Конституция Португалии

Конституция Португалии (порт. Constituição portuguesa) — основной закон страны. Ныне действующая Конституция принята в 1976 году после революции гвоздик. В её текст были внесены поправки в 1982, 1989, 1992, 1997, 2001, 2004 и 2005 годах.

История

Конституционный процесс в Португалии начался после революции 1820 года, первая конституция страны была принята в 1822 году, после чего Португалия стала конституционной монархией. Следующая конституция была принята в 1838 году. После революции 1910 года, которая привела к ликвидации монархии и установлению республики, в 1911 году была принята новая конституция.

После государственного переворота 28 мая 1926 года страну возглавил генерал Антониу Оскару ди Фрагушу Кармоне, который сначала стал временным президентом, а затем переизбирался президентом вплоть до своей смерти в 1951 году. По поручению Кармоны в 1932 году премьер-министр Антонио Салазар подготовил проект новой конституции, принятой в 1933 году на общенациональном референдуме. По итогам референдума за конституцию проголосовали 719 364 человек, 5955 человек проголосовали против, 488 840 голосовавших воздержались, но их голоса были засчитаны в поддержку конституции. Новая Конституция устанавливала де-юре нормы режима так называемого Нового государства. Основанная на идеологии корпоративизма, конституция Португалии 1933 года была объявлена «первой корпоративной конституцией в мире». Согласно конституции 1933 года, президент страны избирался на 7 лет и назначал премьер-министра и министров. Правительство формально отвечало перед президентом, а не перед парламентом. Парламент Португалии (Ассамблея) состоял из 120 депутатов, избиравшихся на 4 года. Законодательной инициативой обладали и правительство, и ассамблея, но ассамблея носила декоративный характер и не могла принимать решения, которые увеличивали бы расходы или снижали доходы. Руководители 18 провинций назначались центральной исполнительной властью. Была создана корпоративная палата — консультативный орган, избиравшийся культурными и профессиональными ассоциациями, созданные режимом и ему же подконтрольными, а также организациями предпринимателей. Свобода слова, собраний, печати в конституции предусматривались, но в то же время в ней содержалась статья, дававшая правительству полномочия ограничить эти свободы «для общей пользы». Правящей и единственной партией, согласно конституции, являлся Национальный союз. Проводились выборы, но они всегда оспаривались оппозицией, которая обвиняла власти в фальсификации результатов.

После «революции гвоздик» в 1975 году было избрано Учредительное собрание, которое разработало текст новой конституции. В основном работа была завершена в 1975 году, проект конституции был официально обнародован в начале 1976 года. Работа над текстом конституции шла в сложной политической обстановке — Движение вооружённых сил и различные левые группы оказывали давление на Учредительное собрание, в стране шли многочисленные дискуссии о социалистическом характере системы власти, не все члены Учредительного собрания были совершены в парламентской демократии. 2 апреля 1976 года Учредительное собрание приняло текст новой Конституции, действующей до настоящего времени с рядом поправок.

Структура и содержание

Конституция 1976 года состоит из 4 частей, включает 299 статей и 32 тысячи слов.

Разделы конституции:

Преамбула

Часть1.Основные права и обязанности

• Общие принципы
• Права, свободы и гарантии
  • Личные права, свободы и гарантии
  • Права, свободы и гарантии политического участия
  • Права, свободы и гарантии трудящихся
• Экономические, социальные и культурные права и свободы
  • Имущественные права и обязанности
  • Социальные права и обязанности
  • Культурные права и обязанности

Часть2.Экономическая организация

• Общие принципы
• Планирование
• Сельскохозяйственная, торговая и промышленная политика
• Финансовая и налоговая система

Часть 3.Организация политической власти

• Общие принципы
• Президент Республики
• Собрание Республики
• Правительство
• Суды
• Конституционный суд
• Автономные области
• Местное самоуправление
• Государственное управление
• Национальная оборона

Часть 4.Гарантии и пересмотр Конституции

• Контроль за соблюдением Конституции
• Пересмотр Конституции.

Ссылки

• [app.parlamento.pt/site_antigo/ingles/cons_leg/Constitution_VII_revisao_definitive.pdf Официальный веб-сайт]  (порт.)
• [www.tribunalconstitucional.pt/tc/conteudo/files/constituicaoingles.pdf Text of the Portuguese Constitution with seven revisions]

Отрывок, характеризующий Конституция Португалии

В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
И он один, этот придворный человек, как нам изображают его, человек, который лжет Аракчееву с целью угодить государю, – он один, этот придворный человек, в Вильне, тем заслуживая немилость государя, говорит, что дальнейшая война за границей вредна и бесполезна.
Но одни слова не доказали бы, что он тогда понимал значение события. Действия его – все без малейшего отступления, все были направлены к одной и той же цели, выражающейся в трех действиях: 1) напрячь все свои силы для столкновения с французами, 2) победить их и 3) изгнать из России, облегчая, насколько возможно, бедствия народа и войска.
Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.