Дистрикт Галиция

Дистрикт Галиция
нем. Distrikt Galizien укр. Дистрикт Галичина
дистрикт Третьего Рейха
← 1941 — 1944 →
Флаг Герб
Дистрикт Галиция
Столица	Львов
Язык(и)	немецкий (официальный) украинский
губернатор
- 1941-1942	Карл фон Ляш
- 1942 — ?	Отто Вехтер

К:Появились в 1941 годуК:Исчезли в 1944 году

Ди́стрикт Гали́ция (нем. Distrikt Galizien) — оккупационное административно-территориальное образование, существовавшее в 1941—1944 годах на части территории Галиции.

Дистрикт Галиция был создан 1 августа 1941 года на временно оккупированной территории Львовской, Станиславской и Тернопольской областей Украинской ССР, включенной в состав Генерал-губернаторства, существовавшего с 1939 года на временно оккупированной Германией части территории Польши (остальная часть временно оккупированной территории Украинской ССР была включена в состав рейхскомиссариата Украина, кроме территорий аннексированых Румынией, и Таврии).

История образования

Губернаторами дистрикта Галиция были Карл фон Ляш (1941—1942), затем бригадефюрер СС Отто Вехтер.

На территории дистрикта Галиция легально или полулегально действовали многие украинские националистические организации, запрещённые на территории рейхскомиссариата Украина — ОУН (А.Мельник), Украинский центральный комитет (В.Кубийович), Украинский национальный совет (А. Ливицкий) и др., выходило большое количество печатных изданий на украинском языке. Из числа местных жителей — украинцев были сформированы девять (с № 202 по № 208) батальонов германской вспомогательной полиции порядка, значительное число местных галицийцев—украинцев записалось в 1941 в полицейские формирования, действовавшие в рейхскомиссариате Украина, в 1943 из добровольцев — галицийских украинцев была набрана гренадерская дивизия СС «Галиция».

Ещё в первый год войны почти полностью было уничтожено еврейское население.

Административное деление

В административном отношении дистрикт Галиция делился на следующие единицы:

• Штадтгауптманшафт Лемберг
• Крайсгауптманшафт Бжежаны
• Крайсгауптманшафт Чортков
• Крайсгауптманшафт Дрогобыч
• Крайсгауптманшафт Гродек
• Крайсгауптманшафт Городенка
• Крайсгауптманшафт Калуш
• Крайсгауптманшафт Камонко-Струмилова
• Крайсгауптманшафт Коломеа
• Крайсгауптманшафт Лемберг-Ланд
• Крайсгауптманшафт Рава-Руска
• Крайсгауптманшафт Стрый
• Крайсгауптманшафт Самбор
• Крайсгауптманшафт Станислау
• Крайсгауптманшафт Тарнополь
• Крайсгауптманшафт Злочов

Галерея

• Наместничество Львов.jpg

  Здание администрации дистрикта Галиция во Львове. Современный вид

Упоминания в культуре

В романе Петра Вершигоры «Люди с чистой совестью» упоминается переход отряда партизан на территорию дистрикта:

В селе, в котором, по приказу Ковпака, стали размещаться мы на рассвете, люди отвечали одно;

— За тем кордоном — «дистрикт»! — Чего, чего? — прищурился Руднев. — Какой такой «дистрикт»? — Галычина, — отвечали дядьки. — Дистрикт — по-немецкому. — Это что такое? — спросил меня комиссар. Но ни я, ни учитель Базыма, ни инженер Войцехович ни архитектор Тутученко никогда в жизни не слыхали подобной премудрости. Я стал расспрашивать мужиков о значении этого слова. — Ну что там, за той проволокой? Там что, порядки другие? — Ага ж, ага ж! — отвечали мужики. — Други порядки, други гроши, друга власть. — Как другая власть? Тоже ведь немцы? — Та немцы ж. Только власть друга. Там хорватов от Павелича и полицаев нема и в помине. — Это уже интересно! — сказал Руднев. Он особенно не любил эту пакость. Порядочно надоели они нам на Ровенщине и Волыни. — А какие деньги? Из толпы выдвинулся усатый крестьянин, видимо бывший солдат. Откашлявшись, он стал вежливо и толково объяснять:

— Там, проше пана товарища комиссара, польски злоты ходят. У нас, к примеру, украинские карбованцы, а там польски злоты. У нас за одну марку десять карбованцев надо платить. А злотых всего два на одну марку. Там цукер, газ-карасина. Значит — и одежа есть. Туда за контрабандой ходят.

См. также

• Рейхскомиссариат Украина
• Операция Рейнхард
• Присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии к СССР
• Дивизия СС «Галичина»

Ссылки

• [www.vexillographia.ru/ukraine/occup.htm эмиграция] (рус.). Проверено 20 января 2010. [www.webcitation.org/6F9CPliy3 Архивировано из первоисточника 16 марта 2013].

Литература

• Dieter Pohl: Nationalsozialistische Judenverfolgung in Ostgalizien, 1941–1944. Oldenbourg, München 1997, ISBN 3-486-56233-9.
• Малий словник історії України / Відповідальний редактор Валерій Смолій. — К.: Либідь, 1997.
• [exlibris.org.ua/distrikt/ Дистрикт Галичина (1941-1944)] / Василь Офіцинський. — Ужгород: Гражда, 2001.

Отрывок, характеризующий Дистрикт Галиция

– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?