Кадете, Жорже

Жорже Кадете
Общая информация
Полное имя	Жорже Паулу Кадете Сантуш Рейш
Родился	Пемба, Мозамбик
Гражданство
Рост	175 см
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1983—1984	Академика Сантарен
1984—1987	Спортинг
Клубная карьера*
1987—1995	Спортинг	169 (68)
1988—1989	→  Витория Сетубал	29 (10)
1994—1995	→  Брешиа	13 (1)
1996—1997	Селтик	38 (32)
1997—1998	Сельта	36 (8)
1999—2003	Бенфика	19 (5)
2000	→  Брэдфорд Сити	7 (0)
2000—2001	→  Эштрела	29 (3)
2004	Партик Тисл	5 (0)
2004—2005	Пиньялновеншу	5 (2)
2005—2007	Сан Маркуш
Национальная сборная**
1985	Португалия (до 16)	6 (0)
1986	Португалия (до 18)	2 (0)
1989	Португалия (до 21)	2 (0)
1990—1998	Португалия	33 (5)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Жо́рже Па́улу Каде́те Са́нтуш Рейш (порт. Jorge Paulo Cadete Santos Reis; родился 27 августа 1968 года в городе Пемба, Мозамбик) — бывший португальский футболист, нападающий, известный по выступлениям за «Спортинг», «Селтик» и сборную Португалии. Участник Чемпионата Европы 1996 года в Англии.

Клубная карьера

Кадете начал карьеру в молодёжной команде клуба «Академика Сантарем». В свои пятнадцать он забил 43 в 18 матчах и был приглашён в футбольную академию лиссабоского «Спортинга». В 1987 году Кадете дебютировал в Сангриш лиге и в первом сезоне принял участие в 6 встречах. В 1987 году он на правах аренды он перешёл в «Виторию Сетубал». В сезоне 1992/1993 Кадете с 18 голами стал лучшим бомбардиром чемпионата Португалии. В 1995 году он помог «Спортингу» завоевать Кубок Португалии. В сезоне 1994/1995 Жорже Кадете выступал на правах аренды за итальянскую «Брешию».

В апреле 1996 года после долгих переговоров по продлению контракта со «Спортингом», стороны не пришил к компромиссу и Кадете подписал контракт с шотландским «Селтиком», как свободный агент. Он дебютировал с шотландской Премьер лиге, выйдя на замену в матче против «Абердина» и смог забить свой первый гол за новый клуб уже с дебютном матче. С голландцем Пьером ван Хойдоноком и итальянцем Паоло Ди Канио он они образовали одно из самых грозных связок шотландского первенства и получили прозвище «Три Амиго». В следующем сезоне Кадете стал лучшим бомбардиром Премьер лиги забив 33 гола в 44 матчах, причем ни разу не отличившись с пенальти. По окончании сезона он покинул команду ссылаясь на сложную адаптацию с условиям жизни в Шотландии.

Новый сезон Кадете начал в Ла Лиге в клубе «Сельта». В Испании он провёл один сезон и уже в январе вернулся на родину в «Бенфику». В новом клубе он воссоединился со своим партнером по «Селтику» Пьером ван Хойдонком. В начале 2000 года Кадете перешёл на правах аренды в английский «Брэдфорд Сити». В матче против «Астон Виллы» он дебютировал в Премьер лиге. За клуб он провёл всего 7 матчей и вскоре вернулся в Португалию, но вновь был отдан в аренду в «Эштрелу». Руководство «орлов» не стало продлевать контракт и Кадете стал свободным агентом. Он долго не мог найти клуб и даже решил завершить карьеру, но затем передумал и вскоре шотландский «Партик Тисл» тренер, которого Мартин О'Нил знал нападающего по выступлениям за «кельтов» предложил Кадете контракт. 22 февраля в матче против своего бывшего клуба «Селтик» он дебютировал за новый клуб. Дебют оказался смешанным, так как болельщики «зелёных» начали освистывать своего бывшего нападающего. Кадете выступал очень слабо и вскоре покинул команду. После неудачных попыток устроиться в Катаре, Японии и низших дивизионах шотландской лиги он вернулся на родину, где несколько лет выступал за полупрофессиональные команды «Пиньялновеншу» и «Сан Маркош». В 2007 году Кадете завершил карьеру.

Международная карьера

29 августа 1990 года в товарищеском матче против сборной Германии Кажете дебютировал за сборную Португалии. 20 февраля 1991 года в поединке отборочного раунда Чемпионата Европы 1992 против сборной Мальты он забил свой первый гол за национальную команду. В 1996 году Кадете в составе сборной поехал на Чемпионат Европы в Англию. На турнире он сыграл в двух матчах против команд Турции и Чехии.

Голы за сборную Португалии

#	Дата	Место	Противник	Счёт	Результат	Соревнование
01.	20 февраля 1991	Эштадиу даш Анташ, Порту, Португалия	Мальта	5:0	5:0	отборочный турнир чемпионата Европы 1992
02.	28 апреля 1993	Эштадиу да Луш, Лиссабон, Португалия	Шотландия	2:0	5:0	отборочный турнир чемпионата мира 1994
03.	28 апреля 1993	Эштадиу да Луш, Лиссабон, Португалия	Шотландия	5:0	5:0	отборочный турнир чемпионата мира 1994
04.	19 июня 1993	Эштадиу ду Бешша, Порту, Португалия	Мальта	1:0	1:0	отборочный турнир чемпионата мира 1994
05.	15 ноября 1995	Эштадиу да Луш, Лиссабон, Португалия	Ирландия	3:0	3:0	отборочный турнир чемпионата Европы 1996

Достижения

Командные

«Спортинг»

• Обладатель Кубка Португалии — 1995

Индивидуальные

• Лучший бомбардир чемпионата Португалии — 1993
• Лучший бомбардир Лучший бомбардир шотландской Премьер лиги — 1997

Ссылки

• [int.soccerway.com/players/jorge-paulo-cadete-santos-reis/222262 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [footballzz.com/jogador.php?id=3258 Профиль на сайте footballzz.com] (англ.)
• [foradejogo.net/player.php?player=196808270001&language=2 Профиль на сайте ForaDeJogo] (англ.)
• [www.soccerbase.com/players/player.sd?player_id=9212 Статистика на soccerbase.com] (англ.)
• [www.bdfutbol.com/en/j/j1351.html Профиль на BDFutbol.com] (англ.)
• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=14183 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Кадете, Жорже

Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.