Командные рекорды НХЛ
Поделись знанием:
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Командные рекорды НХЛ — список рекордов и антирекордов команд Национальной хоккейной лиги в регулярных сезонах.
Содержание
Сезонные рекорды
- Наибольшее количество очков: 132 — «Монреаль Канадиенс» (сезон 1976/77)
- Наименьшее количество очков: 21 — «Вашингтон Кэпиталз» (1974/75)
- Наибольшее количество побед: 62 — «Детройт Ред Уингз» (1995/96)
- Наименьшее количество побед: 8 — «Вашингтон Кэпиталз» (1974/75)
- Наибольшее количество ничьих: 24 — «Филадельфия Флайерз» (1969/70)
- Наименьшее количество ничьих: 2 — «Сан-Хосе Шаркс» (1992/93)
- Наибольшее количество поражений: 71 — «Сан-Хосе Шаркс» (1992/93)
- Наименьшее количество поражений: 8 — «Монреаль Канадиенс» (1976/77); 7 — «Чикаго Блэкхокс» (2012/13)
- Наибольшее количество забитых голов: 446 — «Эдмонтон Ойлерз» (1983/84)
- Наименьшее количество забитых голов: 133 — «Чикаго Блэкхокс» (1953/54)
- Наибольшее количество пропущенных голов: 446 — «Вашингтон Кэпиталз» (1974/75)
- Наименьшее количество пропущенных голов: 131 — «Торонто Мейпл Лифс» (1953/54) и Монреаль Канадиенс (1955/56)
- Лучшая разница голов: +216 — «Монреаль Канадиенс» (1976/77)
- Худшая разница голов: −265 — «Вашингтон Кэпиталз» (1974/75)
- Лучшая реализация игры в большинстве: 31,88 % — «Монреаль Канадиенс» (1977/78)
- Худшая реализация игры в большинстве: 9,35 % — «Тампа Бэй Лайтнинг» (1997/98)
- Лучшая игра в меньшинстве: 89,58 % — «Нью-Джерси Девилз» (2011/12)
- Худшая игра в меньшинстве: 68,24 % — «Лос-Анджелес Кингз» (1982/83)
- Лучшая «домашняя» команда: 36-2-2 — «Филадельфия Флайерз» (1975/76)
- Худшая «домашняя» команда: 1-41-0 — «Оттава Сенаторз» (1992/93)
- Наибольшее количество побед по буллитам: 22 в 44 играх (50.0 %), — «Монреаль Канадиенс» (1928/29)
- Наибольшее количество поражений по буллитам: 16 в 82 играх (19,5 %), — «Коламбус Блю Джекетс» (2006/07)
Примечание: продолжительность вышеупомянутых сезонов изменяется от 70 до 84 игр. Матч мог закончиться вничью только до сезона 2003/04. В 1983 году НХЛ ввела пятиминутный овертайм, и ничья могла быть зафиксирована только после 65 минут игры. Начиная с 1999 года овертайм команды стали играть в формате четыре на четыре. В 2005 году лига убрала ничьи, это означало, что любая перешедшая в овертайм игра будет игрой за три очка (2 получает победитель, 1 — проигравший). Эти изменения в присуждении очков немного усложнили сравнения показателей в разных сезонах.
Серии
Победная серия
- Всего: 17 игр — «Питтсбург Пингвинз» (1992/93)
- Дома: 23 игры — «Детройт Ред Уингз» (2011/12)
- На выезде: 12 игр — «Детройт Ред Уингз» (2005/06)
Победная серия на старте сезона
- Всего: 10 игр — «Торонто Мейпл Лифс» (1993/94) и «Баффало Сейбрз» (2006/07)
- Дома: 11 игр — «Чикаго Блэкхокс» (1963/64)
- На выезде: 10 игр — «Баффало Сейбрз» (2006/07)
Победная серия в конце сезона
- Всего: 11 игр — «Нью-Джерси Девилз» (2005/06)
Серия без поражений
- Всего: 35 игр — «Филадельфия Флайерз» (1979/80) — 25 побед, 10 ничьих
- Дома: 34 игры — «Монреаль Канадиенс» (1976/77)
- На выезде: 23 игры — «Монреаль Канадиенс» (1974/75)
Очковая серия на старте сезона
- Всего: 24 игры — «Чикаго Блэкхокс» (2012/13) — 21 побед, 3 поражения в овертайме
Очковая серия в конце сезона
- Всего: 18 игр — «Питтсбург Пингвинз» (1992/93) — 17 побед, 1 ничья
Серия поражений
- Всего: 17 игр — «Вашингтон Кэпиталз» (1974/75) и «Сан-Хосе Шаркс» (1992/93)
- Дома: 14 игр — «Питтсбург Пингвинз» (2003/04)
- На выезде: 38 игр — «Оттава Сенаторз» (1992/93)
Безвыигрышная серия
- Всего: 30 игр — «Виннипег Джетс» (1980/81) — 23 поражений, 7 ничьих
- Дома: 17 игр — «Оттава Сенаторз» (1995/96) и «Атланта Трэшерз» (1999/00)
- На выезде: 38 игр — «Оттава Сенаторз» (1992/93)
Разное
- Наибольшее количество штрафных минут за сезон: 2713 — «Баффало Сейбрз» (1991/92)
- Наибольшее общее количество штрафных минут в игре: 419 (67 удалений) — «Оттава Сенаторз» — «Филадельфия Флайерз» (05.03.2004)
- Наибольшее общее количество голов в игре: 21 — «Торонто Сент-Пэтрикс» — «Монреаль Канадиенс» (10.01.1920, «Монреаль» выиграл 14:7);[1] «Эдмонтон Ойлерз» — «Чикаго Блэкхокс» (11.12.1985, «Эдмонтон» выиграл 12:9)
- Самая большая разница шайб в игре: «Детройт Ред Уингз» — «Нью-Йорк Рейнджерс» 15:0 (23.01.1944)
- Наибольшее количество шайб в меньшинстве за сезон: 36 — «Эдмонтон Ойлерз» (1983/84)
- Наибольшее количество шайб в меньшинстве в одном штрафе: 3 — «Бостон Брюинз» (2009/10)
- Наибольшее количество Кубков Стэнли: 23 — «Монреаль Канадиенс» («Монреаль» выиграл чемпионат 24 раза, но их первая победа в 1916 году была одержана до образования НХЛ)
- Наибольшее количество побед в Кубке Стэнли подряд: 5 — «Монреаль Канадиенс» (1956—1960)
- Наибольшее количество выступлений в финале Кубка Стэнли подряд: 10 — «Монреаль Канадиенс» (1951—1960)
- Наибольшее количество попаданий в серию плей-офф подряд: 29 лет — «Бостон Брюинз» (1968—1996)
- Наибольшее количество набранных очков, не позволивших команде попасть в плей-офф: 95 — «Колорадо Эвеланш» (2006/07) и «Даллас Старз» (2010/11)
- Наибольшее количество побед в плей-офф подряд: 19 — «Нью-Йорк Айлендерс» (1979/80-1983/84), включает четыре победы в финале Кубка Стэнли и пять сезонов плей-офф. Это рекорд для всех североамериканских профессиональных спортивных команд
- Наибольшее количество «возвращений» в плей-офф со счёта 1:3 в серии: 3 — «Ванкувер Кэнакс»
- Наибольшее количество «возвращений» в плей-офф со счёта 1:3 в серии в одном сезоне: 2 — «Миннесота Уайлд» (2002/03)
- Команды сумевшие «вернуться» в плей-офф со счёта 0:3 в серии: «Торонто Мейпл Лифс» (в 1942 г. против «Детройт Ред Уингз»), «Нью-Йорк Айлендерс» (в 1975 г. против «Питтсбург Пингвинз»), «Филадельфия Флайерз» (в 2010 г. против «Бостон Брюинз»).
- Наибольшее количество игр в плей-офф подряд без голов в большинстве: 9 — «Бостон Брюинз» (2010/11)
- Наибольшее количество неиспользованных удалений соперников в плей-офф подряд: 30 — «Бостон Брюинз» (2010/11)
- Наибольшее количество «убитого» большинства: 53 — «Вашингтон Кэпиталз» (1999/00)
См. также
- Статистика лидеров НХЛ в регулярных сезонах
- Статистика лидеров НХЛ в плей-офф
- Список лучших российских бомбардиров в истории НХЛ
- List of National Hockey League records (individual) (англ.)
- List of NHL statistical leaders by country (англ.)
Напишите отзыв о статье "Командные рекорды НХЛ"
Примечания
- ↑ [www.hockey-reference.com/teams/MTL/1920_games.html 1919-20 Montreal Canadiens Schedule and Results | Hockey-Reference.com]
Команды НХЛ
| Восточная конференция | Западная конференция | ||||
|---|---|---|---|---|---|
| Столичный дивизион | Атлантический дивизион | Центральный дивизион | Тихоокеанский дивизион | ||
| Вашингтон Кэпиталз | Баффало Сейбрз | Виннипег Джетс | Анахайм Дакс | ||
| Каролина Харрикейнз | Бостон Брюинз | Даллас Старз | Аризона Койотис | ||
| Коламбус Блю Джекетс | Детройт Ред Уингз | Колорадо Эвеланш | Ванкувер Кэнакс | ||
| Нью-Джерси Девилз | Монреаль Канадиенс | Миннесота Уайлд | Калгари Флэймз | ||
| Нью-Йорк Айлендерс | Оттава Сенаторз | Нэшвилл Предаторз | Лос-Анджелес Кингз | ||
| Нью-Йорк Рейнджерс | Тампа-Бэй Лайтнинг | Сент-Луис Блюз | Сан-Хосе Шаркс | ||
| Питтсбург Пингвинз | Торонто Мейпл Лифс | Чикаго Блэкхокс | Эдмонтон Ойлерз | ||
| Филадельфия Флайерз | Флорида Пантерз | ||||
| Исчезнувшие команды | |||||
| Атланта Флэймз • Гамильтон Тайгерз • Калифорния Голден Силз • Канзас-Сити Скаутс • Квебек Булдогз • Кливленд Баронз • Колорадо Рокиз • Миннесота Норт Старз Монреаль Марунз • Монреаль Уондерерз • Нью-Йорк Американс • Питтсбург Пайрэтс • Сент-Луис Иглз • Филадельфия Квакерз • Виннипег Джетс • Квебек Нордикс • Хартфорд Уэйлерс • Атланта Трэшерз • Оттава Сенаторз | |||||
| ||||||
| ||||||
| ||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Командные рекорды НХЛ
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
