Медведев, Никифор Васильевич

Никифор Васильевич Медведев
Генерал-лейтенант Н. В. Медведев
Дата рождения	1 февраля 1888(1888-02-01)
Место рождения	с. Высокое, Глушковский район, Курская область, Российская Империя
Дата смерти	18 апреля 1973(1973-04-18) (85 лет)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1918—1945
Звание
Командовал	войсками СибВО
Сражения/войны	Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии	Почётное революционное оружие

Ники́фор Васи́льевич Медве́дев, 1(19) февраля 1888, село Высокое, Глушковский район, Курская область, — 18 апреля 1973, Москва, советский военачальник, генерал-лейтенант, (1940). Член КПСС с 1917. В Красной Армии с 1918.

Биография

Родился в 19 февраля 1888 года в крестьянской семье. Работал саночником на шахте, таскал санки с углём в низком штреке. Посещал церковно-приходскую школу.

В октябре 1911 года призван на военную службу и направлен в 5-й Заамурский кавалерийский полк. Участвовал в 1-й мировой войне на Западном и Румынском фронтах сначала рядовым, а затем унтер-офицером — командиром пулемётного взвода. В феврале 1918 года 5-й Заамурский кавалерийский полк, в котором служил Медведев, вошёл в состав регулярных частей Красной Армии.

В Гражданскую войну Медведев был начальником пулемётной команды, помощником командира и командиром 5-го Заамурского кавалерийского полка, командиром кавалерийской бригады 2-й кавалерийской дивизии им. Блинова. Участвовал в боях против добровольческих и белоказачьих войск на Дону, в Тамбовской и Саратовской губернии, под Царицыном, на Кубани, Северном Кавказе и в Крыму. За отличия в боях в годы Гражданской войны награждён двумя орденами Красного Знамени, а также наградным оружием — шашкой в серебряной оправе и маузером.

С августа 1924 года, после окончания Военной академии РККА, начальник и комиссар Крымской, затем Тверской кавалерийской школы, командир и комиссар 8-й отдельной кавалерийской Туркестанской бригады.

С декабря 1931 преподаватель Военно-воздушной академии им. Н. Е. Жуковского, а с января 1935 — старший преподаватель Военной академии моторизации и механизации РККА.

С июня 1937 года начальник автобронетанковых частей Ленинградского военного округа, а с апреля 1938 года — заместитель командующего войсками Северо-Кавказского военного округа. С мая 1939 года командующий войсками 11-й армии Белорусского Особого военного округа, принявшей участие в освободительном походе в Западную Белоруссию.

Генерал-лейтенант с июня 1940 года года. С апреля 1941 года заместитель командующего войсками, а с января 1942 года по апрель 1944 года командующий войсками Сибирского военного округа.

С июля по ноябрь 1944 года состоял в распоряжении Военного совета 1-го Белорусского фронта, выполнял поручения, связанные с боевыми действиями войск в Белорусской операции. С ноября 1944 года и до конца войны командовал 17-м гвардейским стрелковым корпусом на 4-м Украинском фронте. Принимал участие в Западно-Карпатской, Моравско-Остравской и Пражской операциях.

С декабря 1945 года в отставке.

Награды

• 2 ордена Ленина
• 3 ордена Красного Знамени
• Орден Кутузова 1 степени
• Орден Отечественной войны 1 степени
• Медаль «XX лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии»
• Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Почетное революционное оружие

Отрывок, характеризующий Медведев, Никифор Васильевич

– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!