ЕС ЭВМ

ЕС ЭВМ (Единая система электронных вычислительных машин, произносится «еэ́с эвээ́м») — советская серия компьютеров. Аналоги серий System/360 и System/370 фирмы IBM, выпускавшихся в США c 1964 года. Программно и аппаратно (аппаратно — только на уровне интерфейса внешних устройств) совместимы со своими американскими прообразами.

Предпосылки возникновения серии

В середине 1960-х годов в СССР в области вычислительной техники выявился ряд проблем, а именно:

• общее количество ЭВМ было явно недостаточным;
• производились десятки различных несовместимых друг с другом моделей ЭВМ, что затрудняло решение крупных вычислительных и организационных задач; для осуществления проектов АСУ (автоматизированных систем управления) была крайне желательна унификация компьютерных средств;
• ориентация советских ЭВМ того времени исключительно на численные расчёты и отчасти на управление оборудованием, а также ориентация вычислительной техники на специалистов в области математики и физики;
• значительным было отставание в области системного программирования: в то время в СССР всё ещё нормой были работа без операционной системы и программирование непосредственно в машинных кодах (даже без ассемблера);
• бедность периферийного оборудования.

Назревала необходимость «большого скачка» — перехода к массовому производству унифицированных ЭВМ, оснащённых большим количеством стандартизированного программного обеспечения и периферийного оборудования. Для решения этой задачи в 1966 году в народнохозяйственном плане появилось задание Министерства радиопромышленности разработать аванпроект по опытно-конструкторской работе (ОКР) «Ряд», сформулированное начальником Главного управления по вычислительной технике МРП М. К. Сулимом.

Первоначально разработка аванпроекта была поручена Институту точной механики и вычислительной техники (ИТМиВТ). Отчёт, представленный институтом в середине 1966 года, не удовлетворил министерство, поскольку показал отсутствие интереса авторов отчёта к созданию такого ряда машин в СССР. В результате Министерство радиопромышленности приказом от 22 февраля 1967 года поручило руководство разработкой аванпроекта конструкторскому бюро промышленной автоматики (КБПА), проявившему гораздо больший интерес. КБПА в 1978 году было преобразовано в НИИ «Квант».

С вопросами по составу и характеристикам периферийного оборудования было всё более-менее ясно: материалы по этим вопросам, представленные НИИСчётМаш ещё для отчёта ИТМ, практически не вызвали дискуссий. Наибольшие споры вызвали принципы организации будущего «ряда»: логическая структура процессоров, система команд, принципы связи с внешними устройствами — то, что позднее стали называть «архитектурой ЭВМ».

В целом результаты дискуссии сводились к тому, что целесообразно взять за основу архитектуру широко распространённой на Западе системы System/360:

• Архитектура ЭВМ в то время не подлежала патентованию, патентовалось лишь её конкретное исполнение, которое — по причине действовавшего эмбарго на экспорт вычислительной техники — предполагалось создать самостоятельно.
• Большинство элементов этой архитектуры были уже известны советским разработчикам.
• Данную архитектуру приняли и успешно разрабатывали независимо уже несколько ведущих зарубежных фирм — RCA (США), ICL (Англия) и Siemens (ФРГ), и даже ROBOTRON в ГДР.
• Согласно исследованиям ИПМ АН СССР, программы, составленные для IBM/360, требовали в 1,5—2 раза меньше памяти, чем аналогичные для БЭСМ-6, «Весна», М-20.
• В серии System/360 был впервые реализован ряд уникальных для того времени перспективных решений: универсальная архитектура, ориентированная как на расчёты, так и на обработку данных; линейка совместимых моделей ЭВМ различной производительности; байтовая адресация памяти, микрокод. Кроме того, System/360 была одной из первых систем с виртуальной памятью (в отдельных моделях System/360, а позже во всех моделях System/370) и первой системой (не считая исследовательских прототипов), в которой была реализована концепция виртуальных машин.

Главный вопрос для сторонников клонирования, фактически, был в том, возможно ли скопировать аппаратную часть системы без полной технической документации, или же её целесообразнее реализовать заново «с нуля», одновременно дополнив и улучшив.

В качестве альтернативных вариантов рассматривалось сотрудничество на равноправных условиях с какой-либо из западноевропейских фирм. Академик А. А. Дородницын, сторонник этого варианта, в качестве партнёра рассматривал английскую фирму ICL.

Руководство IBM, которое он же принимал в стенах ВЦ РАН, от подобного сотрудничества отказалось.

Свою роль сыграла и презентация, сделанная в США для советской правительственной делегации во главе с премьер-министром А. Н. Косыгиным в 1971 году, демонстрировавшая успешное повсеместное использование линии System/360.

Архитектура и система команд

Основными кодами для ЕС ЭВМ являются КОИ-8 и внутренний код ДКОИ, разработанный на основе EBCDIC. В системе набора команд ЕС ЭВМ имелось 144 различных команды (инструкции), позволявшие решать все задачи научно-технического и экономического характера.

Архитектура для программиста представляла собой ЭВМ с одно-, двух- и трёхадресными командами шести форматов длиной от 2 до 6 байт, шестнадцатью 32-разрядными регистрами общего назначения (РОН) и четырьмя 64-разрядными регистрами для операций с плавающей запятой. Также имелся 64-битный регистр PSW (en:program status word), содержащий счётчик команд, признак результата и другую системную информацию. Ввод-вывод осуществлялся каналами, представляющими собой узкоспециализированные процессоры, выполняющие собственные цепочки команд. Предусматривались байт-мультиплексные, блок-мультиплексные и селекторные каналы. Мультиплексные каналы поддерживают одновременную работу с несколькими периферийными устройствами в рамках одного сеанса (цепочки команд), селекторные — работают только с одним периферийным устройством за сеанс. В поздних моделях семейства ЕС, как правило, использовались только мультиплексные каналы, как более гибкие в работе.

На аппаратном уровне каналов поддерживались довольно сложные операции: например, поиск в индексно-последовательном файле.

Физическая реализация зависела от модели. Так, в младшей модели (ЕС-1020) РОН организовывались в оперативной памяти.

В то же время, в серию из «политических» соображений было включено несколько моделей совершенно другой архитектуры, например, серия ЕС-1010 (1012, 1011), выпускавшаяся в ВНР, и ЕС-1021 (Чехословакия).

Развитие серии

Специально для этого проекта был создан Научно-исследовательский центр электронной вычислительной техники (НИЦЭВТ). Значительная часть работы НИЦЭВТа состояла в клонировании оригинального программного обеспечения System/360, множество сотрудников были заняты исследованием дизассемблированного машинного кода оригинального компьютера и его адаптацией.

К счастью, фирма IBM поставляла значительную часть ОС в виде исходных текстов, что дало возможность доработать систему, устранить многие ошибки в коде системы и ввести дополнительные возможности. Поздняя система ОС ЕС 6.1.9 была уже гораздо стабильнее оригинала OS/360 21.8 (последней системы линии).

Новая советская ОС ЕС 7 уже не имела прямого IBM-овского аналога, представляя собой увязанные в единый пакет Систему виртуальных машин (СВМ, аналог VM) и Базовую операционную систему (БОС, не имевшую IBM-овского аналога и представлявшую собой развитие ОС ЕС версии 6).

Отсутствие прямых аналогов среди операционных систем IBM для ОС ЕС 7.xx — спорное утверждение. Как правило, оно базируется на наличии подсистемы БОС, функционировавшей в качестве приглашенной под управлением Гипервизора (супервизора) системы VM. Наличие данной подсистемы (БОС) не является необходимым. Более того, для повышения производительности, как правило, БОС исключалась из состава загружаемого ПО. Операционные системы IBM VM (оригинальные), с другой стороны, прекрасно функционировали на отечественных машинах EC-104x/106x (даже без доработок при отсутствии специфических аппаратных средств сугубо отечественной разработки). На практике зачастую использовались оригинальные операционные системы IBM VM, так как в них присутствовало гораздо меньшее количество ошибок, они обладали лучшими характеристиками производительности и надежности, а все необходимые доработки (для использования специфических отечественных аппаратных средств) мог выполнить квалифицированный системный программист, как правило, имевшийся в штате организации, эксплуатирующей данную машину. Легенда об уникальности ОС ЕС 7.xx, скорее всего, служит для оправдания средств, истраченных на её разработку в НИИЭВМ, НИЦЭВТ и других организациях-соисполнителях (НИИАА и т. д.). Подробнее см. в статье о СВМ.

В ЕС ЭВМ скопирована была только архитектура системы, аппаратная же реализация была создана заново. На надёжность и эксплуатационные характеристики этой серии отрицательно влияло низкое качество советских компонентов.

Модели, технические характеристики и конфигурации

Первые компьютеры появились в 1971 году. Выпускались, в частности на заводах в Казани (Казанский завод ЭВМ), Минске и Пензе. Последние машины были выпущены в 1998 году (ЕС-1220). Всего было выпущено свыше 15 тыс. машин ЕС ЭВМ.

Компьютеры серии ЕС ЭВМ условно относили, в соответствии с их архитектурой, к т. н. «Ряду 1», «Ряду 2», «Ряду 3», «Ряду 4».

К «Ряду 1» (аналог серии System/360) принадлежали модели ЕС-1010, ЕС-1020, ЕС-1021, ЕС-1030, ЕС-1040, ЕС-1050, и основанные на них усовершенствованные модели: ЕС-1010М, ЕС-1011, ЕС-1012, ЕС-1022, ЕС-1032, ЕС-1033, ЕС-1052.

К «Ряду 2» (аналог серии System/370) принадлежали модели ЕС-1015, ЕС-1025, ЕС-1035, ЕС-1045, ЕС-1055, ЕС-1060, ЕС-1061, ЕС-1065.

К «Ряду 3» принадлежали модели ЕС-1036, ЕС-1046, ЕС-1066, ЕС-1068.

Разработанные и выпускавшиеся в Венгерской Народной Республике модели ЕС-1010, ЕС-1011, ЕС-1012 и ЕС-1015 номинально относились к Ряду 1 и Ряду 2, соответственно, но имели архитектуру французских мини-ЭВМ Mitra.

В сериях устройств Ряд 3 и особенно Ряд 4 был запланирован и частично реализован ряд технических усовершенствований, не имевших аналогов в IBM-овской серии машин. Реализовывались специализированные вычислительные блоки, такие как векторные и матричные процессоры, процессоры, работавшие на иных физических принципах (например, оптический) и т. д.

Практически все эти разработки были остановлены в 1990-х годах после распада СССР.

Последние машины серии ЕС выпускались уже под лицензией и с использованием оборудования IBM.

Аппаратная основа всех компьютеров — платы с микросхемами размером 140×150 мм (т. н. ТЭЗ — типовые элементы замены, или «радиоэлектронные модули 1-го уровня»). Конструктивно компьютеры представляли собой большие стойки («шкафы», или «радиоэлектронные модули 3-го уровня») примерно в рост человека (1200×750×1600 мм для ЕС-1030 и 1200×860×1600 мм для ЕС-1046) и соответствующие им по размерам периферийные устройства — принтеры, накопители на магнитных лентах, накопители на магнитных дисках.

Имели чёткое разделение функциональных блоков: стойка процессора, стойка (или стойки) с оперативной памятью, и т. д.

Для обозначения блоков и периферийных устройств, от процессора и памяти до периферии, была установлена специальная числовая классификация. Коды устройств:

• 20XX — процессор;
• 32XX — оперативная память;
• 4XXX — мультиплексный или селекторные каналы;
• 5XXX — устройства управления накопителями и сами накопители на магнитной основе (НМЛ и НМД);
• 6XXX — устройства ввода информации (с ПК — перфокарт, ПЛ — перфолент);
• 7XXX — устройства вывода информации (например, дисплей модель 7927),
• 8ХХХ — устройства телеобработки данных(например, мультиплексор передачи данных ЕС-8400) и т. д.

Для установки и размещения всех блоков компьютера требовалось отдельное помещение (или даже несколько помещений) площадью не меньше 25—30 м², со специальным фальшполом (для прокладки под ним всех соединительных кабелей), и с системами вентиляции и охлаждения.

Машины, произведённые по требованиям военприёмки, были способны выдерживать ударные нагрузки до 15g по трём осям. ЭВМ ЕС-1033 и ЕС-1045 устанавливались на кораблях серии КИК и выдерживали качку до 10 градусов.

Технические характеристики вкратце описывались быстродействием процессора (от десятков тысяч до миллионов операций в секунду по смеси Гибсона), а также объёмом оперативной памяти — ориентировочные значения от 64 КБ на самых первых и младших моделях до 16 МБ у последних по времени выпуска старших моделях.

Периферийные устройства были взаимозаменяемы, но процессоры, память и т. п. — нет.

Характеристики некоторых моделей ЕС ЭВМ:

Модель	Начало выпуска	Производительность, операций в секунду	Ёмкость ОЗУ, КБ	Цикл ОЗУ, мкс	Суммарная пропускная способность каналов, МБ/сек
Ряд 1
ЕС-1010	1971	2,75×103	8—64	1
ЕС-1012
ЕС-1020	1972	2×104	64—256	2	1,68
ЕС-1021	1972	4×104	16—64	2
ЕС-1022	1975	4×104	128—512	2
ЕС-1030	1973	6×104	256—512	1,5	2
ЕС-1032	1974	2×105	128—1024	1,2
ЕС-1033	1976	2×105	512—1024	1,25	2,2
ЕС-1040	1971	3,5×105	128—1024	1,25
ЕС-1050	1973	5×105	256—1024	1,25	4
ЕС-1052	1978	7×105	1024—8192		5,2
Ряд 2
ЕС-1060	1977	2×106	2048—8192	0,65	9
ЕС-1015
ЕС-1025	1979	6×105	256	1,5
ЕС-1035	1977	1,5×105	256—2048	1	1,2
ЕС-1045	1979	8×105	1024—4096	1	5
ЕС-1055	1979	6×105	1024—2048	1,14	6
ЕС-1061	1983		8192
ЕС-1065	1984	4×106	2048—16384		6,4
Ряд 3
ЕС-1036	1983	4×105	2048—4096		1,4
ЕС-1046	1984	1,3×106	4096—8192	1	8,1
ЕС-1066	1986	4,5×106	8192—32768 (для двухпроцессорной версии)	0,4	15,4
ЕС-1087.20	1988	1,5×107	32768—294912 (с двумя блоками расширенной ОЗУ ЕС-3948)
ЕС-1007	1986		1024-4096
Ряд 4
ЕС-1130	1994	2×106	8192—16384
ЕС-1181	1994	1×107	65539—131072
ЕС-1220	1995

Ряд 1

ЕС-1010, ЕС-1011 и ЕС-1012 производились в Секешфехерваре, Венгрия. Кроме того, в Будапеште производились терминалы VIDEOTON для серии ЕС ЭВМ.

EC-1020 была разработана и производилась в Минске. Главный конструктор — В. В. Пржиялковский. Состояла из процессора ЕС-2020, блока ОЗУ ЕС-3220, внешних ЗУ: накопителей на магнитных дисках ЕС-5551 и накопителей на магнитной ленте ЕС-5511. Устройствами ввода-вывода — аппаратура связи оператора с ЭВМ ЕС-7070, ЕС-6012, ЕС-6022, устройства вывода ЕС-7030, ЕС-7010, ЕС-7022. Машина требовала помещение площадью 100 м² и потребляла 21 кВА. Выпущено 755 машин. Усовершенствована в модели ЕС-1022.

ЕС-1021 была разработана в Чехословакии. Являлась одной из младших моделей серии «Ряд-1». Выпускалась на заводе ЗПА в городе Чаковице (чеш. Čakovice). Процессор — ЕС-2021. Набор команд содержал 65 команд. Совместимость с другими машинами ЕС ЭВМ обеспечивалась на уровне программ в Ассемблере и РПГ. Занимала помещение площадью 50 м². Потребляемая мощность — 13 кВА. Усовершенствована в модели ЕС-1025 серии «Ряд-2».

ЕС-1030 была разработана под руководством М. Семирджана в Ереване и производилась в Казани. Являлась одной из средних по производительности моделей серии «Ряд-1». Процессор — ЕС-2030. Реализован полный набор команд ЕС ЭВМ — 144 инструкций. Среднее быстродействие — 60 тыс. операций в сек. Машина требовала помещение площадью 110 м² и потребляла 25 кВА. На базе этой модели был создан первый в серии ЕС ЭВМ двухмашинный комплекс ВК-1010. Выпущено 436 машин. Усовершенствована в модели ЕС-1033..

ЕС-1040 создана и производилась в Карл-Маркс-Штадте (ныне Хемниц), ГДР под руководством М. Гюнтера. Быстродействие 320 тыс. операций в сек.

ЕС-1050 — одна из старших моделей серии «Ряд-1». Средняя производительность — 500 тыс. операций в сек. Разработкой руководил В. С. Антонов. Разработка и производство — Москва, Пенза. Использовалась ЭСЛ-логика. В процессоре ЕС-2050 реализован трёхстадийный асинхронный конвейер. Выпущено 87 машин.

ЕС-1060 — была запланирована для «Ряд-1», но из-за нехватки времени и людских ресурсов переведена в «Ряд-2».

В середине 70-х годов модели Ряда-1 были модернизированы благодаря появлению более совершенной элементной базы, опыта и наработок. Основные характеристики модернизированных машин ЕС ЭВМ-1 приведены ниже:

ЕС-1032 — первая модернизированная модель «Ряда-1». Была разработана в 1974 году в СКБ завода ELWRO под руководством Болеслава Пивовара в Вроцлаве, Польша и в СССР не поставлялась. В отличие от всех остальных машин первых трёх рядов, она использовала элементную базу производства Texas Instruments (серия ИС SN-74) и увеличенные до 280×150 мм ТЭЗы. Это была первая машина серии ЕС с многослойными печатными платами и полупроводниковым ОЗУ.

ЕС-1022 — модернизированный вариант ЕС-1020. Разрабатывалась под руководством И. К. Ростовцева в Минске. Основные разработчики — В. П. Качков, М. И. Коротченя, М. И. Кривонос, В. М. Ленкова, Г. Д. Смирнов, М. Ф. Чалайдюк, В. П. Шершень. Разработка завершена в 1975 году. Производилась в Минске, Бресте и Софии (болгарские машины имели индекс ЕС-1022Б). Целью модернизации было четырехкратное увеличение производительности за счет уменьшения внутреннего цикла процессора и цикла постоянной памяти, увеличения разрядности информационных магистралей процессора и памяти, использования отдельной быстродействующей памяти в качестве локальной. Среднее быстродействие 80 тыс. операций в секунду. Процессор ЕС-2422, количество команд — 144, ОЗУ ЕС-3222 на ферритовых сердечниках,емкостью 256Кбайт в шкафу,расширение памяти допускалось вторым шкафом.В последние годы выпуска ОЗУ было заменено на полупроводниковое, рама с которым помещалась в шкафу питания. Накопитель на магнитных дисках ЕС-5052,ЕС-5056(7,25Мб) или ЕС-5061(29Мб), накопитель на магнитной ленте ЕС-5012 или ЕС-5017. Выпуск закончен в 1982 году, всего произведено 3929 машины (самая массовая модель ЕС ЭВМ). АЛУ 16-разрядное. Элементная база — ИС серии 155. Машина требовала помещение площадью 108 м² и потребляла 25 кВА.

ЕС-1033 — усовершенствованный вариант модели ЕС-1030. Разрабатывалась под руководством В. Ф. Гусева в Казани. Разработка завершена в 1976 году. Выпускалась там же по 1983 год, всего выпущено 1963 машины. Являлась средней по производительности машиной в серии «Ряд-1». Элементная база — ИС серии 155, специализированные микросхемы АЛУ. Под эту ЭВМ базовый набор ИС 155 серии был расширен практически в 2 раза, причем часть микросхем не имела аналогов в серии-прототипе (SN-74). Процессор — ЕС-2433, ОЗУ — ЕС-3207 или ЕС-3208. Машина требовала помещение площадью 120 м² и потребляла 40 кВА.

ЕС-1052 — модернизированный вариант ЕС-1050. Разработка завершена в 1978 году. Отличалась от ЕС-1050 в первую очередь полупроводниковым ОЗУ и использованием расширенного набора ИС 155, 137 и 138 серий. Процессор — ЕС-2052. Модернизация под руководством В. С. Антонова и В. А. Ревунова. Выпущено 74 машины, все произведены на Пензенском заводе «ВЭМ».

Ряд 2

Несмотря на схожие индексы моделей, ЭВМ ряда 2 не являются модификациями "одноклассников" из Ряда 1, а представляют собой совершенно другие разработки. По командам разработчиков и предприятиям-изготовителям четко прослеживаются такие линии:

ЕС-1020 -> EC-1022 -> EC-1035 -> EC-1036 -> EC-1130 - "Минская" линия машин

ЕС-1030 -> ЕС-1033 -> ЕС-1045 -> ЕС-1046 линия "Ереван-Казань"

ЕС-1040 -> ЕС-1055 - линия "Роботрон" (ГДР)

ЕС-1015 производилась в Секешфехерваре, Венгрия.

ЕС-1025 была разработана в Чехословакии. Использовались ИС серии ИС-500.

ЕС-1035 — первая в Ряду-2, разработана под руководством Г. Д. Смирнова в Минске. Поддерживала виртуальную память. Выпускалась Минским ПО вычислительной техники, а также в Народной республике Болгарии предприятием "Изот".

Основные компоненты:

• Процессор ЕС-2635 (исполнения .03 или .21, стойка) в составе:
  • собственно процессора ЕС-2435 или ЕС-2435.21 (микропрограммный, микрокод вертикальный, шириной 32 бита, память микрокода объёмом 32-48 Кбайт)
  • ОЗУ ЕС-3235, ЕС-3237 или ЕС-3238 (на микросхемах динамической памяти ёмкостью по 4 килобита)
  • пульта оператора ЕС-1535.01 или .03
  • пультового накопителя для ввода микропрограмм (ленточного) ЕС-5009 (в некоторых комплектациях-накопитель на гибком магнитном диске)
  • блока питания ЕС-0835.01
• Различный комплект накопителей, таких как накопитель на магнитных дисках ЕС-5061, накопитель на магнитной ленте ЕС-5017. Большинство машин использовались с НЖМД серии ЕС-5067 (ёмкость 100 или 200 МБ), как правило моделей ИЗОТ А544Е или ИЗОТ А529Е.
• Терминалы
• Средства ввода-вывода информации (на перфокарты и на перфоленты), АЦПУ

Имела режим эмуляции, обеспечивающий совместимость с ЭВМ Минск-32. Использовались ЭСЛ ИС серии ИС-500. Выпущено 2138 машин.

ЕС-1045 разрабатывалась под руководством А. Т. Кучукяна, производилась в Ереване и Казани. Использовались ИС серии ИС-500. Выпущено 1865 машин. Разработанные в ЕрНИИММ автоматизированные системы проектирования «Автопроект» (А. В. Петросян, С. Саркисян С. Амбарян и др.) и унифицированного вторичного источника питания (1977 г., гл. констр. Ж. Мкртчян) позволили приступить к разработке моделей на ИС высокого уровня интеграций БИС, специализированных быстродействующих процессорах и полупроводниковой памяти ЕС 3267 (гл. констр. Л. Чахоян).

ЕС-1055 и ЕС-1055М выпускались в ГДР. Использовались ИС серии ИС-500.

ЕС-1060 — одна из самых высокопроизводительных машин серии «Ряд-2». В ЕС-1060 впервые для серии появилась поддержка механизма виртуальной памяти, вычислений с 128-битной точностью и автоматического повторения сбойных команд. Разрабатывалась под руководством главного конструктора В. С. Антонова в Москве и Пензе. Основные разработчики — Ю. С. Ломов, Е. М. Уробушкин, А. А. Шульгин. Использовались ИС серии ИС-500. Машина требовала помещение площадью 200 м² и потребляла 80 кВА. Выпущено 315 машин.

ЕС-1061 — Главный конструктор Ю. В. Карпилович. Выпущено 566 машин.

ЕС-1065 создавалась под руководством А. М. Литвинова, позже — В. У. Плюснина. Выпущено 5 машин.

Ряд 3

ЕС-1016 производилась в Венгрии и в СССР не поставлялась.

ЕС-1026 производилась в Чехословакии и в СССР не поставлялась.

Наличие военной приемки (комплекса мер по защите от несанкционированного доступа к обрабатываемой информации) — основное отличие от машин, перечисленных в списке «Ряд 2». В остальном перечисленные ниже машины были практически идентичны по архитектуре перечисленным в списке «Ряд 2» и отличающимся от приводимых ниже на одну последнюю цифру (10X6 вместо 10X5). Данный подход в нумерации модельного ряда сохранился в серии ПЭВМ (ЕС ПЭВМ): ЕС-1840/1841 (аналог IBM PC)- ЕС-1845 (с военной приемкой) и ЕС-1842 (аналог IBM PC ХT/AT) — ЕС-1846 (1855?). С некоторой натяжкой на архитектурную самостоятельность данного модельного ряда могут претендовать лишь модель 1068.

Главный конструктор ЕС-1036 — Р. М. Асцатуров. Процессор имел кэш-память объёмом 8 КБ, ОЗУ использовало микросхемы динамической памяти объёмом 4 Кбита. Использовались ИС серии ИС-500. Машина требовала помещение площадью 100 м² и потребляла 40 кВА. Выпущено 2073 машины.

ЕС-1046 разрабатывалась под руководством А. Т. Кучукяна, производилась в Ереване и Казани. Использовались ИС серии ИС-500. Микрокод процессора — горизонтально-вертикальный, ширина команды — 72 бита, объём — 8192 команды. Выпущено 800 машин.

Разработкой ЕС-1066 руководил Ю. С. Ломов и В. А. Ревунов. Использовались ИС серии ИС-500. Производились в Пензе и Минске. Выпущено 422 машины.

ЕС-1068 был двупроцессорным комплексом на базе ЕС-1066 с сопроцессором плавающей точки ЕС-2617. Производились в Пензе и, в основном, в Минске. Выпущено 18 машин.

Ряд 4

ЕС-1087 архитектурно близка к ЕС-1066, но основана на микросхемах БМК, каждая из которых заменяет один из ТЭЗ прототипа. Серийное производство предполагалось в Пензе, но развёрнуто не было.

ЕС-1130 разрабатывался в Минске при участии специалистов из Москвы и Киева. Главный конструктор — В. П. Качков, основные разработчики — М. Е. Неменман, М. П. Котов и А. Г. Рымарчук. Использовался микропроцессорный набор К-1800 (производство завода «Вента», Вильнюс). Конвейерный процессор, до 1 инструкции за такт, мощная система самодиагностики. В качестве системного терминала и инженерного пульта использовался ЕС ПЭВМ-1840. Выпущено 230 (по другим данным — 437) машин.

ЕС-1170 разрабатывалась в Ереване. В 1989 году финансирование работ было прекращено.

ЕС-1181 разрабатывалась в Москве. Использовались микросхемы серии И-300Б, адресное пространство расширено до 2 ГБ, введены дополнительные команды. Машина не требовала приточно-вытяжной вентиляции и располагалась в одной стойке. Был собран один экземпляр, прошедший госиспытания. Серийное производство организовано не было.

В 1986 году была анонсирована разработка суперкомпьютера ЕС-1191. Работы завершены не были.

Прочие

Кроме того, следует упомянуть о БЦВМ с архитектурой серии ЕС. ЭВМ А-30 (В. М. Карасик и В. И. Штейнберг) имела урезанный (без операций с плавающей точкой и десятичной арифметики) набор команд, А-40 была полностью совместима с ЕС ЭВМ. В 1967 году в НИИ автоматической аппаратуры Минрадиопрома СССР под руководством Н. Я. Матюхина была начата разработка ЭВМ 5Э76, использующей систему команд ЕС ЭВМ и гибридные ДТЛ ИС серии «Посол» (217 серия). На основе этой ЭВМ, а также её модернизированного варианта, 5Э76Б (выпуск с 1970 года), были построены многомашинные вычислительные комплексы 65С180, 5Э12, ВК 11лб.

Все модели ЕС ЭВМ Ряд-1, Ряд-2 и Ряд-3, как и их прототипы фирмы IBM, имели с точки зрения программиста 32-разрядную архитектуру с 24-разрядной шиной адреса, что позволяло адресовать максимум 16 мегабайт физической оперативной памяти. Для того времени это был очень большой объём. В более поздних моделях IBM шина адреса была расширена до 31 разряда, а затем введён 64-разрядный режим, но эти изменения в серии ЕС ЭВМ были воспроизведены только в единичных предсерийных машинах Ряда-4. Следует так же упомянуть о ЕС-1220, формально входящей в Ряд-4, реально же представляющую собой адаптированную версию System/390 с 64-битным процессором производства IBM и периферией советской сборки, во многом также из импортных комплектующих.

Средства телеобработки данных

Все модели ЕС ЭВМ имели возможности обработки данных, формируемых на удалении от ЭВМ и передаваемых по телекоммуникационным каналам связи. С этой целью был разработан и запущен в серийное производство ряд мультиплексоров передачи данных и абонентских пунктов.

Мультиплексор передачи данных (МПД) ЕС-8400 (прототип IBM2702) был разработан в научно-исследовательском институте вычислительной техники (НИИВТ, Пенза). Главный конструктор — Лось С. Г. МПД ЕС-8400 обеспечивал сопряжение ЭВМ через 15 телефонных и/или телеграфных каналами связи с абонентскими пунктами ЕС ЭВМ (или совместимыми с ними) и стандартными телеграфными аппаратами. Серийное производство.

Мультиплексор передачи данных ЕС-8402 (прототип IBM2703) был разработан в Научно-исследовательском центре электронной вычислительной техники (НИЦЭВТ, Москва) и обеспечивал аналогичные функции при работе по 176 каналам. Серийное производство — завод ВЭМ (Пенза).

Абонентский пункт ЕС-8561 (разработка НИИВТ, Пенза) — одиночный дисплейный терминал, оснащённый пишущей машиной. Серийное производство — в Баку.

Абонентский пункт ЕС-8563 (разработка НИИВТ, Пенза) — групповой абонентский пункт, имеющий до 32 дисплейных терминалов, оснащённый пишущей машиной. Серийное производство — в Баку .

С 1975 года стали поступать дисплейные комплексы ЕС-7906, а позже - ЕС-7920 и ЕС-7970. Эти последние включали в себя интеллектуальные терминалы ТС-7063 (серийное производство - в Каневе), сделанные на базе микропроцессора КР580ВМ80А и представлявшие собой, по сути, персональные компьютеры.

Программное обеспечение

Компьютеры обычно работали либо под управлением однозадачной операционной системы ДОС ЕС (обычно, ранние/младшие модели), либо многозадачных операционных систем ОС ЕС, СВМ (Система виртуальных машин), TKS и МВС (более продвинутые модели), все эти системы были аналогами продуктов IBM. Операционная система СВМ была совмещена с ОС ЕС в версии 7.

Для начала работы с операционной системой требовалась довольно сложная процедура генерации операционной системы из дистрибутива, с настройкой для работы на конкретном экземпляре компьютера в конкретной конфигурации (процессор, память, каналы) и всей его периферии.Генерация ОС заключалась в ассемблировании и сборке множества модулей и обычно длилась 6..8 часов.(Из-за невысокой скорости работы стандартного Ассемблера. В более новых версиях стал доступен усовершенствованный ассемблер, на котором система генерировалась в разы быстрее).В разработанной в ГДР TKS проблема была решена напрямую: система ставилась без генерации с готового загрузочного образа, требовалась только короткая таблица адресов периферийных устройств. В ОС ЕС версии 7 и входящей в её состав СВМ проблема решалась следующим путём: генерацию и установку новой версии системы можно было производить на виртуальной машине под управлением старой версии, а затем просто перенести с виртуальной машины на реальную.

Для компьютеров серии ЕС ЭВМ разрабатывались также другие операционные системы, но сколько-нибудь широкого распространения они не получили. Так, например, в МГУ для ЕС-1010 и ЕС-1011 была разработана ОС MISS. Также существовала Мобильная Операционная Система МОС ЕС, представлявшая собой реализацию ОС Unix на ЕС ЭВМ. Но Unix в те времена считался упрощённой «системой для домохозяек» (буквальная цитата из) в сравнении с «настоящими» системами МВС, ОС ЕС и СВМ, поэтому за рамки академических экспериментов МОС ЕС практически не вышла.

Для решения прикладных задач использовались языки программирования Фортран, Кобол, ПЛ/1 а также язык ассемблера. Для запуска программ и управления заданиями имелся специальный язык JCL (Job Control Language, язык управления заданиями). Были и другие, менее распространённые языки - Алгол60,Алгол-68,РПГ,Лисп.

Подавляющее большинство пользователей ЕС ЭВМ использовали Кобол, Фортран и ПЛ/1. Последний был внедрён как универсальный язык, обладавший более широкими выразительными возможностями, однако, из-за очень высокой сложности написания компилятора и значительной сложности изучения языка, не получил значительного распространения вне мэйнфреймов.

Кооперация в СЭВ

Ряд моделей и многие периферийные устройства выпускались в кооперации с другими социалистическими странами (ГДР, Венгрия, Болгария, Чехословакия, Румыния, Польша, Куба). Целью этого было, прежде всего, достижение объединённого научного и производственного потенциала, сравнимого с Западом.

В ГДР, наиболее технически и научно развитом после СССР члене СЭВ, разработками и производством по проекту ЕС занимался научно-производственный комбинат «ROBOTRON», специально объединённый из множества предприятий, уже успешно производивших до этого ЭВМ серий «Роботрон» и «R» и разнообразную периферию.

В ЧССР координация работы проводилась под эгидой созданного в 1969 году «Объединённого коллективного предприятия по автоматизации и вычислительной технике» (ZAVT). Производственные мощности включали национальное народное предприятие ТЕСЛА, заводы «Зброевка», организации по сбыту и обслуживанию «Kancelarske stroje» в Чехии и «Datasystem» в Словакии и ещё ряд предприятий, разбросанных по всей стране. Научный потенциал был представлен рядом научно-исследовательских институтов.

Польская Народная Республика до вступления в проект уже активно разрабатывала ряд моделей ЭВМ семейства ODRA, периферийно совместимых с различными модификациями IBM/360 и ICL-900 (в том числе — по совместным проектам). В рамках ЕС ПНР производила машины ЕС-1030, ЕС-1032, а также периферию — в первую очередь, печатающие устройства.

Народная Республика Болгария выпускала ЭВМ ЕС-1022 и ЕС-1035 совместной с СССР разработки, устройства подготовки данных на магнитной ленте ЕС-9002, ЕС-9004, ЕС-9005. Последнее представляло собой многотерминальный (до 32 терминалов) комплекс на базе мини-ЭВМ СМ-4 со специализированной дисковой операционной системой. НРБ являлась также основным поставщиком дисковых накопителей емкостью 7,25 Мб, 29 Мб, 100 и 200 Мб, а также съемных носителей для них.

Прочие страны СЭВ, не имевшие столь развитых научных и технических наработок, использовались в основном как производственная база для периферии. Широко практиковалось обучение студентов за рубежом, в том числе — по обмену.

Причины трудностей, связанных с внедрением серии

• Объективные трудности мировой компьютерной индустрии, связанные с выработкой единых норм и стандартов на программы и оборудование;
• Эмбарго на продажу компьютерной техники (ограничения КОКОМ), объявленное Советскому Союзу после ввода советских войск в Афганистан в 1980 году, что затрудняло апробацию альтернативных решений;
• Недостаточный анализ опыта и ошибок компьютерной индустрии капиталистических стран, который вполне был представлен в литературе, отчего те же ошибки повторялись с ещё более пагубными последствиями;
• Неправильная ориентация на экономию процессорного времени вместо экономии общих затрат — (времени программистов, исследователей и персонала) для разработки проектов:
  • На начальном этапе не уделялось внимания средствам для подготовки и отладки программ — перед программистами и пользователями ставились жёсткие условия готовить задания без единой ошибки, а объёмы человеческой работы для выполнения этих требований не имели значения, это приводило к крайней неэффективности использования компьютера;
  • На позднем этапе общей тенденцией стало распределение процессорного времени путём создания многотерминальных станций, при этом недостаточное внимание уделялось организации диалога и развитию графических устройств, отчего в дальнейшем серия ЕС стала неконкурентоспособна по отношению к значительно менее мощным малым машинам и персональным компьютерам.

Прочее

• Посетивший в конце 1970-х СССР классик программирования Э. Дейкстра сказал в своём публичном выступлении в Большом зале Академии наук в Ленинграде, что он считает крупнейшей победой США в холодной войне тот факт, что в Советском Союзе производятся компьютеры фирмы IBM.
• Серия ЕС ЭВМ в последние пару десятилетий существования СССР была самым распространённым видом компьютерной техники. (С другой стороны, за всё время существования серии ЕС было выпущено 15 576 машин, между тем как выпуск СМ ЭВМ был более 70 тыс. Данное расхождение может быть объяснено тем, что ЕС ЭВМ, в среднем, обслуживала большее количество пользователей.)
• Следует отметить, что в период первоначального создания ЕС ЭВМ мировая практика не распространяла авторские права на программное обеспечение. Его копирование было не эксклюзивной затеей СССР, а было также осуществлено многочисленными западными конкурентами IBM. Мейнфреймы клонировали американская Amdahl, немецкий Siemens, японские Fujitsu и Hitachi, несколько других фирм. Таким образом, обвинения советских разработчиков в каком-то особом цинизме, нарушении авторских прав и т. д. не имеют под собою серьёзных оснований.
• Экономический развал, произошедший в годы перестройки, послужил причиной массового вывода из эксплуатации ЕС ЭВМ. Громадный объём установленного программного обеспечения оказался ненужным, новое разрабатывалось уже в основном для персональных компьютеров. Разработчики из бывшего СССР не смогли долго бороться за рынок — они лишились госзаказов, средств на разработку, нередко их организационные структуры подвергались приватизации и ликвидации. Наиболее серьёзные специалисты перешли на работу в IBM или другие западные компании, связанные с этой техникой. Последние попытки восстановить разработку продолжались до середины 1990-х годов.

В конце 1990х-начале 2000х годов наметился очередной кризис "смены поколений". Множество ЕС ЭВМ отработали свой ресурс, новые ЭВМ не выпускались или были слишком дороги. Необходимые программы и базы данных спешно переводились на ПЭВМ. Появились аппаратные адаптеры, с помощью которых ПЭВМ превращалась в терминал ЕС ЭВМ, появилась возможность обмениваться файлами данных. Но существовал ряд задач, перевод которых на ПЭВМ не укладывался во временные рамки достаточного функционирования аппаратуры ЕС. На рынке появилось несколько систем эмуляции, которые позволяли на базе ПЭВМ создать виртуальную ЕС, со всей необходимой виртуальной периферией и даже подключить к ней любые реальные внешние устройства. Вот пример одной из систем, разработанных одним из малых предприятий г. Львова (это не адаптация, система действительно оригинальной разработки, поставлялась с исходными текстами). Кроме ПО, включала в себя интерфейсную плату формата ISA, которая являла собой канал ввода-вывода для реальных периферийных устройств. Обычно оставляли подключенными накопители на магнитных летах и АЦПУ. Система работала под МS DOS в режиме расширенной памяти. На НЖМД ПК создавался особый раздел,недоступный другим программам MS DOS, где форматировалось необходимое количество файлов, которые эмулировали тома магнитных дисков ЕС ЭВМ. При первоначальной установке системы к ПЭВМ с помощью специального адаптера подключались реальные дисковые устройства ЕС ЭВМ и все пакеты магнитных дисков перекачивались на НЖМД ПК. Терминалы ЕС-7920 эмулировались обычными ПК по сети Ethernet. На ПК с процессором Pentium-166 достигалось быстродействие эквивалентное реальной ЕС-1033. Под эмулятором без проблем запускались ОС MVT,SVS и даже СВМ. Благодаря таким системам эмуляции предприятия получали дополнительное время на перепрограммирование своих задач под другие вычислительные платформы, избавляясь от выработавших свой ресурс устройств ЕС ЭВМ, в первую очередь от дисковых накопителей.

См. также

• ЕС ПЭВМ — персональные компьютеры серии ЕС
• СМ ЭВМ — ряд (семейство) управляющих ЭВМ

Литература

• Джермейн K. IBM/360 / Пер. с англ. — 2-е изд. — М.: Мир, 1973. — 870 с. (рус.)
• Единое семейство ЭВМ. Беседа с Главным конструктором ЕС ЭВМ А.М.Ларионовым на выставке "ЕС ЭВМ-73" // Наука и жизнь, №8, стр.2-11  (рус.)
• Пржиялковский В.В., Ломов Ю.С. Технические и программные средства ЕС ЭВМ. — М.: Статистика, 1980. (рус.)
• Грубов В.И., Кирдан В.С., Козубовский С.Ф. Справочник по ЭВМ. — К.: Навукова Думка, 1989. (рус.)
• Нешумова К.А. Электронно-вычислительные машины и системы. — 2-е изд. — М.: Высшая школа, 1989. (рус.)

Ссылки

• [www.computer-museum.ru/histussr/1.htm Семейство ЕС ЭВМ]. История отечественной вычислительной техники. Универсальные ЭВМ. Виртуальный компьютерный музей. Проверено 11 августа 2009.
• Г. С. Цейтин. [ershov.iis.nsk.su/archive/eaindex.asp?lang=1&did=33967 Итоги освоения ОС ЕС (заметки пользователя)]. Электронный архив академика А. П. Ершова. Институт систем информатики им. А. П. Ершова СО РАН (29 августа 1983). Проверено 11 августа 2009. [www.webcitation.org/619QIZVF7 Архивировано из первоисточника 23 августа 2011]. (+ [tapemark.narod.ru/cejtin.html в виде текста])
• Волков А. И. [www.relcom.ru/staff/ai/iis-hist/vlk8.htm Об общей оценке роли машин серии ЕС ЭВМ]
• [www.nic.spb.ru/index.php?id=168 Эмулятор ЕС ЭВМ «Букет»]
• [ru.ecomstation.ru/showarticle.php?id=112 Эмулятор ЕС ЭВМ xSeries S/370]
• [www.hercules-390.org/ The Hercules System/370, ESA/390, and z/Architecture Emulator]

Отрывок, характеризующий ЕС ЭВМ

– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.