Самбо (этнографический термин)
Са́мбо (исп. zambo) — потомки от смешанных браков индейцев и негров. В разных странах и в разные времена термин имел различные значения. Старые словари определяют его, как помесь негра и мулатки или негритянки и мулата. Старое произношение — «замбо», «замбоин». Термин был закреплён в латиноамериканской кастовой системе.
Отрывок из книги XVIII века Прево д’Экзиля «История о странствиях»: «Креолами называют родившихся от испанца и американки и наоборот; метисами или тумами — от испанца и индианки; кастисами и терцеронами — от метиса и метиски; квартеронами — от негра и испанки; мюлатрами — от негритянки и европейца; грифами — от негритянки и мюлатра; самбами — от мюлатрки и индейца; кабрами — от индианки и самбоинца…»[1] Многие из этих терминов сейчас устарели.
В некоторых странах Латинской Америки используются другие слова для обозначения потомков негро-индейских браков: в Бразилии «кафу́зу» (порт. cafuzo), в Мексике «ло́бо» (исп. Lobo), в Гаити «марабу́» (фр. marabou), в Гондурасе, Белизе, Гватемале — «гари́фуна» (исп. garífuna).
Содержание
Известные самбо
См. также
Напишите отзыв о статье "Самбо (этнографический термин)"
Литература
- Современный словарь иностранных слов. 20 000 слов. — М.: Рус.яз., 1992.
- Словарь иностранных слов, составитель М. Е. Лейберг. — Л., 1928.
Примечания
- ↑ * Антуан-Франсуа Прево д’Экзиль. История о странствиях вообще по всем краям земного круга… — М.: Универ. тип. Н. Новикова, 1782—1787.
| |||||||||||||||||||||||||
</center> |
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Самбо (этнографический термин)
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
