался в духе английской культуры. В пять лет начал посещать ирландскую монастырскую школу в Дарджилинге (Darjeeling). Двумя годами позже (в 1879) был отправлен в Англию, где к двадцати годам завершил своё образование в Королевском колледже Кембриджа. В результате Ауробиндо в совершенстве овладел древнегреческим и латинским, английским и французским языками, читал на немецком, итальянском и испанском языках. В его багаже стихи, поэмы, пьесы, мастерски написанные на английском, которым преимущественно Ауробиндо будет пользоваться всю жизнь.

Возвращение в Индию и борьба за национальную независимость

Получив западное образование и вернувшись в Индию (в 1893), Шри Ауробиндо посвящает себя самостоятельному изучению санскрита, современных индийских языков, философских систем и древних священных книг Индии — Упанишад, Бхагавад Гиты, Рамаяны, Вед.

В течение последующих 13 лет Шри Ауробиндо занимает различные посты в администрации города Бароды (Baroda) (сейчас Вадодара), преподает английскую и французскую литературу в местном университете, а в 1906 году переезжает в Калькутту, где становится ректором Национального колледжа. С первых дней пребывания в Индии Шри Ауробиндо непрестанно следит за политической ситуацией в стране. После вспышки волнения против разделения Бенгалии в 1905 году Шри Ауробиндо открыто присоединяется к национально-освободительному движению. В течение восьми лет (1902—1910) активно участвует в политической жизни страны, что дважды приводит его к арестам с последующим оправданием.

Обращение к йоге и новое направление опыта

В 1907 году Бариндранатх Гхош, младший брат Ауробиндо, познакомил его в Бароде с йогом из Махараштры Вишну Бхаскаром Леле. В течение нескольких лет Ауробиндо уже занимался йогой, а эта встреча, получение от Леле соответствующих наставлений и последующее трёхдневное уединение, способствовали его первому значительному духовному опыту, называемому нирваной — состоянию полного умственного безмолвия, без какой бы то ни было мысли или умственной деятельности. Во время своего второго ареста и пребывания в Алипорской центральной тюрьме в Калькутте (1908—1909) Шри Ауробиндо испытал духовное озарение, которое положило начало новому этапу его жизни. В тюрьме у Ауробиндо был ряд мистических переживаний. В своих письмах он упоминает, что когда он ожидал суда в тюрьме, в течение двух недель его посещал дух Сва́ми Вивека́нанды и говорил о высших уровнях сознания, ведущих к сверхразуму. Шри Ауробиндо позже рассказывал, что во время заключения он видел всё — заключённых, тюремщиков, полицейских, тюремные решётки, деревья, судью, адвокатов — как различные формы единой божественности, Вишну. В 1910 году Ауробиндо уходит из активной политической и общественной жизни и сосредотачивает свои силы на духовной работе. Этой деятельностью было исследование уровней сознания, лежащих за пределами обычного человеческого разума, и подготовка сознательного эволюционного изменения природы человека. Он переселяется в Пондишерри, французскую колонию на юге Индии, чтобы начать интенсивные занятия йогой.

Основные даты

Годы и события

1872 — 15 августа день рождения Шри Ауробиндо. 1884 — Переезд в Англию. 1893 — Возвращение в Индию. 1900 — Начало национал-освободительной революционной деятельности. 1904 — Обращение к йоге, чтобы использовать духовную силу для осуществления политических идей. 1907 — Встреча с Вишну Бхаскарой Леле. Первое фундаментальное духовное переживание — переживание Безмолвного Брахмана (Нирваны). 1908 — Арест по делу о «Банде Матарам». 1909 — Оправдание и освобождение из Алипорской тюрьмы. 1910 — Переезд в Пондишери. 1914 — 29 марта. Первая встреча Шри Ауробиндо и Матери: Мирра и Поль Ришар приехали в Пондишери. 1914 — 15 августа. Первый выпуск «Арьи». 1921 — 15 января. Последний выпуск «Арьи». 1922 — Мать берет на себя обязанности по управлению Ашрамом Шри Ауробиндо. 1926 — 24 ноября. Четвёртая фундаментальная реализация. Нисхождение Кришны, Божества Надразума, в физическое. 1928 — 15 февраля. Встреча с Рабиндранатом Тагором. 1934 — В Ашраме Шри Ауробиндо — 150 учеников. 1942 — В Ашраме Шри Ауробиндо — 350 учеников. 1943 — 2 декабря. Открытие школы в Ашраме, которая позднее станет Международным центром образования. 1947 — 15 августа. Освобождение Индии. Послание Шри Ауробиндо по всеиндийскому радио. 1950 — Медаль «За мир и культуру Азиатского общества». Выдвинут кандидатом на награждение Нобелевской премией мира. 1950 — 5 декабря, 01:26. Смерть.

Шри Ауробиндо в индийской философии

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Вклад в Веданту

В своей концепции «интегральной веданты» Шри Ауробиндо стремился к синтезу традиций индийской и европейской мысли. Это выразилось в его полемике с двумя полярными позициями — философией «аскетического» спиритуализма Адвайта Веданты и материализмом западной философии. Шри Ауробиндо работал над созданием новой интегральной философии, которая вобрала бы в себя лучшее от первой и второй, избавившись при этом от их слабых сторон. В основе этой новой философии должен быть принцип, из которого можно было бы вывести всё качественное многообразие мира. Эта философия должна показать связь Духа и Материи, не пытаясь отрицать реальность обоих, и при этом она должна быть избавлена от дуализма при объяснении вселенной. Она должна объяснить поступательный процесс мировой эволюции, её законы, место и назначение человека в этом процессе.

Решение проблемы дуализма в объяснении Вселенной

• Полемизируя с теорией Ади Шанкары, Шри Ауробиндо отмечает, что Адвайта Веданта не смогла добиться главной цели своей философии — дать монистическое понимание мира («адвайта» — «недвойственность»). Неизбежно стремясь преодолеть отрыв сущности от явления, Адвайта вынуждена была признать наличие двух сущностей: вечного, реально существующего Брахмана (Абсолют), и иллюзорную, творящую вселенную, майя.
• Преодолевая дуализм Адвайта Веданты (Брахман — майя), Шри Ауробиндо наделяет майю реальной силой. Это сила Брахмана, которая делает возможным Его самопроявление, самоограничение и самопоглощение, которые проявляются на разных этапах создания вселенной.
• Он преодолевает характерный для философии Адвайты метафизический отрыв явления от сущности посредством учения о совпадении противоположностей в Абсолюте: определённого и неопределённого, единого и множественного, неподвижного и изменчивого, бесформенного и обладающего формой, бескачественного и качественного, конечного и бесконечного бытия. В качестве истоков он ссылается на идеи Гераклита, а также «Иша-Упанишады» и «Бхагавад Гиты». Такое совпадение противоположностей делает новую философию Шри Ауробиндо свободной от противопоставления сущности и явления при объяснении мира.
• Синтез идеализма и материализма в философии Шри Ауробиндо даёт совпадение духовного и материального начал в Абсолюте. Однако духовное начало оказывается все же «сильнее», так как оно способно к самостоятельному существованию, в то время как материальное может существовать лишь в качестве его проявления.

Решение проблемы единства и многообразия

• Шри Ауробиндо критикует идею майа вада Адвайты Веданты, и решает проблему связи между невыразимым единым Брахманом и миром множественности, помещая между ними переходную ипостась — Сверхразум, или Супраментал. Сверхразум в философии Шри Ауробиндо — это творящий божественный принцип, Сознание-Истина, в котором множество индивидуальных сознаний и тел предстаёт как манифестация единства.

Новое понимание Эволюции

• Одним из самых выдающихся новшеств, привнесённых Шри Ауробиндо в философскую мысль Веданты, является новое изложение концепции космической и человеческой эволюции. Философия Санхьи изложила свою теорию эволюции несколькими веками ранее, однако Ауробиндо отверг материалистические представления об эволюции в философии Санхьи и Дарвина и развил концепцию интегральной эволюции духа и материи, основанную на нисхождении Божественной силы в Материю и последующей трансформации Материи.
• Согласно эволюционной теории Шри Ауробиндо человечество как форма существования не является конечным пунктом эволюционной иерархии, но, посредством интеграции с Божественным, может быть вовлечено в последующее духовное существование, преодолевающее существующие материальные ограничения, выходящее за пределы неведения к состоянию Супраментального существования. Это состояние, согласно Шри Ауробиндо, станет Божественной жизнью на земле, которой будет сопутствовать знание, блаженство, сила а также субстанция и энергия Супраментального сознания.

Основные положения Интегральной йоги

Основная статья: Интегральная йога.

Духовный опыт Шри Ауробиндо синтезирован в его многогранной системе Интегральной йоги, целью которой является не только освобождение человеческого сознания, но также глубокая трансформация самой природы человека.

Шри Ауробиндо начал свою практику йоги в 1904 году. Собрав основные элементы духовного опыта, полученные разными путями, которым до настоящего времени следуют в Индии, он продолжил поиск более интегрального пути, объединяющего и гармонизирующего два полюса существования — Дух и Материю. Большинство традиционных систем йоги предлагают путь реализации Духовного существования через уход от материальной физической жизни; восхождение Шри Ауробиндо к Духу имеет целью трансформацию самой человеческой природы через привнесение света и сознания в Материю. Согласно Интегральной йоге, настоящее существование человека в материальном мире является жизнью в невежестве и бессознательности, но даже в её темноте и незнании существует присутствие Божественного. Созданный материальный мир — это не ошибка, которую нужно отвергнуть душой, устремлённой к небесам или нирване, но важнейший эволюционный уровень, делающий возможным последующее развитие духа. Духовная работа в материальном мире является тем ключом, с помощью которого должно быть открыто растущее Божественное Сознание в Материи.

Общепринято воспринимать человеческий разум как самый высокий уровень сознания, который может возникнуть в результате эволюционного развития природы. Согласно Интегральной йоге, ум — это не конечная точка развития сознания. Существуют планы сознания выше и ниже человеческого уровня — это супраментальный и субментальный планы. Однако человеческий ум не имеет с ними контакта и не может охватить всех возможных диапазонов сознания, точно так же как человеческое зрение не может воспринять весь диапазон электромагнитного излучения, а человеческий слух — все звуковые частоты. Последующая эволюция человека заключается именно в том, чтобы стать сознательным существом на всех уровнях и планах существования. Реализация этой эволюции является главной целью Йоги Шри Ауробиндо.

Интегральная йога подчёркивает индивидуальность каждого человеческого сознания и не ограничивает практикующих каким-либо определённым набором правил для реализации йогического опыта, давая лишь основные направления и разъясняя основные трудности пути. Йогическое устремление через работу, медитацию, любовь, преданность и открытость Божественному сознанию, согласно опыту Шри Ауробиндо, является движущей силой для преобразования сознания и трансформации человеческой природы.

Библиография

С 1914 года Шри Ауробиндо начинает публикацию своих работ в ежемесячном философском обозрении «Арья» (1914—1921). Его литературное наследие насчитывает [auroville.ru/zamysel/osnova/shri-aurobindo/sobranie-rabot/polnoe-sobranie-rabot/119-perechen-tomov 37 томов], среди которых мировоззренческие труды, обширная переписка с учениками, множество стихов, пьес и грандиозная эпическая поэма «Савитри», которую он создавал в течение последних тридцати пяти лет жизни и которая явилась действенным воплощением его многогранного духовного опыта.

Основные философские труды Шри Ауробиндо:

1. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 2. Тайна Веды. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 2004. — 560 с.
2. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 5. Упанишады. Кена и другие. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 2001. — 480 с.
3. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 8. Основы индийской культуры. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 1999. — 415 с.
4. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 11. Эссе о Гите — I. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 2008. — 400 с.
5. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 12. Эссе о Гите — II. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 2012. — 320 с.
6. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 14. Жизнь Божественная — I. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 2005. — 336 с.
7. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 17. Синтез Йоги — I. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 2010. — 336 с.
8. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 18. Синтез Йоги — II. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 2012—368 с.
9. Шри Ауробиндо. Собрание сочинений. Том 19. Синтез Йоги — III. Пер. с англ. — СПб: [www.aditi.ru/ Изд-во «Адити»], 2013—368 с.
10. [integral-yoga.narod.ru/IntegralYoga/Sri_Aurobindo/Savitri.erD/Contents.win.html Савитри]. Издательство: Издательство Чернышева, 1993 г. ISBN 5-85555-012-5
11. [integral-yoga.narod.ru/IntegralYoga/Sri_Aurobindo/The_Human_Cycle/Sri_Aurobindo.The_Human_Cycle.rSh.word.zip Человеческий Цикл]. Издательство: Роза Мира, 1999.
12. [integralyoga.ru/yoga/knigi/aurobindo_letters_on_yoga Письма о Йоге Том 1,2.]. Издательство: Амрита-Русь, 2004, 2005. ISBN 5-94355-090-9, ISBN 5-94355-303-7. М.:София, 2011. ISBN 978-5-399-00212-5 (кн. 1)
13. [integralyoga.ru/yoga/knigi/aurobindo_the_ideal Идеал человеческого единства] Издательство: Мирра, 1998 год, ISBN 5-88947-007-8
14. [integralyoga.ru/yoga/knigi/aurobindo_thoughts Мысли и афоризмы] Издатель: А. Шевченко, 2003 год, ISBN 5-93414-096-5

Аффилированная литература

• Шри Ауробиндо Мысли и Афоризмы. 2003.
• Шри Ауробиндо Мысли и Афоризмы. М.: ЦНИИТЭИлегпром, 1993. — 79 с. пер. с англ. Воламура. ISBN 5-85310-015-7
• Шри Ауробиндо Письма о Йоге. 2004.
• Sri Aurobindo, On Himself. 1972.

Научная литература

• Величенко А. [psylib.org.ua/books/velia02/index.htm Тайна йоги Шри Ауробиндо]. Реконструкция безмолвного знания. СПб.: Изд. С.-Петерб. ун-та, 2005.
• Величенко А. [psylib.org.ua/books/velia01/index.htm Эволюция религиозно-философских взглядов Ауробиндо Гхоша]
• Костюченко, Владислав Сергеевич. Интегральная веданта: (критический анализ философии Ауробиндо Гхоша) / В. С. Костюченко ; Акад. наук СССР, Ин-т философии. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1970.
• Костюченко, Владислав Сергеевич. [www.abhidharma.ru/A/Simvol/Indyizm/0023.pdf Классическая веданта и неоведантизм.] — М.: Мысль, 1983.
• Костюченко, Владислав Сергеевич. Шри Ауробиндо: многообразие наследия и единство мысли. — СПб.: Издательство «Адити», 1988.
• Сатпрем. [psylib.org.ua/books/satpr01/index.htm Шри Ауробиндо или путешествие сознания]. МП «Глобус», 1992.
• Федоренко Г. Интегральный подход Ауробиндо Гхоша как попытка синтеза Западного материализма и Восточного спиритуализма. СПбГУ, 2003.

Ссылки

• [www.aurobindo.ru/ Работы Шри Ауробиндо, Матери, их последователей, биографические и другие материалы. Фотоархив, аудиоколлекция]
• [sriaurobindoashram.info Сайт с работами Шри Ауробиндо и Матери на английском языке]

Индия   Азия   Индуизм   Философия   Религия   Персоналии

Отрывок, характеризующий Шри Ауробиндо

– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.