Берёзовка (Калинковичский район)

Деревня Берёзовка белор. Бярозаўка Страна БелоруссияБелоруссия Область ГомельскаяГомельская область|Гомельская Район Калинковичский Сельсовет Берёзовский Координаты 51°54′58″ с. ш. 29°34′55″ в. д.51.916° с. ш. 29.582° в. д. / 51.916; 29.582    Первое упоминание XVIII век Население 401 человек (2004) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +375 2345 Показать/скрыть карты

Берёзовка (белор. Бярозаўка) — деревня, центр Берёзовского сельсовета Калинковичского района Гомельской области Беларуси.

Неподалёку расположено месторождение железняка.

География

Расположение

В 39 км на юго-восток от районного центра и железнодорожной станции Калинковичи (на линии Гомель — Лунинец), 162 км от Гомеля.

Гидрография

На юге и востоке мелиоративные каналы.

Транспортная сеть

Транспортные связи по просёлочной, затем автомобильной дороге Калинковичи-Хойники. Планировка состоит из 3 частей: восточной (дугообразная улица с широтной ориентацией), средней (прямолинейная улица меридиональной ориентации)и западной (к короткой присоединяются таких же размеров улицы с северо-запада и запада). Застройка преимущественно двусторонняя, деревянная усадебного типа.

История

В 0,5 км на восток от деревни обнаружены следы поселения неолита, что свидетельствует о заселении этих мест с давних времён. По письменным источникам известна с XVIII века как деревня в Речицком повете Минского воеводства Великого княжества Литовского.

После 2-го раздела Речи Посполитой (1793 год) в составе Российской империи. В 1811 году владение Аскерко. Помещик Пржибара владел в деревне 1610 десятинами земли, маслабойней, конной мельницей и трактиром. Под 1885 год обозначена как деревня в Юровичском церковном приходе. Согласно переписи 1897 года в Юровичской волости, работали школа грамоты, хлебозапасный магазин.

С 20 августа 1924 года центр Березовского сельсовета Юровичского, с 3 июля 1939 года Калинковичского района Речицкого, с 9 июня 1927 года Мозырского (до 26 июля 1930 года и с 21 июня 1935 года до 20 февраля 1938 года) округа, с 20 февраля 1938 года Полесской, с 8 января 1954 года Гомельской областей.

Рядом в начале 1920-х годов основана деревня Новая Берёзовка. Согласно переписи 1926 года деревни Старая Берёзовка, Новая Берёзовка. В 1929 году организованы колхозы "Красная Берёзовка " и имени К. Я. Ворошилова, работали ветряная мельница, 2 кузницы, начальная школа, преобразованная затем в 7-летнюю (в 1935 году 291 ученик). Во время Великой Отечественной войны оккупанты сожгли деревню. В боях около Берёзовки погибли 168 советских солдат (похоронены в братской могиле на кладбище). 140 жителя погибли на фронте и в партизанской борьбе. В декабре 1966 года деревни Старая Берёзовка и Новая Берёзовка были объединены в один населённый пункт Берёзовка. В 1970 году центр колхоза «50 лет БССР». Расположены средняя школа, клуб, библиотека, фельдшерско-акушерский пункт, отделение связи, автомат. телефонная станция, магазин.

Население

Численность

• 2004 год — 169 хозяйств, 401 житель.

Динамика

• 1834 год — 42 двора.
• 1897 год — 82 двора, 497 жителей (согласно переписи).
• 1908 год — 90 дворов.
• 1926 год — в деревнях Старая Берёзовка 785 жителей, Новая Берёзовка 226 жителей.
• 1930 год — 97 дворов, 541 житель.
• 1959 год — в деревне Старая Берёзовка 702 жителя, в деревне Новая Берёзовка 423 жителя (согласно переписи).
• 1970 год — 268 дворов, 960 жителей.
• 2004 год — 169 хозяйств, 401 житель.

См. также

• Городские посёлки Белоруссии
• Города Белоруссии

Литература

• Гарады і вёскі Беларусі: Энцыклапедыя. Т.1, кн.1. Гомельская вобласць/С. В. Марцэлеў; Рэдкалегія: Г. П. Пашкоў (галоўны рэдактар) і інш. — Мн.: БелЭн, 2004. 632с.: іл. Тыраж 4000 экз. ISBN 985-11-0303-9 ISBN 985-11-0302-0

Отрывок, характеризующий Берёзовка (Калинковичский район)

«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.